Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I - Гэв Торп

Колдун нахмурился, досадуя, что ему мешают.

— Раньше мы говорили про песчаник, — сказал он. — Одни физические объекты проводят и сохраняют магию лучше, чем другие, но ничто не действует так хорошо, как плоть и кость. Люди, как я уже говорил, плохо овладевают магией, но их тела, как и тела всех живых существ, со временем накапливают силу. — Мальхиор провел ногтем по щеке Имхепа. — Чувствуешь? — спросил он.

Зачарованный, Нагаш протянул руку и положил ладонь на лоб аристократа. Очистив сознание, он попытался применить технику, которой учил его колдун, но через некоторое время помотал головой и признался:

— Я ничего не чувствую.

Мальхиор улыбнулся.

— Прикоснись пальцами к игле, — велел он.

Взгляд верховного жреца упал на иглу, торчавшую из тела Имхепа. Он робко протянул руку и дотронулся до закругленного конца. Аристократ замер, глаза его расширились от боли.

Металл, к которому прикасался Нагаш, дрожал. Он был холодным… И тут он ощутил это. Словно слабый огонек пульсировал на коже.

— Да, — прошептал Нагаш. — Да… — В его глазах появился жадный блеск. — Наконец-то.

Колдун навис над плечом Имхепа, лицо его осветилось наводящей ужас радостью.

— Дай нож, — приказал он.

Рука Нагаша потянулась к поясу. Пульсация силы сотрясала его тело, ускоряясь вместе с биением сердца Имхепа. Верховный жрец не колеблясь вытащил свой кривой нож, не обращая внимания на слабые протесты Кефру, и передал его колдуну.

Мальхиор сдернул с Имхепа парик и отшвырнул в сторону.

— А сейчас мы извлечем эту силу на поверхность, — сказал он, прижимая лезвие к коже головы Имхепа. — Долгие часы агонии придадут ей форму и умножат, пока твоя жертва будет пытаться выжить. Когда время придет, мы перережем ему горло и его жизненная сила хлынет в твои руки. И тогда твое обучение начнется по-настоящему.

Медленно, осторожно друкай начал резать кожу. Нагаш внимательно смотрел, как работает колдун, потом перевернул станицу в своей книге и начал все подробно записывать.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Течения войны

Ка-Сабар, Город Бронзы, 63 год Птра Сияющего

(—1744 год по имперскому летосчислению)

Ветер с востока называли в Городе Бронзы Энмеш-на Гехеб, потому что именно в восточном квартале города находилось большинство литейных мастерских Ка-Сабара. Дыхание Гехеба отдавало шлаками и запахом обожженной меди — слитки руды, добываемой в Хрупких Пиках, плавили в больших тиглях и смешивали с никелем, чтобы получить высококачественную бронзу. Столетиями Ка-Сабар был известен как промышленный город и добился благосостояния, торгуя всем на свете, начиная с пряжек для ремней и кончая отличными мечами и чешуйчатыми доспехами. В эти мрачные дни подобный товар был особенно востребован, и городские горны ночами освещали восточное небо, а над кузницами поднимались облака едкого дыма. Как следует вооружившись, караваны шли по торговой дороге из Кватара со шкатулками золота и серебра и возвращались обратно, нагруженные мечами, кольчугами и щитами, копьями с бронзовыми остриями и корзинами, полными наконечников для стрел. Разетра и Ливара тратили огромные деньги, занимая их у Жреческого совета Махрака, чтобы оснастить свои растущие армии. Визири Акмен-хотепа поражались нескончаемому притоку денег, но сам царь понимал отчаяние, толкавшее на такие траты. Он тоже приводил в порядок свои войска после сокрушительного поражения у Зедри шесть лет назад. Пока это нечестивое чудовище, Нагаш, правит Живым Городом, ни одна душа в Неехаре не может чувствовать себя в безопасности.

Новости о резне у Бхагара стали известны с появлением первых беженцев меньше чем через три недели после того, как Акмен-хотеп вернулся в Ка-Сабар. Долгие недели город был буквально парализован. Люди смотрели на север со все усиливающимся страхом, ожидая появления кошмарной орды Узурпатора. И вдруг по торговой дороге прибыл гонец с письмами от царей Разетры и Ливары. Они восстали против Узурпатора и захватили Кватар, а теперь намерены освободить Кхемри! Акмен-хотеп быстро написал ответное письмо, пообещав поддержку западным царям, и остаток дня провел в храме Гехеба, благодаря богов за спасение своего народа.

Целый месяц не было новостей. Ка-Сабар оплакивал погибших сыновей и думал о будущем. Акмен-хотеп посылал в Белый Дворец одного гонца за другим, дожидаясь хоть словечка от своих новых союзников, но ни один из них не вернулся. И наконец спустя шесть долгих месяцев царь отправил в Кватар небольшой отряд ушебти, чтобы выяснить, что происходит.

Спустя еще два месяца ушебти вернулись. Пешком, с рассказами об ужасе и отчаянии. В ночь резни в Бхагаре небеса над Кватаром рыдали кровью, а через несколько дней весь город был охвачен чумой, да такой, какой еще не ведала Благословенная Земля. Болезнь с одинаковой свирепостью поражала и людей, и животных. За какую-то неделю город накрыла волна убийств и разрушений. Союзнические армии оказались уничтожены, разодраны на клочки изнутри, потому что целые полки заражались лихорадкой войны и нападали на своих же товарищей. Царям Разетры и Ливары пришлось бежать из города, покинув свои войска на милость Махрака, находившегося на другом конце Долины Царей. Согласно слухам, они собирались призвать новых солдат и вернуться в город с армией жрецов-воинов от Жреческого совета, чтобы очистить его и возобновить наступление на Кхемри, но месяцы сменяли годы, и стало ясно, что жрецы Махрака не могут найти выход и противостоять проклятию, поразившему город.

Акмен-хотеп не сомневался, что именно Нагаш стал виновником ужасной чумы. Царь угрюмо восстанавливал потрепанную армию и готовился к худшему. Нагаш не выступил из Кхемри по следам ужасной чумы. Хотя армии союзников были уничтожены, выяснилось, что судьба армии Узурпатора не намного лучше. Как будто только затем, чтобы еще более ухудшить положение дел, в Великой пустыне начались жуткие песчаные бури и пронеслись по всей Центральной Неехаре, так что любые путешествия сделались невозможными на долгие недели. Положение стало безвыходным. Остатки западных армий по-прежнему удерживали Белый Дворец в Кватаре, а Нагаш вершил дела в Живом Городе. Судьба Благословенной Земли висела на волоске и зависела только от того, кто из противников первым восстановит силы.

Визирь медленно поднимался по ступеням из песчаника, ведущим в зал Совета. Его одежды развевались под порывами знойного ветра, дующего с востока. Косые солнечные лучи отражались от его бронзового шлема и сверкали на золотых кольцах, украшавших мощные, все в шрамах руки. Визирь низко поклонился царю и небольшой группе аристократов, сидевших и стоявших в продуваемом ветром зале.