Ночная смена - Dok

Роскошный, чуть ли не на эмали, развесишь на деревьях и перекрестках и нет проблем у тех, кто раненых везет. Даже ночью видно.

Свои знали, что это медсанбат форсит, ну и медсанбатским приятно, что их уже даже стали госпиталем кликать из-за табличек. (Разница меж медсанбатом и госпиталем как у лейтенанта с полковником.)

Уже наши наступали почти постоянно и таблички были очень полезны. (Ну, сами прикиньте — если вас ранили, а дурковатый или что еще хуже — дурковатая сопровождающая никак санбат найти не могут? Кровища-то течет, да и паршиво по кузову-то на кочках подпрыгивать.)

Однажды поздно вечером только медики дух перевели, въезжает десяток грузовиков и с ходу из них начинают раненых таскать. Ну, все, капут, всю ночь корячиться.

Только собрались идти — глядь: что-то не то.

Немцы это. И грузовики и раненые и водилы и санитары — все немецкое.

А это хреново, так как получается кроме раненых самое малое два десятка вооруженных мужиков.

Резню могут устроить запросто.

Немцы меж тем выгружают и в ус не дуют — таблички-то свои, палатки брезентовые, людишки в белом — ну здорово все, не ошиблись.

Наши стоят столбами, тут и фрицы замедлились.

Гоголь, короче говоря. Ревизор, последняя сцена.

Сейчас аплодисменты начнутся.

Тут на одного докторишку и снизошел святый дух. Напрягся он и почти по-немецки: «Варум стоп арбайт? Арбайт вайтер, алле ферлетцтен траген нэхсте цум хирургише блок. Шнелль!»

Так, хорошо по-командному получилось.

Немцы таскать.

Наши встрепенулись.

Дальше почти рождественская история: фрицы «ваффен хинлеген», ну а наши прокорячились с их ранеными.

Оказали помощь в полном объеме.

Препода эта ситуация особо поразила, что такого гуманизьма никто не ожидал на третьем-то году войны. Не принято было так, особенно у немцев.

А это я к чему?

Это я к тому, что указатели нужны. При том что «Печатни» с толковыми работниками тут нет. Краски тоже нет.

Появившихся наконец Сашу и Сергея видеть очень радостно. Значит, наши прибыли.

— Похоже, что вы и впрямь — поближе к кухне — улыбается Серега.

— Даже к двум кухням — добавляет Саша.

Публика, стоящая в очереди к кухне, и повар настораживаются.

— Вы нас покидаете? Уходите? — с тревогой спрашивает худая женщина, держащая в грязных руках какую-то пластиковую коробочку — тут их используют вместо тарелок.

— Нет. Будем разворачивать медпункт. Вон там.

— А может быть лучше прямо тут? — спрашивает повар.

— Тут места мало.

— Жаль, с вами спокойнее как-то.

— А мы поглядывать за вами будем — успокаивает его Сергей.

— Всяко кухню обижать не станем. Не волнуйтесь, Федор Викторович, я еще не дослушал про английские козни!

— Раз так — возвращайтесь. Есть что припомнить и для кронштадтских — например совместную атаку английской авиации и торпедных катеров…

— Отлично. Пока посматривайте по сторонам повнимательнее. А мы будем и за вами присматривать.

Наши прибыли. Это здорово. Еще и не порожняком — я рассчитывал, что они притащат с собой модули — палатки на каркасах. Но все примитивнее — есть с собой три древние — чуть ли не времен Отечественной войны шатровые палатки. Одна — здоровенная и пара — поменьше. И что совсем хорошо — они не рвутся от тычка пальцем, брезент хоть и выцветший, желтоватый — но еще прочный. И судя по куче всякого добра — столь долго перечисляемые командиром детали комплекта, делающие кусок брезента — примитивным, но жильем — все тут. Даже печки вижу.

Возимся достаточно дружно, подгоняемые старшим сапером. Дело простое — кувалдой вбить в мерзлую землю старый палец от танковой гусеницы, Забравшись в палатку вставить в надлежащие места толстые колья и внатяг от верхушек кольев к пальцам растопырить, натянуть палатку. По-моему в средние века уже такие палатки были. Два шатра раскидываем быстро, барак побольше заставляет повозиться.

Прикидываем, что где размещать. Все постулаты, которым меня учили, встают врастопыр — потому что как ни крути, а толком из трех палаток ничего не сообразишь.

Единственно, что радует — скоро вроде прибудет подкрепление. А нас вообще сменят.

Начинаю радоваться, но вижу кислую физиономию Ильяса.

И смекаю, что если сменят — то не для недельного отдыха. Отоспаться нам светит только в случае, если мы окажемся в Петропавловке — и начнется ледоход. Хотя и тут не посачкуешь — выход в город сухопутный есть, значит, будем опять в деле.

Решаем — большая палатка для больных, малая — для медпункта, вторая — для личного состава. Потому ее делаем на отдалении от двух других. Печек всего четыре. Дров вообще нет.

Вовка чешет в затылке и вместе с седоватым сапером и парой водолазов испаряется ненадолго. Мы печки все же устанавливаем, составляем трубы, выводя их в специальные дырки с жестяным листом, вставляем в окошки какие-то дурацкие рамочки с полиэтиленом — и удивительно — сразу становится теплее. Даже без печки. Остается еще мебелью разжиться — чтоб был стол и стул, хотя бы. Или ящики в замену.

До чего же хорошо, когда рядом с тобой свои. Да еще такие, которых знаешь с лучшей стороны… Санинструкторы правда побухтели, что не на это соглашались, но перспектива погреться у печки и вздремнуть не под открытым небом оказалась сильнее, чем даже брань и подзатыльники.

Вовка обернулся достаточно быстро. Не знаю, как уж удалось — но битый вертолетчиками БТР так и стоял бесхозно — и теперь Вовка подогнал его к медпункту. Мало того, где-то по дороге разжился досками.

После первого же взгляда в дверцу залезать вовнутрь не захотелось, хотя видно было, что в основном все выгребли. Пока ребята вытаскивали доски, Вовка лазал по бронетранспортеру, вылез недовольным и в знак этого плюнул метра на два.

— Откуда таких притырков берут, ни ума, ни мозгов!

Видно отчетливо, что ему надо высказаться — а то его вспучит. Но при этом желательно не указывать на некоторую тавтологию его высказывания.

— Это ты к чему?

— В «Найденыше» водятел тоже тюфяк был. Правда, может, машинка с хранения снята только. Но все равно — тюфяк. А этот водятел — дважды тюфяк и осел!

— С чего это ты так решил, а, Володь?

Наш драйвер смотрит на меня с сожалением, потом решает снизойти до моего уровня и поясняет снисходительно:

— У любого нормального водилы должен быть в броне набор для джентльменов — запас воды, приспособа, чтоб харч сварить если надо — то есть паяльная лампа, например, котел, тренога или что в таком духе. Жратва должна быть. И горючее — для самого водителя. А тут — шаром катай. И ЗИПа нет и инструментов. Броня — это дом на колесах и на всякие случаи жизни должно быть соответствие. Куда этот недоносок пилу дел?