Совершенно секретно - Александр Бирюк

Мы надеемся, что еще живы ветераны этих кораблей или люди, работавшие на них во время переоборудования и модернизационных работ на владивостокском заводе. А возможно кто-нибудь из знатоков и любителей истории флота сможет сообщить что-либо дополнительное о судьбе эсминцев, приоткрыв тем самым завесу молчания, которая наводит на размышления, что существует эта самая завеса неспроста…"

С момента появления в свете этой статьи прошло уже более пяти лет, но Аркадий Заттец не получил, вопреки ожиданиям, ни одного послания, с помощью которого он надеялся приоткрыть завесу тайны над этими "летучими голландцами", как он выразился, нашего военно-морского флота. Но в своей статье он умолчал о главном — как он сам признался при встрече с другим знатоком истории отечественного флота — Владимиром Рыбиным (автором антологии "Российские и советские ВМС в боевых действиях"), его давно уже посещала идея подойти к этой проблеме с совсем другой стороны: начать с изучения так называемой "антарктической программы" руководства СССР, которая начала претворяться в жизнь сразу же после окончания второй мировой войны. Когда Рыбин показал Заттецу некоторые документы, касающиеся секретных операций сталинского флота, он согласился с ним в том, что все три эсминца вполне могли входить в так называемый 5-й флот ВМС СССР — Антарктический. И лучшей кандидатуры на пост командующего этим флотом, чем контр-адмирал (дважды Герой Советского Союза, доктор географических наук, член ЦРК партии) Иван Дмитриевич Папанин сообразительному Сталину найти было просто невозможно…

Глава 4. Станция "Новолазаревская"

Не останавливаясь на биографии этого известного (легендарного) советского полярного исследователя, следует обратить внимание заинтересованных на тот немаловажный факт, что все лица, фигурирующие в секретных документах относительно волнующей нас неофициальной советской (сталинской) экспедиции 1946-47 г.г., получили свои генеральские погоны именно в 1946 году, как раз перед началом трансокеанского похода к Южному полюсу (исключение составлял Водопьянов, разжалованный из генералов еще в 41-м за фактический провал стратегической бомбардировки Берлина, но получивший своё сполна через пять лет) — это только подчеркивает важность этой экспедиции лично для Сталина. ЧТО понадобилось Сталину в далекой Антарктиде в первые послевоенные годы — это уже другой вопрос, к изучению которого мы скоро приступим, но наверняка эти нужды были не менее значительны, чем для американского президента Трумэна, пославшего в аналогичный поход своего собственного полярного волка — контр-адмирала Ричарда Бэрда. Если кому-то хочется верить в то, что американский флот потерпел в этом походе поражение от каких-то "неизвестных сил" то проще всего предположить, что этими "неизвестными силами" были именно военно-морские силы Папанина.

Общеизвестно, что научно-исследовательская станция Лазарев на берегу Земли Королевы Мод была основана нашими полярниками в 1951 году, но это только официальная точка зрения, а правду знать долгое время мало кому полагалось. В 1951 году Папанин находился уже в Москве, где ему вручили важную правительственную награду за конкретно неизвестно какую заслугу, и почетный и ответственный пост начальника одного из отделов Академии Наук СССР — отдела Морских экспедиционных работ, а эта должность, кстати, гораздо важнее чем та, которую Папанин занимал до 1946 года, будучи начальником Главсевморпути: можно прекрасно понять, что на новом поприще Ивану Дмитриевичу представилась отличная возможность потягаться со всеми разведуправлениями в мире — под его началом оказалась практически вся военно-морская разведка СССР. Такую должность можно было "купить" только такими заслугами перед "партией и народом", какими могли похвастаться немногие — маршал Жуков, например. Но Папанин, в отличие от легендарного маршала, не провел на передовой ни дня, хотя числился в вооруженных силах адмиралом. Между тем ему довелось выиграть единственное в истории сражение между ВМС СССР и ВМС США в самом начале четко наметившейся "холодной войны" и не привести при этом к новой мировой бойне. И случилось это именно в первых числах марта 1947 года на 70-й параллели вблизи тайно основанной им советской военно-морской базы, которая впоследствии получила название "Лазаревская" и во всех справочниках мира обозначается не иначе как "научно-исследовательская"…

Восемь лет назад в издательстве "Гидромет" вышли в свет воспоминания некоего Владимира Кузнецова, одного из членов первой советской антарктической инспекции под эгидой Госкомгидромета СССР, совершавшей в 1990 году инспекционный рейд по всем научно-исследовательским антарктическим станциям с целью проверки выполнения статей 7-го Международного Договора по Антарктиде. В главе, описывающей посещение советской станции Новолазаревской (бывшей Лазаревской) имеются такие строки:

"…Оазис Ширмахера, где находится Новолазаревская — узкая вереница обледеневших сопок, похожих на верблюжьи горбы. В понижениях между сопками — многочисленные мелкие озера, в солнечный день отражающие безмятежное на первый взгляд антарктическое небо. Новолазаревская, думаю, самая уютная и самая обжитая из всех наших станций в Антарктиде. Крепкие каменные здания на бетонных сваях живописно расположились на коричневых холмах и радуют глаз своей фантасмагорической раскраской. В домах очень тепло. Кроме дизельной, энергию дают многочисленные ветряки. Зимовщиков тут около четырехсот, летом — до тысячи и более, очень многие с семьями. На станции оборудован прекрасный аэродром — самый старый аэродром в Антарктиде и единственный, имеющий полосы с металлическим покрытием и бетонированные ангарные стоянки. На каменистом холме, расположенном меж двух особо крупных озер — кладбище полярников. Давно списанный вездеход "Пингвин", загнанный озорным механиком на вершину холма, стал памятником, который даже изобразили на почтовой марке. Я поднялся на холм. По мемориальности кладбище не уступает многим знаменитым кладбищам мира, Новодевичьему, например, или даже Арлингтонскому. С удивлением вижу на могиле летчика Чилингарова залитый в бетонный постамент четырехлопастный пропеллер и дату захоронения: 1 марта 1947 года. Но мои расспросы остаются без ответов — нынешнее руководство Новолазаревской и понятия не имеет о деятельности станции в том далеком году. Это, как видно, уже дело историков…"

Кузнецов, несомненно, оказался прав — это дело историков. Но его книга вышла более десяти лет назад, а никто из этих самых историков так и не удосужился объяснить миру, ЧТО ИМЕННО делал в самом начале 1947 года в Антарктиде четырехлопастный пропеллер, "принадлежавший явно советскому самолету". Как удалось установить впоследствии, пропеллер, "принадлежавший явно советскому самолету", являлся продукцией американской фирмы "Белл". Попутно с этим выяснилось, что капитан А.В.Чилингаров во время Великой Отечественной войны служил в перегоночной авиадивизии, которая занималась доставкой на советско-германский фронт авиатехники, предоставленной американцами по ленд-лизу.[130] Командиром этой самой дивизии был уже известный нам полярник — полковник ВВС И.П.Мазурук, и обслуживала эта дивизия самую длинную и самую тяжёлую в мире авиационную трассу АЛСИБ (сокращенное от Аляска — Сибирь).

Глава 5. П-63 "Кингкобра"

Из всей авиационной техники, поставленной во время войны американцами в СССР, четырехлопастными пропеллерами фирмы "Белл" был оснащен только один тип самолета — это были истребители этой же фирмы П-63 "Кингкобра". "Кингкобра", в отличие от более знаменитой, хоть и менее совершенной "Аэрокобры", производилась американцами исключительно по советскому заказу и в соответствии с советскими техническими требованиями. Неудивительно, что сами американцы всегда считали П-63 "русским самолетом", так как почти весь "тираж" этого самолета осел в СССР (на вооружение в самой Америке он так никогда принят не был в связи с наличием в ВВС США аналогичных типов истребителей — "Мустанг", "Корсар" и некоторых других). Обладая очень высокой скоростью, большой дальностью полета и приличным практическим потолком, П-63 был великолепным перехватчиком, но так как к моменту начала поставок война явно подходила к своему завершению, то ни одна машина этого типа на фронт так и не попала — Сталин берег эти истребители для других дел. "Кингкобры", по выражению одного из мемуаристов того времени, могли стать Главным Резервом Сталина на случай непредсказуемого изменения военно-политической ситуации и начала войны Соединенными Штатами. Ими были оснащены все части ПВО СССР — из всех имевшихся на вооружении в Советском Союзе истребителей только "Кингкобра" могла "достать" в небе главный стратегический бомбардировщик США — Б-29 "Суперкрепость". Таким образом, к 1947 году все 2500 истребителей П-63, попавших в руки Сталину, находились в полной боевой готовности. Естественно, эти самолеты участвовали во всех явных и тайных операциях советских ВВС, проводившихся в тот период и одной из них стала именно первая советская антарктическая экспедиция под руководством адмирала Папанина.