Власть книжного червя. Том 4 - Kazuki Miya

хитро усмехнулся, как будто прочитал мои мысли: — Вы же знаете, добыча сведений недоступных широким кругам — моя работа, — сказал он себе под нос.

Это было правдой, но, насколько я видела, для него это было гораздо больше, чем просто работа, скорее хобби или что то подобное. Честно говоря, я не могла поверить, что он действительно настолько компетентен. Теперь я знала, почему Фердинанд ценил его как вассала, несмотря на все его странности.

— А теперь, миледи, давайте обсудим встречу с принцем и чаепитие в другой комнате, — сказал Юстокс, побуждая Лизелету покинуть гостиную, чтобы приготовить для нас комнату для совещаний. Затем он посмотрел на Вилфрида и остальных.

— Все остальные, разделитесь на группы в зависимости от профессии, а затем соберитесь вокруг приближенных лорда Вилфрида, чтобы обсудить предстоящий межгерцогский турнир. У нас нет времени, чтобы тратить его впустую; думайте и действуйте осторожно, чтобы все ваше время было использовано с наибольшей отдачей.

Когда Юстокс закончил свою речь в очень похожей на Фердинанда манере все пришли в движение, следуя его указаниям. Подумать только, наличие знающего что делать взрослого, который мог бы давать четкие инструкции, было таким благом…

К тому времени, когда Лизелетта пришла за нами, рыцари-ученики, чиновники-ученики и служители-ученики разделились на группы, чтобы обсудить межгерцогский турнир. В гостиной образовалась энергия классной комнаты перед спортивным или культурным фестивалем. Я краем глаза с удовольствием наблюдала за ними, пока шла из гостиной в соседнюю комнату для совещаний, которая была подготовлена для нас.

— Приглашение всех герцогств означает огромный масштаб чаепития, — сказал Юстокс. — Если мы не попросим лорда Вилфрида оказать помощь в этот день, я думаю, что вам придется довольно трудно, учитывая, что вы провели так мало времени общаясь с другими студентами.

— Он, конечно, не откажется помочь, тем более нам нужна будет его помощь всего на один день, — ответила я.

Вошла Рихарда, закончившая подготавливать мои покои, и мы обсудили, как следует говорить с членами королевской семьи. Затем я отправила ордоннанц Анастасию, сообщив, что вернулась и хочу назначить встречу для передачи шпильки.

Пока мы ждали ответа, я сообщила Хартмуту и Филине, что мы с Эльвирой будем заниматься развитием печатного дела в Эренфесте. Я также сказала им, что Юстокс будет обучать чиновников-учеников.

— Поскольку это совсем новая отрасль, важно, чтобы следующий ауб был знаком с её работой, — объяснила я. — По этой причине будут участвовать чиновники Вилфрида, Шарлотты, Мельхиора и мои чиновники-ученики, а также чиновники, присланные гибами, у которых есть опыт работы с простолюдинами.

— Леди Розмайн, неужели я действительно буду участвовать в чем то столь важном…? — Испуганно выдохнула Филина. Когда я увидела её бледное лицо и полные неуверенности ярко- зеленые глаза, я вдруг вспомнила, что сказал мне Дамуэль — что из-за того что он стал моим рыцарем-стражем и так сильно увеличил свой объем маны, несмотря на то, что был низшим дворянином, он стал объектом сильной зависти и недовольства. Филина тоже была низшей дворянкой, так что она тоже должна была вскоре обзавестись столь же неприятным опытом.

— Если ты опасаешься последствий участия в печатном деле, я могу поручить другим выполнить эту роль, — сказал я.

— …В этом нет необходимости. Я решила что буду делать книги вместе с вами, леди Розмайн. Я не переменю своего решения, — ответила Филина, решительно сжав кулаки. Её кулачки дрожали от страха, но её голос был ясным и сильным. Я не могла не улыбнуться при виде её убежденности.

— Хартмут, я сделаю все, что смогу, сама, но, пожалуйста, проследи за тем, чтобы Филину не мучили другие чиновники.

— Как пожелаете, — ответил Хартмут.

Я сказала Хартмуту и Филине, что их будут обучать, чтобы они стали ключевыми фигурами в полиграфической промышленности (или же печатном деле? В анг. переводе полиграф. промышленность, но у меня просто пальцы ног поджимаются когда представляю как Майн и Фердинанд и Сильвестр а также принцы и аристоркаты употребляют этот термин, а как думаете, вы, мои читатели?), и что им нужно будет усердно учиться у Юстокса в течение короткого периода его пребывания здесь. Примерно в это время вернулся ордоннанц.

— Приходи завтра к пятому колоколу; я хочу как можно скорее подарить шпильку Эглантине, — прозвучал голос Анастасия. Сообщение повторилось трижды, прежде чем белая птица снова превратилась в желтый фей камень. Я отправила свой ответ с благодарностью, а затем повернулась к Брунгильде и Лизелетте.

— Если моя встреча с принцем Анастасием состоится завтра, когда мы сможем провести чаепитие? Нам нужно соответствующим образом написать письма-приглашения, верно?

— Я считаю, что его лучше назначить через пять… нет, четыре дня, — сказала Брунгильда. — Идеальным решением будет провести чаепитие, как можно раньше; нашим гостям, как и нам, нужно будет подготовиться к межгерцогскому турниру. И, между прочим… мы тоже должны подготовиться к выпускному Ангелики, не так ли? — Она посмотрела на девушку, о которой шла речь, в то время как Лизелетта решительно кивнула в знак согласия.

— Я захватила с собой свой костюм, — сказала Ангелика, склонив голову в смутном замешательстве. — Я не думаю, что мне нужно как-то еще готовиться.

Брови Брунгильды гневно взлетели вверх.

— Разве тебе не нужно как можно больше упражняться в нахождении и движении по сцене?! Ты наделена такой красотой; было бы пустой тратой времени не вымыть волосы риншамом и не украсить тебя шпильками, чтобы еще раз привлечь внимание к моде из Эренфеста!

— Сестра, отец и мать сообщили мне, что ты еще не определилась со своей прической, макияжем и тому подобным. Ты использовала дежурство в храме, чтобы избежать обсуждения этих тем, не так ли?

Замечание Лизелетты заставило Ангелику печально опустить глаза. Её длинные ресницы отбрасывали небольшие тени на её лицо, делая её похожей на образ с каноничной картины незаслуженно оскорбленной молодой женщины; но на самом деле, это было лицо, которое она строила всякий раз, когда ей было лениво что то отвечать или делать. Я довольно хорошо научилась прозревать сквозь её маски, и, конечно, Лизелетта была в этом не