Полчаса искренности - Настик

- Tollo vis!*

Волдеморт замолчал, похоже, никак не ожидавший, что его перебьют, и мгновением спустя его окутало серебристое сияние от луча из палочки Северуса.

А Гарри вдруг почувствовал, что поток магии, который он все еще держал в руках, вдруг хлынул обратно, многократно умноженный.

Тщетно стараясь освободиться, Гарри рухнул на колени, ощущая, как его захлестывает чужая магия, волна за волной.

А потом, захлебнувшись, он потерял сознание.

* * *

* искаж. Volo non violat - прибл. перев. «желаю, (чтобы он) не совершал насилие»

* Tollo vis - уничтожаю насилие

* * *

Пахло горькими травами, ингредиентами явно животного происхождения - их нельзя было перепутать ни с чем - а еще чьим-то смутно знакомым одеколоном.

А еще был запах чистого постельного белья. Гарри чувствовал подушку под головой и тяжелое одеяло.

Накатило невероятное облегчение. Никогда раньше Гарри не радовался так тому, что он жив…

Мгновениями позже Гарри осознал, что с его левой рукой проделывают странные манипуляции. Боли не было, но ощущения напомнили ему о том, как когда-то давно, еще когда он жил у Дурслей, у него брали кровь из вены…

Гарри вдруг почти почувствовал иглу у себя в руке, инстинктивно дернулся и попытался повернуть голову.

Впрочем, дерганье вышло на удивление слабым, и все, что Гарри смог сделать, это приподнять оказавшиеся неожиданно тяжелыми веки и скосить глаза.

- Лежи спокойно, Поттер, - Гарри никогда бы не поверил, что может так обрадоваться голосу Малфоя. Приложив все возможные усилия и повернув-таки голову, Гарри увидел, как Малфой с помощью маггловского шприца вводит ему в вену странное зелье.

- Ты был без сознания шесть дней, - ровно сообщил Малфой. - Обычные чары, поддерживающие жизнедеятельность организма без пищи, здесь не помогли бы. Приходится вводить тебе в кровь этот раствор.

Гарри моргнул - это все, на что его хватило - и прикрыл глаза. Он не заметил, как Малфой вынул шприц из вены.

- Знаешь, Поттер, - задумчиво произнес он. - Отсутствие Северуса отрицательно сказалось на состоянии моих умственных способностей.

Гарри хмыкнул. Он хотел язвительно ответить, но передумал, решив, что силы лучше поберечь.

- Мне надо было отправить Дамблдору письмо по совиной почте, а еще лучше - послать тебя в Хогвартс по каминной сети через дом твоего Блэка. Вместо этого я поступил как полный идиот…

Гарри был полностью согласен с Малфоем за исключением одного пункта: они оба поступили как полные идиоты.

Где-то вне поля зрения Гарри раздалось чье-то хмыканье, затем шуршание, затем шаги. К кровати подошел Джеймс. Малфой встал и отошел, закупоривая большую бутыль с бурой жидкостью.

- Ну как ты? - негромко поинтересовался Джеймс, опускаясь на место Малфоя. Гарри вздохнул. - Слабость есть? Северус сказал, что ты когда придешь в себя, даже шевелиться не сможешь: все твои силы ушли на то, чтобы принять чужую магию… ты же убил Темного Лорда и получил его силы, помнишь? Северус так испугался, когда ты потерял сознание… Он тебя принес, три дня прятал в Хогвартсе. Когда стало ясно, что ты будешь жить, и чужая магия тебя не убьет, он взял у Дамблдора хроноворот, перенес тебя на Гриммаулд Плейс, а сам отправился в прошлое. Не знаю, что там случилось, но вернулся он весь побитый, послал Дамблдора и Орден Феникса в какое-то поместье, уничтожать последствия неоконченного ритуала и убивать какого-то возможно недобитого темного мага, тут я не понял… Потом он два дня отсыпался, а вчера вечером перенес тебя сюда и сидел рядом всю ночь и половину сегодняшнего дня. Он сейчас в лаборатории, но собирается прийти к тебе.

Гарри слабо улыбнулся. Его не покидало странное, наверняка неверное, но весьма обнадеживающее ощущение, что теперь все точно будет хорошо.

* * *

Я посмотрел в зеркало. Левую половину лица, от виска до подбородка, через щеку, рассекала очень неприятная царапина, оставленная срикошетившим проклятием. Проклятие было моим, и я знал, что если оставить вполне безобидную на вид царапину заживать просто так, то она через пять часов начнет выделять яд, который можно будет определить только тогда, когда единственным выходом станет ампутация пораженного участка - в моем случае, головы. К счастью, противоядие готовилось всего час, не считая приготовления основы, которой, впрочем, у меня было достаточно, да и времени у меня еще было достаточно, чтобы приготовить десятка два таких противоядий.

Час в лаборатории пролетел незаметно. Я смазал получившейся вязкой жидкостью царапину, растворил немного в воде и выпил глоток - на случай, если яд уже начал поступать в кровь. После этого старательно закупорил колбу и спустился вниз.

В спальне рядом с Гарри сидел Джеймс, разложив на столе какие-то бумаги. Увидев меня, он торопливо вскочил и начал собираться.

- Ты же останешься с Гарри? - спохватившись, поинтересовался он. Я кивнул.

- У тебя какие-то дела?

- Ага, - Джеймс торопливо проверил, не потерял ли он какие-нибудь бумажки. - Я собирался сегодня на собеседование, еще успеваю… - и он вылетел из комнаты прежде, чем я успел спросить, о каком собеседовании идет речь.

Поттер спал в той же позе, в какой я видел его три часа назад. Бледный, с синими кругами под глазами, он лежал на спине, хотя никогда не любил так спать. Слабое мерцание магии вокруг него было едва заметным. Казалось, он не может сразу впитать такое количество чуждой магии, а может, он просто внутренне сопротивлялся, помня, кому она принадлежала. Так или иначе, но внутри Гарри все еще происходила изматывающая его борьба.

Самый тяжелый период уже прошел. Те три дня, когда я принес его в Хогвартс, опасаясь очередного нападения, Поттер не только не приходил в себя, но, время от времени, казалось, приближался к смерти. Я собственными глазами видел, как замедлялось его дыхание, как он бледнел - но спустя несколько минут сердце снова начинало стучать с обычной частотой.

И магию вокруг него можно было отчетливо видеть. Едва мерцающие прозрачные потоки, слегка искажающие пространство, вились вокруг, прикрепленные к Поттеру с помощью ритуала, и не могли ни исчезнуть, ни быть принятыми Поттером. У него не хватало сил впитать их в себя, и он невольно удерживал их снаружи, чтобы они не уничтожили его.

Магии было много. Еще тогда, когда с помощью моей палочки Гарри убил Волдеморта, я чувствовал, как через меня прошла вся эта магия. Прошла, не задерживаясь, чуть не разорвав меня, не причинив вреда только потому, что я смог пропустить ее без препятствий. И я представлял себе, какая сила сейчас давит на Гарри.

Только к концу второго дня стало понятно, что Гарри понемногу принимает в себя чуждую магию, а на третий день Дамблдор определил, что жизнь Поттера вне опасности. Я не стал задерживаться в Хогвартсе - там было слишком много народу. Достаточно было того, что о беременности Гарри пришлось сказать Помфри. На доме Блэка было достаточно заклинаний - кроме защиты Дамблдора, дом охранялся также семейными артефактами Блэков и родовыми проклятьями, которым было много веков. Именно там я и оставил Гарри, когда пришлось возвращаться в прошлое.