Гарри Поттер и методы рационального мышления - Элиезер Юдковский

Внутри солнца едва различимая тень двинулась к нему, протягивая руку в молящем жесте.

НЕПРАВИЛЬНО

НЕТ

Нахлынувшее чувство тревоги врезалось в стальную решимость Гарри, страх и неуверенность против его яркой цели, ничто другое не смогло бы сейчас достучаться до него. Тень сделала ещё один шаг вперёд, затем ещё, чувство тревоги усилилось до предчувствия невероятной катастрофы, и, словно попав под ледяной душ и очнувшись, Гарри увидел последствия своих действий, понял, в какую ловушку он чуть не попал.

Со стороны можно было бы заметить, как сияние внутри солнца то крепнет, то слабеет...

То крепнет, то слабеет...

...и наконец уходит, уходит, уходит, оставляя лишь обычный лунный свет, который в сравнении с ним казался кромешной тьмой.

В темноте этого лунного света стоял бледный мужчина, протягивавший в мольбе руку, а на полу лежала женщина-скелет с озадаченным выражением на лице.

Гарри, по-прежнему невидимый, стоял на коленях. Главная опасность миновала, теперь мальчик просто пытался не рухнуть от усталости и удержать заклинание на менее затратном уровне. Он истощил в себе что-то, хорошо если совсем этого не лишился — он должен был догадаться, должен был вспомнить, что не только магия питает чары Патронуса...

— Благодарю вас, мой лорд, — прошептал бледный мужчина.

— Глупец, — произнёс резкий голос мальчика, который притворялся Тёмным Лордом. — Разве я не предупреждал, что заклинание может оказаться фатальным, если ты не сможешь совладать с эмоциями?

Профессор Квиррелл, конечно же, совершенно не переменился в лице.

— Да, мой лорд, я понимаю, — дрожащим голосом выдавил слуга Тёмного Лорда и повернулся к Беллатрисе...

Которая уже вставала с пола, медленно, словно старая-престарая магловская старуха.

— Как смешно, — прошептала она, — тебя чуть не сгубило заклинание Патронуса... — Беллатриса хихикнула. Смешок прозвучал так, будто с тех её голосовых связок, которые отвечают за смех, выдувалась пыль. — Я бы могла тебя наказать, наверное, если бы мой лорд тебя обездвижил и дал мне ножи... быть может, я и впрямь на что-то ещё гожусь? Я себя чувствую немного лучше, как странно...

— Помолчи, дорогая Белла, — ледяным голосом велел Гарри, — пока я не разрешу тебе раскрыть рот.

Ответа не последовало, что означало послушание.

Слуга, взмахнув палочкой, поднял женщину-скелет в воздух, вновь сделал её невидимой и тут же обернулся невидимкой сам со звуком ещё одного разбившегося яйца.

Они пошли дальше по коридорам Азкабана.

И Гарри знал, что, когда они проходят мимо, узники в своих камерах начинают шевелиться, чувствуя, как страх размыкает свои когти на один драгоценный миг, и, возможно, даже ощущая лёгкое прикосновение проходящего мимо них целебного света, а потом замирают, когда холод и тьма снова окутывают их.

Гарри очень-очень старался об этом не думать.

Ведь иначе его патронус будет гореть, пока не сожжёт последнего дементора Азкабана, настолько ярко, что уничтожит их даже отсюда...

Ведь иначе его патронус будет гореть, пока не сожжёт последнего дементора Азкабана, забрав в качестве топлива всю жизнь Гарри.

* * *

В аврорских помещениях на верхнем этаже Азкабана одна тройка авроров храпела в казармах, вторая тройка восстанавливала силы в комнате отдыха, а третья дежурила в командном центре, большой, но скромно обставленной комнате. Авроры сидели за столом у дальней стены с палочками в руках, постоянно поддерживая трёх патронусов. Яркие белые фигуры расхаживали у открытого окна, защищая их от воздействия дементоров.

Обычно авроры так и сидели у дальней стены и играли в покер, не глядя в окно. Через него, может быть, и был виден кусочек неба, а на час или два в день в нём даже показывалось солнце, но это окно выходило ещё и на адскую яму в центре Азкабана.

На тот случай, если какому-то дементору захочется подлететь к окну и пообщаться.

И чёрт бы с ним, с тройным жалованьем — аврор Ли ни за какие коврижки не согласился бы здесь работать, если бы ему не нужно было содержать семью. (Его настоящим именем было Сяогуан, но все его звали Майк. Своих детей он назвал Су и Као, надеясь, что эти имена сослужат им лучшую службу.) Его единственным утешением, за исключением жалования, было то, что его коллеги отлично играли в драконий покер. Впрочем, за проведённое здесь время не научиться было бы сложно.

Пять тысяч триста шестьдесят шестая партия была в самом разгаре, и Ли пришёл лучший расклад из примерно пяти тысяч трёхсот. Шла февральская суббота, а игроков было трое, что позволяло ему заменить масть любой одной закрытой карты, кроме двойки, тройки или семёрки, и этого было достаточно, чтобы составить «Столкновение» из единорогов, драконов и семёрок...

Сидевший с другой стороны стола напротив него Джерард МакКаскер оторвал взгляд от карт, посмотрел в сторону окна и замер.

Удивительно быстро Ли сообразил, что это может значить, и у него похолодело в груди.

Если дементорский модификатор превратит его семёрку червей в шестёрку, у него останется только две пары, и тогда МакКаскер всё же сможет...

— Майк, — прервал его размышления МакКаскер, — что с твоим патронусом?

Ли повернул голову и посмотрел.

Его серебряный барсук отвернулся от ямы с дементорами и теперь глядел куда-то вниз, на одному ему видимое зрелище.

Секундой позже сияющая лунным светом утка Бари и яркий муравьед МакКаскера последовали его примеру и повернулись в том же направлении.

Авроры переглянулись и вздохнули.

— Скажу им, — вызвался Бари. Регламент требовал, чтобы всё необычное проверяли те авроры, которые бодрствуют, но не на дежурстве. — А может, подменю одного из них и сам смотаюсь на спираль В, если не возражаете.

Ли встретился глазами с МакКаскером, и оба кивнули. Проникнуть в Азкабан не так уж сложно, если у тебя есть средства, чтобы заплатить могущественному волшебнику, и достаточно благие намерения, чтобы убедить мага, способного вызывать патронуса, выступить в качестве сопровождающего. Так, например, иногда поступали люди, у которых в Азкабане оказались друзья — они проникали внутрь, только чтобы подарить кому-то полдня с патронусом, дать шанс увидеть настоящие сны вместо кошмаров, оставить секретный запас шоколада, который увеличит шансы дотянуть до конца срока. А авроры, стоящие на страже... что ж, даже если они ловили нарушителей, обычно их можно было убедить отвернуться в обмен на соответствующую взятку.

Для Ли соответствующая взятка обычно составляла от двух кнатов до одного серебряного сикля. Он ненавидел это место.

Но у Бари Однорукого была жена, а у жены — счета от целителя, и если у тебя хватило денег на мага, способного вломиться в Азкабан, то будь добр сунуть в единственную оставшуюся руку Бари кругленькую сумму, если уж он тебя поймал.