Атаман царского Спецназа - Юрий Корчевский

Решив так, встал, оделся, спустился вниз. Дарья хлопотала на кухне, там вкусно пахло. Я чмокнул ее в пухлые губки.

– Даша, ты купцов знаешь?

– А чего тебе надобно?

– Мне бы кого покрупнее, поразворотливей.

– Морозов есть – мехами торгует, Тишин – лесом, еще Демидов…

– О, Демидов! Где его найти?

– Где живет – не знаю, его лавки на торгу, можно у приказчиков узнать.

– Спасибо, милая, я на торг.

– Ты бы хоть поел.

Но я уже накидывал шубу и шапку. Надо ковать железо, пока горячо.

На торгу нашел приказчиков, узнал, где живет купец, основатель известной в дальнейшем на Руси фамилии, и отправился к нему. Непросто дался разговор с купцом – больно был недоверчив, но в результате я отдал серебро, взамен получив долговую расписку под двадцать процентов на полгода. По моим меркам – неплохо.

Дома показал Дарье расписку. Даша сначала не оценила мою предприимчивость, но когда я подсчитал будущую прибыль – заулыбалась. Шустро накрыла на стол, есть уже хотелось; время обеденное, а у меня с утра – ни крошки во рту, кроме рассола. После вчерашнего застолья еще много чего осталось, наелся от пуза. От выпивки с отвращением отказался, даже при одной мысли о ней тошнило.

Глава V

В домашних хлопотах пролетела неделя. С помощью моих друзей, которые умели сидеть в седле и обращаться с лошадьми, я научился ездить на лошади. Кобыла мне попалась спокойная, такую я и просил при покупке, но и с ней обращаться на первых порах для меня было непривычно. Седло немилосердно било снизу, бедра растирало. После первого дня активных занятий я даже идти толком домой еле смог. Но я был из упрямых. Все могут, и я должен научиться. После замечаний и советов получаться стало лучше, и через неделю ежедневных занятий я уже мог сносно держаться в седле.

Размеренный ход жизни был прерван утром. В ворота сильно застучали.

«Кого это там принесло?» – подумал я, торопясь к калитке.

На улице стоял стрелец в синем кафтане:

– Котлов ты будешь?

– Я.

– Один важный господин именем Алексей видеть тебя хочет.

– Хорошо.

Я по-скорому оделся подобающе и направился в Кремль. Мне показалось, что жизнь здесь не замирает ни днем, ни ночью. Утро раннее, а народ служивый так и шастает туда-сюда.

Прошли знакомым путем, но встретил меня не служка, а сам Адашев. Либо дело очень секретное, либо срочное, решил я. Поздоровались.

– Коня осваиваешь? – спросил Адашев, желая показать осведомленность.

– Уже освоил.

– Вот и чудненько, вижу – деньги мои даром не пропали, тратишь с умом. Дело к тебе есть, да и ватажка понадобится.

Я молчал, ожидая продолжения. Адашев мерил шагами небольшую комнату.

– Дело срочное и тайное. Поклянись, что письмо, которое я тебе вручу, не попадет в чужие руки; лучше сожги, разорви в клочья, съешь, но ни в коем случае оно не должно попасть в чужие руки. Доставить государевыми слугами не могу, потому как дело уж очень… – Адашев замолчал, подыскивая слово, – щепетильное. Ты знаешь значение этого слова?

Я кивнул.

– Вот и хорошо. Вот тебе подорожная, чтобы на порубежье пропустили свободно, вот само письмо.

Адашев вручил две бумаги, одна из них была запечатана восковой печатью с узорным рисунком. Подробно объяснил адрес: ехать предстояло в Полоцк, а это уже княжество Литовское, не наша земля. На прощание дьяк вручил мешочек серебра на дорожные расходы.

– Котлов, все, что угодно, но письмо не должно попасть в чужие руки!

– Да понял я, понял.

Я откланялся и ушел. Парни мои были уже в сборе, думали заняться верховой ездой, как и в предыдущие дни. Я их огорошил, что надо выезжать.

– Сбор через час, с оружием, здесь же.

Парни мгновенно исчезли – времени было в обрез. Сам я тоже направился домой.

Поцеловав Дарью, объявил, что срочно уезжаю. Даша без лишних слов кинулась собирать тормозок со снедью.

Из оружия я решил взять арбалет и саблю. Топор уж больно тяжел, да и не на битву еду. Через четверть часа был готов, присел на дорожку, обнял Дарью, перекрестился и вышел.

Парни уже были в сборе, кони оседланы. Вскочив на коней, выехали за ворота. Мороз стоял несильный, ехать было в удовольствие, но, когда мы выехали на Cмоленскую дорогу, перешли на рысь. Гнали с небольшими остановками весь день, лишь уже в потемках остановились на постоялом дворе. Кони устало поводили боками, от их шкур валил пар. Наказали прислуге поводить лошадей и накрыть их попонами. Мы же, поужинав, завалились спать.

Так, без происшествий, добрались до Полоцка за восемь дней утомительной скачки. Когда показались могучие стены Полоцкой крепости, кони уже могли только идти, на галоп не было сил. Да и я с трудом держался в седле, пятой точки уже не чувствовал совсем.

Стража в воротах посмотрела внимательно, но останавливать не стала. Въехали, и я удивился толщине крепостных стен – метра четыре, не меньше. Серьезное сооружение, сделано на века.

– Так, парни, сначала ищем постоялый двор, кони от усталости упадут скоро; перекусим и займемся делом, ради которого прибыли сюда.

Квартала через два попался постоялый двор. Определили коней в конюшню, сняли комнату. Я с Сергеем решил сходить к адресату, Кирилл с Алексеем должны были ждать.

Выйдя на улицу, расспросил прохожих, где находится нужный нам трактир. Не спеша направились по адресу. Мы сами устали от гонки не меньше, чем лошади. Я периодически поглядывал по сторонам, а сворачивая на перекрестках, оборачивался назад. Интересно, послал ли Адашев за нами шпиона или решил дать нам свободу действий? Вроде никого подозрительного, по крайней мере, примелькавшихся лиц я не увидел. А Сергей шел спокойно, даже спросил:

– Чего ты крутишься? Али увидел интересное что?

Пришлось соврать:

– Я в Полоцке в первый раз, поглядеть хочу.

– Чего на него глядеть – дома, они дома и есть, одни бревенчатые, в Москве получше.

До трактира не дошли метров сто. Меня остановил Сергей:

– Стой, атаман, гляди-ка.

Я остановился:

– Что случилось?

– Сам посмотри – дружинники литовские у трактира, в кольчугах и при оружии.

– И что с этого? Может, выпить зашли.

– На любителей выпить не похожи, в трактир в кольчугах не ходят. Неладно что-то.

Надо понаблюдать, все-таки чужая страна, хоть и говорят здесь по-русски. Не хватало только влипнуть.

Мы остановились на углу, за деревом. Не бог весть какое укрытие, но лучшего не было. Терпение наше было вознаграждено. Из дома вывели мужика в рубашке и штанах, избитого, со связанными руками. Окружив охраной, погнали вдоль улицы.

– Ты не к нему шел?

– Не знаю, Сергей, я его никогда не видел.

Мы пошли за дружинниками, держась на почтительном расстоянии. Шли недолго. Дружинники завели мужика внутрь каменного здания.

– Тюрьма! – сказал Сергей.

– Почему ты так решил?

– А решетки на окнах видишь?

Да, недосмотрел, похоже, и в самом деле тюрьма, поруб по-местному.

Так, что же делать? Адашев ничего не говорил о таком варианте событий. Наверное, знал бы – не послал письмо, стало быть, произошедшее было для дьяка тоже неожиданным. Надо что-то решать.

– Сергей, остаешься здесь. Мужика запомнил, которого арестовали?

– Запомнил.

– Если из поруба куда-нибудь поведут – проследи. Я на постоялый двор, к ребятам. Надо подготовиться. К вечеру, если ничего не произойдет, я тебя сменю.

Быстрым шагом я направился на постоялый двор.

– Вот что, други, ситуация изменилась. Берите деньги, – я протянул горсть серебра, – идите на торг, покупайте лошадь, сбрую и седло. Как только вернется Сергей, выезжайте из города, забирайте всех лошадей и вещи. Ждите в лесу. Мне придется вывести из поруба человека. Наша задача – доставить его в Москву. Оставаться на постоялом дворе до утра нельзя, побег обнаружат стражники, закроют ворота, выйти не удастся. Я, может быть, выйду не с ним, как получится. Если он будет один – скажет условное слово «котел», вы узнаете, что он от меня. Кирилл и Сергей пусть вместе с освобожденным, не теряя времени, скачут на Великие Луки – это уже Россия, встретимся на торгу. Алеша пусть с моей лошадью ждет вместе с вами. Ждать сутки; если я не появлюсь – тоже отправляться в Великие Луки.

– Атаман, ты что задумал? Почему один на дело идешь? Может, и мы чем поможем?

– Лучшая помощь, парни, – доставить человека в Москву. Куда в Москве – то он ведает. Попробую выкрутиться, не впервой. Лишние люди только помехой будут.

Я порылся в сумке, нашел обе бомбочки, что я еще с Ливен в Москву привез да с собой в Полоцк взял. Саблю отдал парням, так же как и сумку. Лишнее сейчас – только обуза. Я попрыгал на месте: ничего не бренчало, не шумело.

– Все, некогда! Вам на торг, мне – к тюрьме. С Богом! Вопросы есть?

– Нет, все понятно.

Мы разошлись. Сергея я застал на прежнем месте.

– Мужик должен быть там, дружинники ушли, – коротко и четко доложил боец.

– Хорошо, отправляйся на постоялый двор. Ребята должны коня купить, указания им я уже дал; выезжайте за город, на дорогу к Великим Лукам, ждите меня с мужиком или одного мужика, как получится.