Адепты стужи - Александр Маркьянов

— Я могу только предполагать. Как он отнесся к визиту президента в Лондон?

Марианна вспомнила то скандальное совещание перед поездкой, то самое после которого она поехала домой, потеряла бдительность и встретилась в коридоре с русским.

— Настаивал на возможности визита даже при наличии информации о серьезной угрозе. Это очень странно.

— Ничего странного. Он заговорщик. Он точно знает что произойдет — верней, знал. Попробую угадать еще раз. Он карьерист?

Марианна хмыкнула.

— Еще какой.

— Скорее всего, он попытался кого-то шантажировать. Он знал о том, что произойдет и решил козырнуть в последний момент. Скорее всего, требовал себе какой-то пост в новом кабинете. Но эти люди не из тех, кого можно шантажировать. Тот, кто начал шантажировать уже не остановится — вот они и решили проблему. Раз и навсегда.

— Господи… Надо…

— Вам никто не поверит. Это всего лишь ДТП. Одного Богу известно, кто в это во все замешан помимо Косгрова. Вы отлично отработали в Оксфорде. Но остается еще Гайд-Парк. Думаю, он ударит именно там?

— Снайпер?

— Нет. Вряд ли. Там плохие места для снайпера. Деревья, дороги с интенсивным движением. Кстати — не перекрывайте движение, пусть машины едут.

— Почему?

— Потому что от движения машин образуются воздушные волны, причем непредсказуемые. Если стрелять больше чем на тысячу метров — для пули эти волны будут чувствительны. Хотя… зависит от винтовки. Как я понимаю, накрыть колпаком не удастся…

— Нет.

— Тогда вот что. Поставь рядом с ним двоих ребят со щитами. У вас есть щиты, замаскированные под кожаные папки?

— Да, есть.

— Машину подгоните прямо к трибуне, как можно ближе и держите ее наготове, если придется срочно уносить ноги. Сделайте еще вот что. Возьмите несколько светошумовых и дымовых гранат свяжите в сеть. По сигналу — взрывайте.

— Вы с ума сошли? За это меня просто уволят.

— Отнюдь. Это ослепит снайпера, а дым закроет цель. Иначе не получится. Еще. Как можно дальше оттесните британцев от президента, все, что можно перекрыть — перекройте своими людьми. Доверяйте только своим людям, он может проникнуть в охраняемый периметр с документами полицейского.

Марианна кивнула в знак согласия.

— Еще мне нужен переговорник с вашей частотой.

— Это я вам дать не могу.

— Тогда хотя бы назовите частоту, на которой вы будете завтра работать. Я сделаю простейшее устройство, нажал кнопку — и на вашей частоте раздастся сигнал тревоги. Как только вы его услышите — хватайте Президента в охапку и сваливайте со всех ног. Понятно?

Немного подумав, Марианна частоту назвала. Русский кивнул, показывая, что запомнил.

— Меня за это точно уволят.

— Не думаю. В крайнем случае, вы можете заменить на своем посту Первую леди. Вы неплохо смотритесь с Президентом.

Русский наклонился к самому ее уху.

— Я снял номер в гостинице как представитель прессы. Двадцать три, на втором этаже. Дверь не будет заперта.

Прежде чем Марианна придумала, что ответить на такую дерзость — русский развернулся и пошел обратно в шумящий, плывущий по волнам Шуберта зал…

Самая большая проблема встала перед ней поздно вечером. И проблема эта называлась «Номер двадцать три на втором этаже, не заперто». Надо отдать должное, Марианна Эрнандес колебалась в своем решении без малого час. Но потом все же приняла его.

Хуже чем сейчас все равно не будет…

03 сентября 1996 года. Великобритания, Лондон. Гайд-Парк, уголок оратора

Как я уже упоминал, Британия жила и живет традициями. Традиций этих столько, что все их сразу и не упомнишь — я, например, после четырех лет жизни в Британии под прикрытием и то не был уверен, что знаю их все. Для того чтобы знать и понимать британский традиции — нужно жить тут с детства и любить эту страну…

Одной из таких вот странных и чудаковатых традиций был уголок оратора в Гайд-парке. Он был расположен совсем рядом с Букингемским дворцом на большой транспортной развязке, где сходились Парк Лейн, Гросвенор, Найтсбридж и Конститьюшн. Выглядел он — до того, как президент САСШ возжелал произнести здесь речь, весьма непрезентабельно — круглый, темно-зеленый, с синей куполообразной крышей павильон и столы со скамейками рядом. Больше всего это напоминало дешевую пивную. Теперь, конечно, к приезду высокопоставленного лица здесь все привели в порядок — поставили разборную трибуну, кафедру наподобие университетской, только бронированную и с гербом САСШ, поставили освещение, протянули микрофоны и повесили громкоговорители. На мероприятии ожидалось до десяти тысяч гостей — журналистов, высокопоставленных лиц и простых людей. Не ожидалось только одного — безопасности.

Любой политик просто не может быть политиком, если он не выступает публично — и в то же самое время любое публичное выступление — это смертельная угроза политику. Нет, не угроза его имиджу — а угроза жизни, самая настоящая. Публичное выступление, тем более под открытым небом — кошмар Секретной службы. Куча журналистов, слепящие вспышки блицев из-за чего агенты слепнут и могут не успеть среагировать на опасность. Град вопросов, постоянный шум. Куча народа, среди которой может быть террорист-анархист с бомбой, желающий продать свою жизнь подороже. Угроза снайперского выстрела все время, пока президент находится на трибуне, ничем не защищенный.

Кое-что сделать для обеспечения безопасности удалось, кое-что нет. Например, президент наотрез отказался выступать под пуленепробиваемым стеклянным колпаком, сказал, что это ни к чему. Не удалось радикально сократить текст выступления — президент должен был оставаться вне поля защиты больше получаса — вечность. Удалось уговорить только на тор, чтобы президент надел легкий кевларовый жилет под рубашку и поместить рядом с ним двух агентов со щитами. Взрывную цепь со светошумовыми гранатами связать не удалось, подумав, Марианна решила все же этого не делать. Для противодействия снайперу принятые меры — это почти ничего.

Сейчас, пока президентский кортеж только еще отъезжал от отеля Горинг, передовая группа уже давно была в Гайд-Парке, на месте выступления…

В президентском кортеже первым шел неприметный черный Ровер, предоставленный Секретной службе местным посольством. В задачу трех агентов, едущих первыми, опережая даже кортеж мотоциклистов и местные полицейские силы, входила первичная визуальная оценка обстановки на маршруте следования. Они просто осматривали местность, не применяя никаких приборов — зато их анонимность могла помочь определить подозрительные действия каких-либо людей перед проездом кортежа и вовремя принять меры противодействия.

Второй, сильно отставая от головной машины Секретной службы, шла машина местной полиции — внедорожник Дискавери, выкрашенный в цвета полицейской службы и завывающий сиреной. В его задачу входило расчистить дорогу основному кортежу.

Дальше, перемигиваясь красно-синими огнями мигалок, клином ехали девять мотоциклов почетного эскорта. Эта традиция шла еще с древних времен, когда карету сопровождали конные стражи — сейчас же она шла только во вред, поскольку мотоциклисты ни от чего не защищали — зато загораживали обзор водителям. Но традиция — есть традиция.

И, наконец, основной кортеж. Первым в нем всегда идет микроавтобус с затонированными стеклами — в нем во всю работает аппаратура прослушивания и подавления, давящая все сигналы на всех частотах, которые могут оказаться сигналами исполнительному механизму радиоуправляемого взрывного устройства. За микроавтобусом — еще две машины, ехавшие бок о бок, черные внедорожники Субурбан, набитые бойцами секретной службы. За ними, отставая на несколько метров, шла основная машина кортежа — бегемот, огромный, сделанный по специальному заказу на удлиненной раме Кадиллак-Флитвуд, лимузин стоимостью три миллиона долларов. Эта машина была защищена настолько хорошо, насколько это было возможно сделать, не превращая машину в бронетранспортер. Стекла в машине были неподвижными и выдерживали пулеметную очередь в упор, а если пригнуться и скрыться за броней дверей, помеченных президентским гербом — то упасешься, пожалуй и от крупнокалиберного пулемета. Климатическая система президентского лимузина была автономной и при необходимости герметизировала салон и переходила на снабжение пассажиров кислородом из установленного в багажнике большого баллона с кислородом. В шинах были специальные вставки, позволяющие ехать до ста километров с простреленными шинами.

Замыкая колонну, шли три «гориллы» — автомобили прикрытия Секретной службы, тоже Субурбаны, в одной из которых на турели был даже пулемет. Словом, президента охраняли только в ближнем круге примерно ста человек, не меньше тысячи, в числе которых были как американцы, так и британцы должны были охранять его во время выступления. И все равно — было неспокойно. Тигр-людоед, Лондонский кошмар, снайпер, хладнокровно отстреливающий людей, был где то в этом городе, он ждал момента для того чтобы нанести удар. Даже если это было и не так, агенты Секретной службы все равно думали — по должности они были думать- что это так. Поэтому, они были более напряжены, чем обычно.