Блог «Серп и молот» 2023 - Петр Григорьевич Балаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А у меня такое чувство, что уже после 20-го съезда специально, на будущее, для таких, как Резун-Суворов, у нас в архивах готовился материал. И Резун вполне справедливо задает вопрос: у вас же есть Директива № 3, почему тогда вы отрицаете, что Советский Союз не готовился к нападению? Вот же она!
И «красные пакеты» у Резуна. Про то, что их, в которых и были заранее разработанные планы отражения агрессии, никто из командиров частей не получил. Т. е., Жуков с Тимошенко наплевали на эти планы. Насчет никто — Рокоссовский, как видно, исключение, он один получил. «Красный пакет» — это у Резуна, надо думать, фигура речи. На самом деле, это обычный пакет, на котором по диагонали — красная черта. Я несколько раз его получал в штабе полка даже без всякой войны. Гриф на нем «Совершенно секретно»…
Жаль, что я не мастер в беллетристике, я бы такой роман про 22 июня 41-го года написал! Всё действие романа происходило бы в кабинете Сталина. В течение одного дня. А идею дарю желающим. Замысел — взять реального Сталина и поместить его в ту историографию, которая у нас устоялась про 22 июня. Реального, а не кретина, ничего не соображающего ни в политике, ни в военном деле. Особенно трагичной будет сцена, когда Тимошенко с Жуковым просят разрешения привести войска в боеготовность, потому что завтра нападут немцы. И выкатившиеся от изумления глаза Сталина:
— А если бы они вчера или сегодня напали, то у нас войска оказались бы не боеготовыми, мы бы их не успели в полную боеготовность привести?
Вспотевший лоб Вождя, дрожащие руки из которых выпала знаменитая на весь мир трубка:
— Фу-у! Как нас пронесло! Знал бы Гитлер, что еще 21-го, сегодня, наши войска небоеготовы, так он уже сегодня и напал бы! Кто разрабатывал план развертывания? Товарищ Берия, выясните фамилии. Эти враги народа его разработали так, что в случае внезапного нападения наши войска не успели бы привести себя в полную боевую готовность. Это вредительство…
Я командовал отдельной артиллерийской противотанковой батареей, подчинялся напрямую командиру пулеметно-артиллерийского полка, занимавшего Пограничный укрепленный район на границе с Китаем. Моя батарея была частью постоянной боевой готовности, т. е. должна была быть укомплектована полностью личным составом (в 90-е этого уже не было, был некомплект) и матчастью. В случае нападения китайцев моя батарея в числе других частей постоянной боеготовности выдвигалась на оборонительные рубежи и должна была задержать войска противника на время, необходимое для развертывания кадрированных частей полка. При любом раскладе, при любом варианте начала войны, неожиданном или ожидаемом, я должен был успеть занять оборону до подхода противника. Части полка размещались на таком удалении от границы, которое позволяло развернуть полк до полной боеготовности в случае любого варианта нападения. В случае получения от пограничников сигнала о концентрации перед границей войск противника, начинались мероприятия по приведению нашего полка в полную боеготовность. Я, как командир части постоянной боеготовности, получал в штабе пакет с красной полосой, с указанием вскрыть его по отдельному распоряжению, в это время уже личный состав батареи был поднят по тревоге и находился в парке, водители получали аккумуляторы, устанавливали их на технику и заводили машины, орудийные расчеты огневых взводов были готовы к расконсервации орудий…
Как только противник вторгается на нашу территорию, мне поступает указание вскрыть пакет, в нем всё остальное, разработанное с таким расчетом, чтобы я успел встретить и отразить нападение.
Даже если нападение было совершенно неожиданно, от пограничников предварительно ничего не поступало, то все-равно, как только враг ступал на нашу территорию, я успевал выйти с батареей на рубеж обороны. При любом варианте. И для этого не требовалось разрешения Президента на приведение полка в полную боеготовность. Потому что, продвижение войск противника до рубежей обороны полка, занимающего пограничный укрепрайон, уже не провокация, это уже война. Провокации — на границе! Провокации — это про пограничников!..
* * *
Но пусть эти историки, которые верят в Директиву № 1, скажут мне, что если бы 21 июня немцы неожиданно начали войну, то командиры дивизий, расположенных в первом эшелоне советских войск, прикрывающих границу, получив от пограничников сообщения о переходе границы вражескими войсками, не подняли бы части дивизий по тревоге и не привели бы их в полную боевую готовность, пока из Москвы не поступит «директива». Что командиры дивизий стали бы сначала крутить ручку телефона и орать в трубку:
— Барышня, дайте мне армию, лучше сразу округ, пусть оттуда мне скажут, это провокация или уже война!
А командующие округов потом оправдывались бы: войска прикрытия границы не успели подняться по тревоге в полной боеготовности, а части следующих эшелонов не начали отмобилизование и выдвижение, потому что товарищ Сталин и нарком Тимошенко еще не разрешили?
Я сейчас вам наглядно покажу, что такое наши архивы, и как еще в 1958 году шла работа в них во исполнение решений 20-го съезда КПСС, какими наглыми способами фальсифицировали историю начала войны.
Итак,
«ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ШТАБ
ВОЕННО-НАУЧНОЕ УПРАВЛЕНИЕ
СБОРНИК БОЕВЫХ ДОКУМЕНТОВ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
ВЫПУСК 35
ВОЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ СОЮЗА ССР
МОСКВА — 1958
Настоящий выпуск Сборника боевых документов подготовлен Архивом Министерства обороны Союза ССР.
В подготовке выпуска Сборника под руководством генерал-майора Сгибиева Г. Г. участвовали полковник Смекалов А. Ф. и подполковник Тихонов Г. П.
Выпуск Сборника просмотрен Военно-историческим отделом Военно-научного управления Генерального штаба.»
Можете даже запоминать фамилии фальсификаторов, которые таким образом выполняли установку 20-го съезда про то, что Сталин «оттянуть надеялся». В этом Сборнике имеется выписка «ИЗ ЖУРНАЛА БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ ВОЙСК ЗАПАДНОГО ФРОНТА ЗА ИЮНЬ 1941 г. О ГРУППИРОВКЕ И ПОЛОЖЕНИИ ВОЙСК ФРОНТА К НАЧАЛУ ВОЙНЫ».
Я приведу большой фрагмент этой выписки:
«22 июня 1941 г. Около часа ночи из Москвы была получена шифровка с приказанием о немедленном приведении войск в боевую готовность на случай ожидающегося с утра нападения Германии.
Примерно в 2 часа–2 часа 30 минут аналогичное приказание было сделано шифром армиям, частям укрепленных районов предписывалось немедленно занять укрепленные районы. По сигналу „Гроза“ вводился с действие „Красный пакет“, содержащий в себе план прикрытия госграницы.
Шифровки штаба округа штабами армий были получены, как оказалось, слишком поздно, 3-я и
