Непохожая на других - Лидия Данкен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Твое любопытство переходит все границы! Ты суешь свой нос туда, куда не следует!
— Меня поразило, что комната такая же бесцветная, блеклая, как и все у тебя в доме.
— Я здесь все оставил так, как было при Кэрол. Кэрол сама выбирала цвет обоев, когда мы приехали сюда восемь лет назад.
— О, — сказала Долли. — Ты так ничего не изменил с тех пор в доме?
— Нет, — ответил Тед.
Может, он был настолько охвачен горем, что у него не было сил что-либо менять? Если бы Долли знала ответ на этот вопрос, то могла бы понять нынешнее состояние Теда.
— И все-таки почему ты сохранил мои розы? — спросила она его спокойно.
Тед пристально смотрел на воду, которая, кружась, исчезала в отверстии раковины, а затем, взглянув на Долли, ответил:
— Мне было почему-то жаль выбрасывать твой подарок…
Почти неслышно она ответила:
— Спасибо, Тед.
Он посмотрел на нее. Она с отсутствующим видом вытирала мокрые ложки, как бы уйдя в себя. После того как Долли закончила вытирать посуду, она протерла тряпкой стол и неожиданно сказала:
— Знаешь, что? Я думаю, нам надо разорвать наше соглашение. Я устала бороться все это время.
— Соглашение здесь ни при чем. Только в одном случае мы можем перестать бороться: если не станем лезть друг другу в душу. Согласись, наш договор и не предполагал этого.
— Какой ты рационалист, — сказала Долли, вручая ему тряпку. — Все у тебя просто. Любое соглашение с человеком — это соглашение с человеком, а не с калькулятором. Мы с тобой слишком по-разному понимаем ситуацию. И вот мы в тупике. Ты оказался самым твердолобым человеком из всех, кого я когда-либо встречала, и я вижу всю бесполезность дальнейших контактов. — Она положила пару чистых вилок на кухонный шкафчик и задумчиво добавила: — Почему ты хранишь инструмент по ремонту велосипеда рядом с посудой?
— Это миссис Дуглас. Она любит складывать подобные предметы в буфете, вблизи от раковины. Ни в коем случае ничего не меняй.
Долли засмеялась.
— Держу пари, ей нелегко приходится с тобой. Да, о чем мы говорили?
— Ты рассуждала о чьей-то твердолобости и чьей-то душевности.
— Не говори со мной так иронично, это важный вопрос, — сказала она, вытирая стол сухой тряпкой. — Не у тебя одного какие-то принципы. Я тоже ни с кем не была близка после развода. И мне не чужды слова «преданность и верность». Но вернемся к нашему соглашению. Мы изменим наши отношения. Ты прав — больше никаких эмоций. Давай просто развлекаться!
— Развлекаться? — улыбаясь ее решительному тону, переспросил Тед.
— Ммм… возьмем мальчиков в парк, сходим с ними на пляж или прокатимся на велосипедах. Я имею в виду такого рода развлечения…
Тед пристально посмотрел ей в глаза и тихо произнес:
— Одежда, которую ты носишь, очень подходит к твоим глазам, Долли.
Он явно проверил ее решимость быть бесстрастным исполнителем договора.
— Спасибо за комплимент, — сказала она. — Когда ты смотришь на меня так, как будто я для тебя единственная женщина в мире, у меня появляется дикое желание — любить тебя. Но ты только не думай, что я одеваюсь так для того, чтобы очаровать тебя…
— Долли, шило в мешке не утаишь. Даже если ты завернешься в рубище, то и тогда взгляды мужчин будут прикованы к тебе и твоей фигуре.
— Ты должен остановиться, Тед, — сказала она приказным тоном. — Наше соглашение противоречит тому, что ты говоришь. Никаких комплиментов, даже намеков на чувства, на близость и что-то такое.
— Мы могли бы любить друг друга как брат и сестра? — несколько наивно предложил Тед.
У Долли не было сил представить Теда ни как брата, ни как сестру.
— Пусть будет так, как я сказала, — твердо сказала она. — Сейчас лето, и мальчики свободны от школы. Попробуй принять мое предложение, разве не об этом ты и сам говорил? А теперь мы могли бы отправиться в городской парк.
Их разговор был прерван прибежавшими на кухню Беном и Робертом. Роберт выпалил:
— Мама, мы собираемся идти в парк?
— А ты пойдешь с нами, папа? — в голос с ним завопил Бен.
Зная, как много зависит от его ответа, Тед сказал:
— Разумеется, пойду. Дайте мне только пять минут на сборы.
С воплями восторга мальчики выбежали в сад. Тед молча продолжал расставлять кастрюли на места, Долли все это время молчала. Когда с последней кастрюлей было закончено, Тед поднялся в свою комнату, надел джинсы, футболку, и они все вместе вышли из дома. Спускались сумерки, сад был полон теней. Наконец-то мы опять все вместе: Тед, Бен, Роберт и я, подумала она и неожиданно почувствовала прилив счастья.
— Ну что, идем?.. — обратился Тед к Долли.
— Да, необходимо только заехать ко мне домой, я оставила там кошелек.
— Ничего. Сегодня я угощаю.
— Я предпочитаю платить за себя сама.
— Не забивай себе голову этой проблемой, — лениво усмехаясь, сказал Тед.
— Может, для тебя это не имеет значения, — настаивала Долли, — но для меня это потеря моей независимости.
— Хорошо, только сегодня вечером позволь расплатиться мне, — ответил он, положив свои руки на ее плечи, и повернул ее в сторону автомобиля.
— Ну что же, но только сегодня, — сухо сказала она.
В парке было многолюдно. Тед, Долли и мальчишки не стали расстраиваться по этому поводу. Они купили мороженое, вернулись домой и соорудили столик для пикника под кленом. Мальчишки с энтузиазмом накинулись на лакомство. Робби рассказывал что-то маме, одновременно размахивая руками.
— Ой, мам! — вдруг пискнул он. — Я уронил шоколад на твою кофту.
Долли глянула и похолодела — темное шоколадное пятно обезобразило кофту на самой груди.
— Боже мой… моя новая кофта! Надо намочить это место водой, а еще лучше потереть льдом, — сказала она, отодвигаясь от стола.
— Я покажу тебе, — произнес Тед, повел ее на кухню, открыл холодильник и достал лед. Затем повернулся к ней и приложил лед на темное шоколадное пятно:
— Надо немного подержать…
Он держал лед, чуть-чуть оттянув на себя ее вязаную кофту, его темные волосы находились в дюйме от ее лица. Никаких эмоций, подумала она, с любопытством наблюдая за ним. У него был изящный изгиб бровей, четко очерченный волевой подбородок. Внезапно он посмотрел ей в глаза и тут же отвел их.
— Мальчики заняты мороженым, и я просто не знаю, как прервать этот затянувшийся вечер, — заметила она.
Он убрал руку с ее кофты, нечаянно заметив, что ее грудь часто вздымается. Во рту у него стало сухо, и он тихо произнес:
— Я думаю, что теперь ты легко отстираешь свою кофту, так что на сегодня мои обязанности исчерпаны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});