Танец отражений. Память - Лоис Буджолд

Впрочем, Аллегре решил задачу, задействовав Айвена, полковника и коммодора.

— Лукас, ты не станешь создавать мне лишних проблем?

— Думаю… нет, — вздохнул Гарош. Он обежал взглядом комнату, но не обнаружил подходящего окна, чтобы решить все одним махом — головой вперед с четвертого этажа. — Я слишком стар для такого рода упражнений.

— Вот и хорошо. Я тоже.

Аллегре вывел его вон.

Иллиан смотрел им вслед.

— Чертовски грустно, — тихо сказал он Майлзу. — Имперской безопасности явно следует выработать новые традиции смены руководства. Убийства и аресты плохо сказываются на деятельности организации.

Майлз лишь согласно кивнул. Быстро обследовав соседние залы заседаний, он уже во втором из них обнаружил открытую отдушину без фильтра. Он проследил, чтобы техник тщательно запротоколировал и упаковал вещественные доказательства, и, запечатав весь набор аудиторской печатью, отправил его в хранилище до востребования.

Дальнейшее, слава Богу, выходило за рамки его полномочий. Работа Имперского Аудитора завершается докладом Грегору и вручением собранных доказательств соответствующему органу, в данном случае, по всей видимости, Верховному трибуналу. «Мне нужно было лишь найти истину. Мне не нужно думать, что с ней делать дальше». Впрочем, он предполагал, что любые его рекомендации будут иметь огромный вес.

Закончив с делами и уже никуда не торопясь, Майлз с Иллианом чинно шагали по коридору за техником.

— Интересно, какую линию поведения предпочтет Гарош? — вслух размышлял Майлз. — Постарается найти хорошего адвоката и как-то выкарабкаться? Он потратил столько времени и сил, чтобы фальсифицировать данные на коммах — кстати, именно это, по-моему, помешало ему вовремя позаботиться о фильтрах… Я думал, он сразу завопит «засада!». Или он прибегнет к старому форскому способу решения такого рода проблем? Под конец он выглядел… довольно бледным. Сломался быстрее, чем я полагал.

— Ты ударил его гораздо сильнее, чем тебе казалось. Ты сам не знаешь своей силы, Майлз. Но нет, не думаю, что Лукас выберет самоубийство, это не в его стиле, — сказал Иллиан. — И в любом случае это трудно сделать без помощи тюремщиков.

— Ты полагаешь… мне следует намекнуть, чтобы ему помогли? — осторожно поинтересовался Майлз.

— Умереть легко. — Лицо Иллиана вдруг стало каким-то отстраненным. Что он помнит о своей отчаянной мольбе о легкой смерти всего лишь несколько недель назад? — Жить трудно. Пусть сукин сын предстанет перед трибуналом. Пройдет всю процедуру от начала и до конца.

— Уф! — выдохнул Майлз.

Новый тюремный блок Имперской службы безопасности был намного меньше старого, но в нем тоже имелся только один вход и помещение для приема арестованных. У комма на входе они обнаружили капитана Галени и Делию Куделку. Дув заполнял документы об освобождении под наблюдением генерала Аллегре и дежурного офицера. Айвен заглядывал ему через плечо. Гароша, судя по всему, уже провели внутрь. Майлз понадеялся, что его посадили в камеру Галени.

Галени был в том же зеленом мундире, что и на приеме, только очень помятом. Небритый, с красными воспаленными глазами, бледный от бессонницы. Опасное напряжение все еще витало вокруг него, как дымка.

Как только Майлз с Иллианом вошли, он резко повернулся на каблуках.

— Черт побери, Форкосиган, где ты был все это время?

— Э-э-э… — Майлз потеребил цепь Аудитора, чтобы напомнить Галени, что он все еще при исполнении.

— Проклятие, милорд Аудитор, — рявкнул Галени, — где вас все это время черти носили? Прошлой ночью ты сказал, что приедешь следом. А потом я не знал, что думать. Я ухожу из этой дурацкой организации параноиков! С меня хватит.

Аллегре вздрогнул. Делия коснулась руки Галени. Он немедленно ухватил ее ладонь, и его кипящая ярость уменьшилась прямо на глазах.

«Ну, у меня был припадок, а потом мне пришлось продираться через „липу“ Гароша с коммами, а потом вытаскивать Уэдделла из его лаборатории, а он собирался целую вечность, а я не осмеливался разговаривать с кем бы то ни было по коммам из особняка Форкосиганов, мне пришлось ехать самому, и…»

— Да, прошу прощения. Мне понадобились целые сутки, чтобы собрать доказательства твоей невиновности.

— Майлз, — произнес Иллиан. — Прошло всего пять дней, как выяснилось, что это диверсия. У тебя больше времени уйдет на составление аудиторского доклада, чем на само расследование.

— Доклада, — вздохнул Майлз. — Угу. Но, понимаешь, Дув, мне было недостаточно просто приказать тебя отпустить. Меня бы обвинили в пристрастности.

— Это правда, — пробормотал Айвен.

— Сначала я думал, что Гарош просто допустил промах, арестовав тебя во дворце на глазах у кучи людей. Ха! Только не он. Это было прекрасно отрежиссировано, чтобы испортить твою репутацию. После этого ни освобождение, ни оправдание за недостаточностью улик не сняло бы с тебя подозрения в глазах этой публики. Я просто должен был поймать истинного виновника.

— А! — Галени вдруг нахмурился. — Майлз, а кто же истинный виновник?

— Так ты ему еще не сказала? — обернулся Майлз к Делии.

— Ты же сам велел мне ничего не говорить, пока все не закончится, — возмутилась Делия. — Мы только что выбрались из этой гнусной маленькой камеры.

— Они не такие гнусные, как старые камеры, — мягко возразил Иллиан. — Те я хорошо помню. Сам провел там целый месяц под арестом, тринадцать лет назад. — Он наградил Майлза несколько кислой улыбкой. — Из-за одного дела, связанного с персональной армией сына лорда регента, и, конечно, по обвинению в государственной измене.

— Ты так много забыл, что мог бы забыть и это, — пробормотал Майлз.

— Не повезло, — фыркнул Иллиан. — Поэтому я сразу же превратил их в хранилище и построил новый тюремный блок. Гораздо более удобный. На тот случай, если вдруг снова там окажусь.

Галени уставился на Иллиана.

— Первый раз об этом слышу!

— Задним числом — много позже — я пришел к выводу, что это был полезный опыт. С тех пор я считаю, что каждый старший офицер СБ должен пройти через что-то подобное, по той же причине, по какой каждый врач должен хоть раз побыть пациентом. Расширяет кругозор.

Галени некоторое время молчал, явно переваривая услышанное. Полыхавшая в нем ярость почти утихла. Айвен перевел дыхание. Аллегре, благодарно улыбнувшись Иллиану, посмотрел на капитана.

— Это Гарош, — сообщил Майлз. — Ему хотелось повышения.

Галени недоуменно поднял брови и повернулся к генералу Аллегре, который утвердительно кивнул.