Трилогия Айс и Ангел - Susanne Beck

– Не так? Может, тогда ты объяснишь, как тебя понимать? Знаешь, Ангел, я, именно я отвечаю здесь за безопасность. А значит, в ситуации, подобной сегодняшней, каждый слушает меня. Даже Монтана. Или тебя теперь подобные вещи не касаются?

– Вовсе нет, и ты это знаешь.

– Ангел, я знаю только то, что видела. И то, что слышала.

Я невольно рассмеялась: "Забавно, Пони, но ведь и я о том же…"

Ее глаза сузились: "То есть?"

– Пони, до тебя не доходит, что ты напугала Ниа до полусмерти?

– Милый Ангел, а до тебя не доходит, что она сделала?

– Я все прекрасно понимаю. Но вот то, что сделала ты… Ты так орала на нее, ты готова была убить ее на месте. По-моему, она смотрела на амазонку по имени Пони, а видела собственного мужа. По крайней мере, я своего живо представила…

Пони уставилась на меня, явно пытаясь осмыслить услышанное.

– Да, ты рассердилась, сильно рассердилась и имела на это полное право, потому что Ниа поступила по меньшей мере легкомысленно. Ее глупость может дорого обойтись и ей самой, и всем нам. Но это уже произошло, Пони, и главное теперь – найти правильное решение, разве нет?

– А что я по-твоему пытаюсь сделать, Ангел? Или ты думаешь, что мне нравится тут приказы налево и направо раздавать, и я так развлекаюсь…

– Всё так, Пони, но…

– Но что?!

Как бы потактичней ей объяснить? Я тяжело вздохнула: "Слушай, ты пойми, что держать Ниа взаперти, значит – просто засунуть ее в такую же камеру, как та, из которой вы так старательно ее вытаскивали. Разницы нет. Да, тебе не нравится ситуация, мне – тоже. Да, это очень опасно, но все дело в том, что у нее должен быть выбор. Если Ниа действительно вызвала Роберта, то только ей решать – уезжать с ним, или остаться. А в противном случае – объясни мне, ради бога, чем твое насилие лучше тех вещей, что проделывал с ней муж?"

– Да уж лучше, – насмешливо ответила Пони. – То, что я делаю, я делаю для ее же блага: мне нужно защитить ее и всех нас!

– Понимаешь ли, Пони, я больше чем уверена, что муж Ниа точно так же думает о себе, любимом: "это для ее же блага…", "она мне еще спасибо скажет…". И кто из вас прав? Ниа – взрослая девочка и в состоянии сама решать за себя!

– Да уж, в одиночку она разберется с ним быстро!…

Я подошла ближе.

– Не тебе, и не мне это решать, Пони. Ты должна дать ей шанс. Вот что ты должна, и мне почему-то кажется, что на самом деле ты понимаешь это.

Я видела, как до нее начало доходить. Она стиснула челюсти и напряглась, словно сопротивляясь тому, что я ей втолковывала. Наконец, очень неохотно Амазонка произнесла: "Не могу же я быть нянькой…"

Я не сдержала улыбки: "А тебе и не нужно. Я возьму это на себя".

– О, нет. Нет, нет и еще раз нет, Ангел. Даже не думай.

– Пони…

– Сказано, забудь! Это – моя проблема, и лучше уж я сразу позволю ублюдочному муженьку Ниа поднести пистолет к моему виску и нажать на курок. По крайней мере, тогда я умру быстро и только один раз. Да если с тобой что-нибудь случится, Айс сначала аккуратненько четвертует меня, потом добьет, а потом очень добросовестно оживит только затем, чтобы прикончить снова. Ну нет, Ангел, не могу.

– Пони, послушай…

– Нет, извини.

Я смотрела на нее, изо всех сил стараясь не расхохотаться, потому что вдруг представила себе детскую площадку и упрямую малютку Пони, которая старательно зажмуривается, затыкает пальцами уши и кричит: "А я не слышу! Ля-ля-ля… А я не слышу! Ля-ля-ля… Все равно не слышу!…"

Вероятно, отголоски тяжелой внутренней борьбы со смехом все-таки отразились на моем лице. Амазонка на середине оборвала свою прочувствованную речь и, уперев кулаки в бедра, уставилась на меня: "И что, черт возьми, так тебя забавляет?"

Я быстренько постаралась сделать серьезное лицо, ощущая себя ребенком, которого застали с поличным у маминого пирога: «Ничего».

– Вот именно.

Прокашлявшись, я попыталась вернуться к интересующему меня вопросу: «Ты можешь хотя бы меня дослушать, Пони?».

– А ты умеешь обращаться с оружием?

– Нет, но…

– Всё. Точка. Конец истории.

И она отвернулась, собираясь уйти. Мне пришлось схватить ее за запястье и почти насильно развернуть к себе лицом. Пони посмотрела на меня, на руку, опять на меня: «Ты начинаешь утомлять, Ангел». Убрав руку, я повторила: «Просто выслушай меня. Пожалуйста».

– О’кей. Давай еще раз.

– Пони, Ниа доверяет мне. И, смею думать, уважает. Наши истории похожи. Если я буду с ней, когда приедет Ричард, возможно, мне удастся сделать так, что она поймет, каков он на самом деле. И, возможно, она раздумает возвращаться к нему.

Надо отдать должное Пони, – она внимательно меня выслушала.

– Это слишком опасно, Ангел. Ты рискуешь жизнью.

– Но ты ведь тоже рискуешь жизнью, разве нет?

– Да, но я буду вооружена.

– А вокруг меня будет двадцать вооруженных женщин. Двадцать. Тебе не кажется, что это несколько уравнивает шансы? – Я снова дотронулась до ее запястья, и, на сей раз, она отнеслась к этому более спокойно. – Я не предложила бы этого, Пони, если бы не была уверена, что моя идея сработает. Все, чего я прошу, – немного доверия.

– А если я не соглашусь?

– Тогда я сделаю так, как хочешь ты. Просто останусь в доме. Без вопросов.

Пони задумчиво смотрела на меня и, мне показалось, что я слышу щелканье шестеренок в ее голове. Через минуту она усмехнулась: «Ты случайно не знаешь хорошего психиатра?»

– Что??? – переспросила я.

– Ну, я думаю, мне пора проверить голову.

Когда до меня дошло, что она имела в виду, я расхохоталась, благодарно обняла свою грозную собеседницу и крепко поцеловала. Очень искренне. В губы.

– Спасибо, Пони! Тебе не придется пожалеть об этом, обещаю!

После чего наконец-то оставила ее в покое и, все еще смеясь, побежала к дому. В какой-то момент я поняла, что не слышу за спиной ее шагов. Я обернулась, пытаясь определить, куда она делась, и увидела, что бедняга Пони стоит на том же месте с полуоткрытым ртом и абсолютно стеклянными глазами.

– Пони?

– А… Ба… О…

Пару-тройку секунд я была уверена, что обморока не избежать. Но потом Пони все-таки моргнула, встряхнулась и огляделась вокруг, силясь сообразить, не подсмотрел ли кто-нибудь ее «погружения в кому».

Я не смогла удержаться и снова расхохоталась. Вот так, смеясь, как ненормальная, я и вбежала в дом.

Войдя в комнату Ниа, я совсем не удивилась, увидев ее в спасительных объятиях Корины. Знаменитая ночная рубашка моего любимого библиотекаря промокла от слез, и, когда я аккуратно прикрыла дверь, молодая женщина приподняла голову от щедрой корининой груди в не очень удачной попытке улыбнуться.