Всемирная литература. Искусство слова Древней Греции, Рима, Востока и Азии - Борис Мандель

Второй сборник сатир отличается от первого художественным методом. Ослабевает направленность, изложение материала получает обобщенный характер. Здесь преобладает диалог. Сельский мудрец восхваляет блага жизни, любитель пиров излагает рецепты, комедийный поэт рассказывает о прошедшей пирушке (эподы 2, 4, 8). Несколько сатир посвящено литературным темам, причем, эти произведения достаточно резки и вызывали недовольство литераторов. Гораций отстаивает право автора на обличение пороков. Вообще Гораций, конечно, автор четкого образа, сжатой и точной мысли.

Этюд к картине «Гораций и Лидия», Джон Кольер, около 1924 г.

В 23 году выходит три сборника Горация под названием «Стихотворения» (Carmina). Античные комментаторы иногда называют их одами. Сейчас оды – торжественные песни, во время Горация – лирические произведения, далекие от высокого стиля. Знаменита (в переводах и переделках) его ода «Памятник», где Гораций усматривает свое право на бессмертие за то, что первым перенес эолийскую песнь на италийский лад.

Стихи Горация всегда насыщены мыслью и имеют форму обращения. Кстати, большинство адресатов – реальные лица. Тематика и жанровая разновидность од Горация очень разнообразна: любовная лирика чередуется с философской, прославление пирушек перемежается политическими стихами, обращение к богам следует за насмешливыми обличительными строками.

В 20 году выходит книга «Послания». Новый жанр влечет за собой и новую трактовку, хотя послания нередко приближаются к одам-размышлениям. Так, в послании к Меценату Гораций заявляет, что готов отказаться от всех даров, если они станут мешать его независимости. Политических тем автор избегает, предпочитая роль наставника в частной жизни.

Император часто обращался непосредственно к Горацию с различными поручениями, считая (не без оснований), что произведения римского классика останутся на века, и вынудил его составить книгу стихотворений о победах Тиберия и Друза в войнах на севере. В 13 году появляется книга, небольшой сборник стихотворений, который содержит ряд произведений, восхваляющих императора и его пасынков Тиберия и Друза, внешнюю и внутреннюю политику императора Августа как носителя мира и благоденствия.

В 14 году Гораций выпускает вторую книгу посланий, посвященную вопросам литературы и состоящую из трех писем. Наиболее знаменито третье письмо, получившее название «Наука поэзии» и ставшее настоящим теоретическим обоснованием римского классицизма. Гораций говорит здесь о простоте, гармонии и целостности произведений, о важности эмоциональной насыщенности, о постоянной учебе у классиков греческой литературы, о самостоятельном усвоении искусства образцов, а не простом подражании. В то же время, поэт учит литераторов тщательно работать с отбором языковых и стилистических средств. «Наука поэзии» стала каноном классицизма в Европе, а Гораций признан одним из первых классиков литературы. Интерес к его поэзии не угасал никогда.

В русскую поэзию тему и мотивы входят с творчеством Ломоносова и Кантемира, Державина, Пушкина, Дельвига, Майкова.

2.12. Римская элегия

Возникновение римской элегии относится к 40–30 годам I века, когда еще Вергилий углублял в своих эклогах изображение чувственной стороны любви. Маска влюбленного поэта – своеобразная попытка уйти от всех проблем действительности – служила для выражения неудовлетворенности новыми порядками периода крушения республики. Основоположником римской элегии был Гай Корнелий Галл, школьный товарищ императора Августа. Позднее, попав в немилость, он покончил жизнь самоубийством. Критика находила стиль Галла чересчур жестким. Другим мастером элегического жанра был Тибулл (родился, вероятно, в 50-х годах до н.э.). Тибулл одно время воевал в Аквитании, даже получил награды за храбрость. Умер поэт в 19 году до н.э. На основании его элегий складывается совершенно иной образ по сравнению с тем, который рисуется на основании скудных биографических сведений. Поэт изображает себя более бедным и менее воинственным, чем, видимо, был на самом деле. В своих элегиях Тибулл уходит от действительности в область мечтаний, ему грезится тихая сельская жизнь как некий рай, далекий от всех забот и тревог. Идеал поэта – бездеятельная жизнь при малом достатке, безразличие к славе и почестям – в общем, удел воина, соперника молодых влюбленных.

Лоуренс Альма-Тадема «Тибулл у Делии»

В противоположность меланхолическому Тибуллу Секст Проперций (родился около 40 – умер после 15 г. до н.э.) предстает бурным и темпераментным поэтом. О его жизни известно лишь то, что он сам сообщил о себе: родился в Умбрии, рано потерял отца, семья его пострадала при наделении ветеранов земельными участками. У Проперция были родственники среди римских аристократов. Первый его сборник «Кинфия» вышел в свет до издания книг Тибулла. Кинфия – псевдоним некой дамы, которая представляется первой, единственной и вечной любовью поэта.

Секст Проперций

Любовь к недоступной, своевольной Кинфии изображается как чувство, захватившее поэта целиком. Проперций очень тщательно построил свой сборник: стихи или располагаются по принципу контраста, или образуют малые циклы.

Во второй книге своих элегий конца 20-х годов поэт продолжает тему Кинфии. Тон трагической патетики в этом сборнике еще более усилен. Поскольку поэт попал в кружок Мецената, в стихах содержатся почтительные упоминания об императоре Августе. Третья книга (около 22 года) написана явно под влиянием од Горация и содержит «ученые» элегические стихотворения о праздниках и обрядах и заканчивается резким отказом от любви к Кинфии и от любовной поэзии. В отличие от большинства современных ему поэтов Проперций с каждым новым сборником все более усложняет свой стиль, он ломает рамки привычного синтаксиса, а порой так нарушает логические связи, что издатели порой колеблются в определении рамок его произведений. Все это делало Проперция автором малодоступным, и простая публика предпочитала изящные и гармоничные стихи Тибулла.

2.13. Публий Овидий Назон

Публий Овидий Назон (43 г. до н.э. – 18 г. н.э.) – завершитель и разрушитель римской элегии.

В «Скорбных стихотворениях», написанных во время изгнания, Овидий рассказывает нам о своей жизни. Родился он 20 марта 43 года в городишке Сульмоне и принадлежал к сословию всадников. Отец готовил Овидия и его вскоре умершего брата к адвокатской деятельности и большим государственным должностям: еще детьми он отправил братьев в Рим учиться красноречию. По словам Сенеки Старшего, Овидий считался хорошим декламатором, но ощущал проблемы с логикой и убедительностью – главными достоинствами юридического красноречия; его декламации производили впечатление «стихотворений в прозе».

Завершив образование поездкой в Грецию, Овидий возвращается в Рим для начала должностной карьеры, но, пройдя лишь низшие ступени судебных и полицейских должностей, отказывается от карьеры адвоката. Его, предпочитавшего сенатским должностям литературу и дружеские пирушки, жизнь независимого и самостоятельного человека прельщала гораздо больше. Он поддерживал связи с кружком Мецената (особенно с Проперцием).

В литературной деятельности Овидия можно различить несколько этапов: любовная поэзия, «учено-мифологическая» поэзия и, наконец, стихи периода изгнания.

Публий Овидий Назон на итальянской фреске XV века

Вообще писать стихи Овидий начал очень рано, и из его любовных элегий, которыми он дебютировал, впоследствии составилось 5 книг. До нас дошел сборник «Любовные стихотворения» (Amores) в трех книгах (он представляет собой сокращенное издание, подготовленное самим автором). По традиции, сборник имеет свою героиню – Овидий назвал ее Коринной, по имени древней поэтессы, писавшей сказания на языке своей родины Беотии. Элегии Овидия, по большей части, представляли собой перепевы Катулла, Проперция и др., и носили бы чисто ученический характер вместе со своими традиционными мотивами и наставлениями, если бы не иное отношение к действительности и литературному материалу. Овидий, выросший уже в атмосфере империи, упоенный славой и блеском великого Рима, не знает того чувства неудовлетворенности, которое было присуще его предшественникам. Он даже поздравляет себя, что «родился теперь». «Влюбленный» поэт выступает уже не на фоне сельской идиллии, а в обстановке светской жизни Рима и римской улицы. Он не претендует, как Тибулл и Проперций, на изображение серьезного чувства, он считает себя «шутливым певцом любовной неги».

Пикассо замечательно иллюстрировал «Метаморфозы» Овидия