Аттила - Глеб Благовещенский

Глава 5

Почему гунны Аттилы были непобедимы

Давайте-ка подсчитаем: гунны покорили аланов, разбили наголову остготов, блестяще разгромили вестготов. Причем ни разу за все время они не встретили сколь-либо серьезного сопротивления.

Но что именно позволило гуннам одержать все эти победы?

Какое средство они нашли, чтобы сокрушить своих соперников?

Кстати, заметьте, что соперники у гуннов были весьма серьезные!

Взять хотя бы тех же аланов.

Вот что сообщает о них небезызвестный Аммиан Марцеллин.

«Истр, пополнившись водой притоков, протекает мимо савроматов, область которых простирается до Танаиса, отделяющего Азию от Европы. За этой рекой аланы занимают простирающиеся на неизмеримое пространство скифские пустыни. Имя их происходит от названия гор. Мало-помалу они подчинили себе в многочисленных победах соседние народы и распространили на них свое имя, как сделали это персы. Из этих народов нервии занимают среднее положение и соседствуют с высокими крутыми горными хребтами, утесы которых, покрытые льдом, обвевают аквилоны. За ними живут видины и очень дикий народ гелоны, которые снимают кожу с убитых врагов и делают из нее себе одежды и боевые попоны для коней. С гелонами граничат агафирсы, которые красят тело и волосы в голубой цвет, простые люди – небольшими, кое-где рассеянными пятнами, а знатные – широкими, яркими и частыми. За ними кочуют по разным местам, как я читал, меланхлены и антропофаги, питающиеся человеческим мясом. Вследствие этого ужасного способа питания соседние народы отошли от них и заняли далеко отстоящие земли. Поэтому вся северо-восточная полоса земли до самых границ серов осталась необитаемой. С другой стороны поблизости от места обитания амазонок смежны с востока аланы, рассеявшиеся среди многолюдных и великих народов, обращенных к азиатским областям, которые, как я узнал, простираются до самой реки Ганга, пересекающей земли индов и впадающей в южное море.

Аланы, разделенные по двум частям света, раздроблены на множество племен, перечислять которые я не считаю нужным. Хотя они кочуют, как номады, на громадном пространстве на далеком друг от друга расстоянии, но с течением времени они объединились под одним именем и все зовутся аланами вследствие единообразия обычаев, дикого образа жизни и одинаковости вооружения. Нет у них шалашей, никто из них не пашет; питаются они мясом и молоком, живут в кибитках, покрытых согнутыми в виде свода кусками древесной коры, и перевозят их по бесконечным степям. Дойдя до богатой травой местности, они ставят свои кибитки в круг и кормятся, как звери, а когда пастбище выедено, грузят свой город на кибитки и двигаются дальше. В кибитках сходятся мужчины с женщинами, там же родятся и воспитываются дети, это – их постоянные жилища, и, куда бы они ни зашли, там у них родной дом. Гоня перед собой упряжных животных, они пасут их вместе со своими стадами, а более всего заботы уделяют коням. Земля там всегда зеленеет травой, а кое-где попадаются сады плодовых деревьев. Где бы они ни проходили, они не терпят недостатка ни в пище для себя, ни в корме для скота, что является следствием влажности почвы и обилия протекающихрек. Все, кто по возрасту и полу не годятся для войны, держатся около кибиток и заняты домашними работами, а молодежь, с раннего детства сроднившись с верховой ездой, считает позором для мужчины ходить пешком, и все они становятся вследствие многообразных упражнений великолепными воинами. Поэтому-то и персы, будучи скифского происхождения, весьма опытны в военном деле. Почти все аланы высокого роста и красивого облика, волосы у нихрусоватые, взгляд если и не свиреп, то все-таки грозен; они очень подвижны вследствие легкости вооружения, во всем похожи на гуннов, но несколько мягче их нравами и образом жизни; в разбоях и охотах они доходят до Меотийского моря и Киммерийского Боспора с одной стороны и до Армении и Мидии с другой. Как для людей мирных и тихих приятно спокойствие, так они находят наслаждение в войнах и опасностях. Счастливым у них считается тот, кто умирает в бою, а те, что доживают до старости и умирают естественной смертью, преследуются у них жестокими насмешками, как выродки и трусы. Ничем они так не гордятся, как убийством человека, и в виде славного трофея вешают на своих боевых коней содранную с черепа кожу убитых. Нет у них ни храмов, ни святилищ, нельзя увидеть покрытого соломой шалаша, но они втыкают в землю по варварскому обычаю обнаженный меч и благоговейно поклоняются ему, как Марсу, покровителю стран, в которых они кочуют. Их способ предугадывать будущее странен: связав в пучок прямые ивовые прутья, они разбирают их в определенное время с какими-то таинственными заклинаниями и получают весьма определенные указания о том, что предвещается. О рабстве они не имели понятия: все они благородного происхождения, а начальниками они и теперь выбирают тех, кто в течение долгого времени отличался в битвах».

Ну что можно сказать?

Народ жестокий, отважный, отменно опытный в военном деле, да и степь для них является совершенно обычной средой обитания.

Почему же они, да и все прочие степные народы уступили гуннам?

А ведь потом гунны не менее лихо расправлялись и с римскими легионами!

В чем же тут секрет?

Пожалуй, секрет имелся.

Точнее говоря, даже целых четыре секрета!

Историк Джон Мэн выделяет 4 основных характеристики, которые, по его мнению, позволили гуннам занять первенствующее положение среди народов и покрыть себя славой неисчислимых военных триумфов.

1. Владение древним искусством стрельбы из лука на скаку.

2. Новый тип оружия – особый изогнутый лук.

3. Принципиально новая военная тактика.

4. Новый тип вождя.

Чтобы понять значение каждой из этих характеристик, необходимо остановиться на каждой из них в отдельности, что мы сейчас и сделаем.

Итак, стрельба из лука на скаку.

В сущности, именно благодаря изысканиям Джона Мэна мы узнали во всех деталях об искусстве конных лучников и о том, кто его сумел возродить в наши дни. Когда в 1242 году монголы окончательно оставили Европу, вместе с ними сгинуло и их умение стрелять из лука верхом. Но нашелся человек, которому удалось практически невероятное: он возродил эту уникальную древнюю военную методику. Благодаря его открытию ученым удалось пролить свет на многие моменты вооруженных противостояний былых времен. Человека, ставшего конным лучником, зовут Лайош Кашаи.

Он венгр.

А ведь как раз на территории Венгрии и обосновались гунны вследствие миграции из степей. Венгрия стала их новой средой обитания. Именно отсюда они совершали набеги на окрестные государства. Кстати, лучник Кашаи всерьез полагает себя... реинкарнацией Аттилы. Так это или нет – не столь важно, но что имеет для нас первостепенный интерес, так это то, что Кашаи действительно овладел древним искусством, которым славились Аттила и его воины. Венгр приложил недюжинные старания для этого. Джон Мэн особо обращает внимание на трансформацию личности самого неофита, свершившуюся в ходе постижения им канонов мастерства. Кашаи не только перебрался жить на коне, подобно древним гуннам. Кашаи стал сильным, непоколебимо уверенным в себе и целеустремленным человеком. По мнению Джона Мэна, именно таковыми были основные качества гуннов и самого Аттилы. Право же, с ним не хочется спорить. Все выглядит более чем убедительно.