Неизбежный - Кристен Граната

class="p1">Лицо Монтальбано расплывается в широкой улыбке.

— Фантастика! Я закажу столик у Кармайна. Все будет как в старые добрые времена.

— Не могу дождаться, — язвительно говорит она.

— Наслаждайся своим свободным вечером, Грэм. Увидимся здесь завтра утром.

Киваю.

— Благодарю вас, сэр.

Я выхожу вслед за Эвой в коридор, чтобы дождаться лифта. Убедившись, что путь чист, обнимаю ее за талию и утыкаюсь носом в ее шею.

— Твой отец просто хочет провести с тобой немного времени.

— А я хочу провести это время с тобой.

— Ты увидишь меня завтра. Он тоже заслуживает немного времени.

— Куда пойдешь? — спросила она.

— Я должен навестить своих сестру и племянницу.

Эва выпячивает нижнюю губу.

— Несправедливо.

Затаскиваю ее в лифт, когда дверь открывается.

— Мы можем как-нибудь пообедать с ними, чтобы ты могла с ними познакомиться.

— Обещаешь? — Она смотрит на меня своими большими карими глазами, и я готов пообещать ей все, что она захочет.

— Обещаю.

— Ты уже знаком с Дианой и моим отцом. Я лишь хочу познакомиться с людьми, которые важны для тебя.

Касаюсь кончиком своего носа ее носика.

— Ты важна для меня, знаешь это?

Наконец, на ее лице расцветает улыбка.

— Это взаимно.

* * *

— ОТКУДА БЕРУТСЯ ДЕТИ?

Я отплевываюсь и захлебываюсь водой.

— Дети?

— Ага, — говорит Гвенни. — Откуда они берутся? Как они попадают к вам в живот? И почему мальчики не могут иметь детей?

— Э-э, почему бы тебе не задать эти вопросы своей маме?

— Она мне не отвечает. Говорит, что я узнаю об этом, когда стану старше. — Большие зеленые глаза Гвенни закатываются к потолку. — Так всегда происходит, когда становлюсь старше. Но я не хочу ждать, пока вырасту. Хочу знать сейчас.

Джен, вальсируя, возвращается на кухню и гладит дочь по голове.

— Ты не можешь знать всего сейчас, детка. Я говорила. У тебя взорвется голова.

Киваю в знак согласия.

— Ты же этого не хочешь. Кусочки твоего мозга будут разбросаны по всему этому месту.

Гвенни морщит нос.

— Это отвратительно. Кроме того, на самом деле этого бы не произошло. Мисс Коплиц говорит, что вы никогда не сможете узнать слишком много.

Я приподнимаю бровь, глядя на свою сестру, ожидая увидеть, что скажет на это. Она всегда знает, что нужно сказать, чтобы успокоить вечно любопытный ум Гвенни.

— Тогда можешь спросить мисс Коплиц, откуда берутся дети, — говорит Джен.

— Уверен, она с удовольствием рассказала бы во всех подробностях об этом.

Хихикаю и отправляю в рот еще одну порцию спагетти.

— Дядя Грэм, я спросила мисс Коплиц, не замужем ли она. Она очень хорошенькая. Сказала ей, что ты тоже одинок.

— Ты что, теперь сваха?

Джен подносит свой бокал с вином к губам.

— Может быть, она просто беспокоится о том, что ее любимый дядя умирает от одиночества.

— Может, ей следует беспокоиться об отношениях своей матери, а не о моих.

Глаза Джен чуть не вылезают из орбит.

— Святая матерь Божья. Не могу в это поверить!

Глаза Гвенни расширяются, под стать глазам ее матери.

— Что, мам?

Я набиваю рот еще одной вилкой и опускаю голову.

— Грэм Бенджамин Картер, тебе лучше рассказать мне, что происходит прямо сейчас! — кричит Джен.

Я приподнимаю плечо.

— Не понимаю, о чем говоришь, сестренка.

— Черта с два ты этого не сделаешь. Давай же! Выкладывай!

— Мамочка, ты сказала плохое слово, — шепчет Гвенни.

— Иногда, когда ты взрослый, в подходящее время позволительно произнести ругательство.

Джен указывает вилкой в мою сторону.

— Например, когда твой старший брат встречается с кем-то и не упоминает об этом своей любимой сестре во всем мире!

— Ты моя единственная сестра, — поправляю ее.

— Скажи. Мне. Сейчас же!

Закрываю уши, чтобы защитить их от ее пронзительных криков.

— Ладно, ладно. Ее зовут Эва.

— Красивое имя, — говорит Гвенни.

Киваю.

— Она прекрасна. Я рассказал ей о тебе. Хочет поскорее с вами познакомиться, девочки.

Глаза Джен наполняются слезами.

— Должно быть, все серьезно, если ты хочешь познакомить ее с семьей.

Снова киваю и кладу вилку на стол.

— Вы любите друг друга, — вопит Джен, и на этот раз Гвенни тоже затыкает уши. — Я не могу в это поверить! Где вы двое познакомились?

— На работе. — Ерзаю на стуле, глядя на Гвенни рядом со мной. Джен кивает в молчаливом понимании. Мы поговорим позже.

— Ей нравятся принцессы? — спрашивает Гвенни. — Какая ее самая любимая?

— Не знаю. Обязательно спрошу ее завтра, когда увижу. Но она водит мотоцикл, так что не уверен, нравятся ли ей принцессы так же, как тебе.

— Хочу покататься на мотоцикле!

Джен драматично хватается за грудь.

— Ладно, тебе пора готовится ко сну.

Гвенни надувает губы, но подчиняется и тащится в ванную.

Встаю и убираю со стола, пока Джен наполняет ванну, и размышляю о том, что я собираюсь сказать ей, когда она вернется.

Должен ли придерживаться правды? Она знает моего отца и его неприязнь к Монтальбано. Возможно, она сможет дать мне какой-нибудь совет.

С другой стороны, сестра закатит истерику, если узнает, что я шныряю по кабинету Монтальбано, чтобы помочь отцу.

Как только Гвен устраивается в ванне, Джен чуть ли не бегом бежит на кухню и доливает себе вина, прежде чем придвинуть свой стул ко мне.

— Расскажи мне все!

Тяжело вздыхаю, потирая затылок.

— Скажу тебе правду, Джен. Но тебе это не понравится.

Она расправляет плечи.

— Хорошо.

— Помнишь, я говорил тебе, что папа поручил мне одно серьезное дело?

Джен кивает.

— Ну, в этом деле я выдаю себя за телохранителя. Вот так и познакомился с Эвой. Она связана с делом, которым занимаюсь, но сама об этом не знает. Эва думает, что я просто ее телохранитель.

Брови Джен сходятся на переносице.

— Зачем папе заставлять тебя повсюду ходить за какой-то девчонкой? Кто она такая?

Я опускаю взгляд и делаю глубокий вдох через нос.

— Она дочь Энтони Монтальбано.

Воцаряется тишина, пока это имя всплывает в сознании Джен, соединяясь с воспоминаниями об этом имени.

— Грэм, почему папа заставляет тебя возиться с Монтальбано?

Потираю подбородок и поднимаю глаза, чтобы встретиться с ней взглядом.

— Он хочет, чтобы я нашел на него компромат, а потом он мог его разоблачить.

— Шантаж?

Киваю.

— Ты шантажируешь отца девушки и лжешь ей о своей личности?

Снова киваю.

— Господи, — произносит она на выдохе. — Думаю, ты уже знаешь, каким будет мой следующий вопрос.

— Зачем я это делаю?

Она поднимает руку и роняет ее, ударяя по столу.

— Какого черта ты делаешь что-то подобное для папы? Это опасно. Что произойдет, если тебя поймают? Что будет с Эвой? Как думаешь, она была бы