Белогвардейщина - Валерий Шамбаров

Б. Александровский, работавший врачом в Галлиполи, в одном из лагерей разгромленной белой армии, писал:

"Среди врангелевских офицеров господствовало убеждение, что главной ошибкой, одной из причин поражения, являлась мягкость в борьбе с большевизмом".

Действительно, о размерах репрессий можно судить по таким документам, как воззвание Крымского обкома РКП(б)к рабочим, солдатам и крестьянам:

"Товарищи! Кровь невинно замученных девяти ваших представителей взывает к вам! К отмщению! К оружию!"

Невинно замученные девять - Севастопольский подпольный горком партии, арестованный 4.02.20 в ходе подготовки восстания и расстрелянный. Интересно, какими же цифрами пришлось бы оперировать белым, если бы они догадались выпускать подобные воззвания о работе ЧК?

Но самый красноречивый пример сопоставления красных и белых репрессий приводит бывший ген. Данилов, служивший в штабе 4-й советской армии. В апреле 1921 г. большевики решили устроить в Симферополе торжественные похороны жертв "белого террора". Но сколько ни искали, нашли только 10 подпольщиков, осужденных военно-полевым судом и повешенных. Цифра показалась "несолидной", и власти взяли первых попавшихся покойников из госпиталей, доведя количество гробов до 52, которые и были пышно захоронены после торжественного шествия и митинга. Это происходило в то время, когда сами красные уже расстреляли в Симферополе 20 тысяч человек...

104. Дела дальневосточные

Мир, воцарившийся на Дальнем Востоке, согласно договору между ДВР и Японией от 15.07.20, был, конечно, весьма относительным. Большевики с помощью других социалистических партий всячески старались разложить армию Семенова точнее, ее 1-й корпус, состоящий из "старых" войск атамана. Обрабатывали забайкальское казачество, агитируя его отказаться от поддержки Семенова и принять сторону ДВР. Ну а 2-й и 3-й корпуса, т. е. каппелевцев, слишком много познавших в этой войне и уже не подлежавших никакому идеологическому разложению, постоянно клевали партизаны, то бишь "народармейцы".

Народно-революционная армия ДВР была понятием достаточно растяжимым. То вдруг части 5-й красной армии, нацепив на фуражки вместо звезд кокарды и нашив на рукава ромб, превращались в части НРА. То, наоборот, дивизии НРА, преобразованные из партизанских отрядов, снова превращались в "стихийных" партизан, относительно действий которых руководство ДВР делало невинные глаза и пожимало плечами - это, мол, не наши войска, а "дикие" повстанцы, и нам они не подчиняются. Правда, партизаны и в самом деле подчинялись командованию НРА постольку поскольку. Получали вооружение, боеприпасы, снабжение, но приказы выполняли те, что сами считали нужными. "Чужих" комиссаров спроваживали, а могли исподтишка и прикончить. А уж правительственные распоряжения и вовсе игнорировали - каждый командир считал себя на занимаемой территории высшей властью.

Но каких-либо конфликтов с партизанами руководство НРА и Дальбюро ЦК РКП(б) терпеливо избегали. Им сходили с рук любые выходки, их постоянно поглаживали по головке и заигрывали с ними. Дело в том, что партизаны были еще нужны - и нужны именно в своем нерегулярном, полубандитском виде. Чтобы, официально оставаясь в стороне, действовать против японцев, если понадобится подтолкнуть вывод их войск. Или против семеновцев, с которыми ДВР обещала японцам прекратить боевые действия. И все-таки впервые с 1918г. российская восточная окраина более-менее замирилась. Несмотря на разницу господствующей идеологии и форм правления, между различными областями устанавливались регулярные сообщения, налаживались даже связи на "правительственном" уровне. А владивостокским коммунистам через Дальбюро ЦК постепенно "вправляли мозги", отрывая их от коалиции со "своими", приморскими социалистами и буржуазией, и направляя в струю "генеральной линии" на строительство ДВР.

В ДВР председателю правительства Краснощекову приходилось довольно туго. Со стороны ортодоксальных товарищей по партии он подвергался яростным нападкам - ему ставили в вину "соглашательство", легализацию других социалистических партий, "отступничество", выражающееся в формальной свободе слова и печати, упор публичных выступлениях на "независимость" ДВР от РСФСР. Не мог же он всем и каждому громогласно объяснять: "Братцы, да это мы просто японцев так обманываем!" И держался он только благодаря личному заступничеству Ленина и Троцкого.

Все сильнее менялся и режим правления в Чите, постепенно теряя последние черты "атаманщины" и приобретая нормальные формы государственности. Здесь прошли всеобщие выборы, и с сентября начал работу законодательный орган Временное Восточно-Забайкальское Народное собрание. Семенов отказался и от прежних сепаратистских идей, признав над собой верховное командование Врангеля. Хотя при разделяющих их расстояниях этот акт, разумеется, мог быть только политическим шагом. Кстати, их положение было в чем-то схожим. К осени 20 г. семеновские войска оказались стиснуты на относительно небольшой территории: около 300 км с севера на юг и 300-400 км с запада на восток. Эта территория вдавалась клином в территорию ДВР вдоль ветки железной дороги, отходящей от Читы на Харбин, в полосу КВЖД. Японские войска из Забайкалья постепенно выводились, а большевики в ответ не возобновляли попыток ликвидировать "читинскую пробку" вооруженной силой и всячески демонстрировали мирные устремления. Все, казалось, шло к политическому урегулированию ситуации. И Забайкалье, и Дальний Восток начали готовиться к выборам в Учредительное Собрание (а между делом предвыборная кампания дала коммунистам прекрасную возможность открытой агитации против Семенова).

В рамках этой подготовки в сентябре состоялось совещание областных правительств в Верхнеудинске. Владивостокская делегация во главе с лидером приморских коммунистов Никифоровым, включавшая и эсеров с меньшевиками, предварительно посетила Читу, где участвовала в работе Народного собрания. В это время в прямые переговоры с Никифоровым вступил ген. Войцеховский, находившийся в отставке, но сохранивший свое влияние в белой армии. Войцеховский доказывал Никифорову, что каппелевцы два года сражались за Учредительное Собрание и образование в России демократической республики. Теперь их чаяния исполняются - Учредительное Собрание созывается, и правовое, парламентское государство вскоре будет создано. Поэтому Войцеховский просил... включить каппелевцев в состав НРА. Ведь, воюя еще под знаменами Самарского КомУЧа к Уфимской Директории, они даже название носили почти такое же Народная армия. Он указывал:

"Мы готовы принять условия, на которых перешла к земской власти во Владивостоке колчаковская армия".