Председатели и губернаторы. Взаимосвязь времен, Или Судьбы, жизнь и деятельность председателей Краснодарского крайисполкома, глав администраций (губернаторов) Кубани за 65 лет ­ с 1937 по 2002-й. - Виктор Салошенко

Каждая планерка, как правило, начиналась с краткого обзора событий в Москве. А Москву штормило. Поповы, афанасьевы, Старовойтовы, станкевичи (кстати, последний находится ныне во всемирном розыске) чуть ли не на руках носили Сахарова и Ельцина с митинга на митинг. Грязные брызги демократического шторма долетели и до Кубани. Тут были свои кумиры: Дьяконов, Ждановский, Артюх… Освободившись от партбилетов, они осаждали краевой Совет и лично Кондратенко: «Отдай власть!» Президиум крайсовета заседал почти ежедневно. Кондратенко грозился не сегодня — завтра добровольно уйти в отставку. Как сейчас помню, Валерий Самойленко однажды резко заявил: «Если уходить, то только сегодня — завтра будет поздно». По всей вероятности, Самойленко лучше других знал, что говорил…

Потом для неистового Кондратенко, объявленного чуть ли не изменником Родины, наступило своеобразное небытие. Некоторые друзья спешно переходили на другую сторону улицы, чтобы не поздороваться с ним на виду у посторонних…»

7

Мне уже приходилось констатировать: о Кондратенко сказано и написано много, что невольно теряешься. Одно из свидетельств сказанного — внушительный и красочно оформленный том «Батько Кондрат: от сердца к сердцу».

Предусмотрительные издатели этой книги, составителем которой является писатель В. Ротов, словно в воду глядели: крепнет молва на ходу и сил набирает в движении.

По словам Овидия: тихо, неудержимо бегут быстрокрылые годы. Нет ничего стремительней их. Книга — память вечная. И, пожалуй, верно поступили издатели, собрав воедино и подарив не столько современникам, сколько потомкам великолепное наследие батьки Кондрата. Его лучше познавать по первоисточникам. По его речам и выступлениям, где бы они ни звучали, будь то Совет Федерации, колхозное собрание, митинг на площади, заседание правительства Кубани.

Оригинальность и не приедающаяся образность и свежесть его речи, неожиданные смысловые паузы и отступления, а то и самоирония — все это характеризует Кондратенко как настоящего оратора, публичного политика, все это невольно притягивает и побуждает, казалось бы, официальные выступления читать до конца. Причем, читать с неослабевающим интересом, как художественное произведение, где автор — логик и несомненный талант.

Я наугад открываю страницу и думаю, что вашего внимания уже не удержать…

«Дорогие земляки!

Много лет я стою у руководства краем и по должности обладаю огромной информацией, к сожалению, недоступной вам. В силу этого мне виднее, что с нами происходит.

Предстоящие выборы — это, быть может, наш последний шанс по части отстоять, сохранить Отечество независимым. Слишком нагло растаскиваются богатства страны, а люди,

ковавшие славу Родины, изумлявшие мир трудовыми и ратными подвигами, уходят из жизни. Кто постоит за державу?

Мы очень доверчивы и терпеливы, и наши недруги умело пользуются этим. Потому и кричу порой в гневе на врагов. Сквозь стон отчаяния пытаюсь достучаться до ваших сердец, чтобы уберечь от беды. И по — другому — не могу. Готов отрешиться от власти, но не сказать вам правду не имею права.

Средства массовой информации делают все, чтобы опорочить кандидатов — патриотов. На вас еще обрушится вал сенсаций и разоблачений. Вас будут втягивать в смакование подкупов и предательств, покушений, убийств, будут всячески ломать ваше сознание, вашу психику. Вас будут уговаривать и подкупать. Не поддавайтесь.

Будут спекулировать и моим именем — убеждать вас, что даже оппоненты — мои союзники: они будут рисовать свои портреты рядом с моим, заискивать, а за спиной — сеять ложь и клевету. И все это будет маскироваться под правду, под те острые проблемы и недостатки, которые есть в нашей жизни. Можете не сомневаться, и после этого моего обращения достанется и мне, и краю. Будьте внимательны, делайте из этого свои выводы.

И последнее. Нельзя позволить подтасовать итоги выборов. Администрация края делает все возможное, чтобы не допустить этого. Но на избирательных участках должны быть и ваши глаза и уши. Требуйте честных выборов. Не оставляйте без присмотра ни одного избирательного участка.

Бдительность и еще раз бдительность!

У патриотов России нет сегодня задачи важнее, чем победа на выборах».

Сказано просто, ярко, убедительно, с огромной содержательной силой и предельной честностью, где веришь каждому слову. Произносил Николай Игнатович эти слова 8 декабря 1999 года накануне выборов.

Хочу подчеркнуть, возвращаясь к собранным в книге наиболее значительным выступлениям Кондратенко, что составители почти слово в слово сохранили их в том виде, в каком они записывались стенографистами, чтобы передать манеру губернатора говорить с людьми, его резкие высказывания в адрес сионизма, предельную откровенность, взрывную эмоциональность, делающую его речь отрывистой и как бы непоследовательной. Иногда мысль его обозначена всего лишь штрихами. Двумя — тремя словами. Но в целом, речи его производят зажигательное впечатление, несмотря на шероховатость стиля. Те, кто ему близок по духу, понимают его с полуслова и готовы идти за ним; противники и оппоненты злобствуют. И издеваются над непричесанностью его речей. Он предельно обнажен в своих выражениях и устремлениях. Он откровенно любит, как и ненавидит. В поступках и отношениях с людьми открыт. Без полутонов, хотя, решая хозяйственно — финансовые вопросы, он может быть и тонким дипломатом. У него много сторонников, но немало и врагов, выискивающих у него недостатки, цепляющихся за его ершистое слово и строящих на этом образ грубого, несдержанного руководителя. Спросить бы у них, у этих вечных оппонентов, а что проку от их округлых, обкатанных слов? Если в результате полный разор в стране. Сладкие, убаюкивающие речи демократов, политические теле-, радио — шоу толкают страну в пропасть. Народ стал бесправным. И тут уже не до деликатностей. Н. И. Кондратенко понял это раньше других. И потому реагирует острее.

Да, его речи не совсем складные, изобилуют резкими эмоциональными всплесками, задевают за живое, режут иногда слух, может, излишне адресны в разоблачении сионистского мракобесия, но ведь хлеб насущный, если он плохо прожеван, тоже может застрять в глотке, однако, мы едим его каждый день.

Нашего брата, очевидно, и надо погонять голой правдой. Чтобы расшевелить, наконец… В его речах достается не меньше и русским. Но почему‑то русские не обижаются. Почему? Потому что русские ближе к объективной самооценке, чем господа «богоизбранные»…