Адептус Механикус: Омнибус - Грэм Макнилл

Массированный огонь Преторианцев сокрушал юго-западную группу, красные треугольники быстро угасали, некоторые исчезали одновременно. Только двое из шестеренок-Преторианцев стали черными, выведенными из строя, даже когда Лакиус наблюдал, один красный треугольник сверкнул и его выстрел превратил другую иконку в черную. На западе, неприятель находился у лазерной сетки, продвигаясь сквозь нее плотным строем и уничтожая рефракционные столбы точными залпами. Красные линии замерцали сквозь продвигающихся противников, когда детекторные лучи разрушились, и непрерывный энергетический поток сетки подскочил на полную мощность, выжигая ряды врага. Неоднократно иконки угасали, потом вновь появлялись, скоро они должны были прорваться. Северная группа начала свое движение.

— Приближается северная группа, — сказал Лакиус.

— Я их вижу.

Большая часть Преторианцев обратилась к западу, оставив небольшой отряд закончить уничтожение южной группы.

Искусственный молниевый шторм все приближался. Осил не обращал больше внимания на экран. Картина, разворачивающаяся снаружи, ошеломила его. Случайные выстрелы ударяли в лагерь, взрываясь снопами искр или вырывая блестящие куски из шторм-бункеров Сантоса.

Несколько Преторианцев двигались параллельно лазерной сетки и стреляли во что-то вне видимости экрана авгура. Все больше сервиторов появлялось со стороны лагеря, окружая призрачную когорту пришельцев, проложивших свой путь с запада. На врага было страшно смотреть, их блестящие металлом черепа и скелеты были слишком символичны, чтобы не задуматься об их назначении. ЗДЕСЬ ВАС ОЖИДАЕТ СМЕРТЬ. Это было единственным посланием, которое они передавали, и оно было понятно на любом языке, в любое время и любой расе.

Но это было еще не худшим. Эти предвестники, казалось, в каком-то жутком значении «жили». Каждый был механизмом, несомненно, но свирепый облик одного походил на идола какого-нибудь страшного, примитивного бога. Они представляли собой не только смерть, но и ужасное чувство увлеченности, наверное, даже удовольствие от своей работы. Они были самыми отвратительными проявлениями духа машины из тех, что Лакиус когда-либо видел, и в глубине души частица его заплакала от того, что такие создания могут вообще существовать.

— Отче, — сказал Осил, — северная группа…

Лакиус не мог отвести глаз от битвы между Преторианцами и машинами смерти внизу. Потенциал энергетического оружия чужаков по-настоящему ужасал, их актинические (Актинический — относящийся к излучению, чаще ультрафиолетовому или инфракрасному) разряды раздирали все что угодно слой за слоем, подобно извращенному медицинскому сканированию, сокращающему сердцебиение. Воины-сервиторы стреляли в ответ плазмой, и снаряды пробивали броню противника, сражая наповал скелетоподобных призраков одного за другим, но еще четыре сервитора пали под смертельно точным огнем противника.

Бор использовал ту же тактику снова, группа Преторианцев отделилась и направилась к северу. Меньшая часть осталась, чтобы завершить уничтожение инопланетных машин, которые настойчиво продолжали подниматься после попаданий, которые остановили бы и дредноута. Лакиус благодарил Бора за его незаурядные тактические способности. Если западная или южная группа не справятся со своими задачами, то противник, несомненно, сможет укрепиться на территории лагеря. Проблема была в том, что количество Преторианец, двигавшихся к северу, чтобы отразить третий удар, насчитывало только шесть; впервые их число не будет превышать противника.

— Бор, установи мощность северной сетки на максимальную чувствительность, — сказал Лакиус.

— Но столбы откроют непрерывный огонь, стреляя даже по развеиваемому ветром песку!

— Слюдяному песку — поправил Лакиус.

Бор ухмыльнулся и начал молельный обряд.

Преторианцы умело сражались на северной стороне. Они использовали шторм-бункер, чтобы ограничить плоскость обстрела так, что каждый раз они сражались только против какой-то небольшой части противников. Залп ракет осветил пустое черное небо и свалил двух машин противников, когда те пересекли лазерную сетку. С треском молнии выстрел плазмы сжег еще одного, но критическое перенапряжение повредило одного из сервиторов, когда встроенная в плечо плазма пушка расплавилась. Пять против пяти. Шторм-бункер превратился в развалины, адамантиевая оболочка горела нереальным металлическим огнем. С грохотом он обрушился на сервиторов, открывая противнику вход во внутреннюю границу сетки. Преторианцы променяли двух своих за одного противника. Три бронированных сервитора остались против четырех череполицых убийц. Чужаки ухмылялись своими отвратительными, застывшими ртами по мере продвижения вперед.

Без предупреждения лазерная сетка выстрелила с неистовой силой. Гигаватты энергии рассеивались в водовороте песчаных частиц, бессмысленно растрачивая силы во вспышке тепла и света.

Вспышки были безвредны, но достаточно мощны, чтобы временно ослепить оптику ближайших скелетоподобных машин. На мгновение их огонь ослаб, и Преторианцы использовали возможность остановить их и открыли огонь из всех орудий в своем арсенале; болты, ракеты и плазменные разряды разрывали противников в поле зрения.

Осил уставился перед собой. Мгновение назад он думал, что его убьют, но вместо этого они выиграли.

Они выиграли.

Лакиус смотрел на "ключ" Магоса Эгала, пятнадцатиметровый генератор фазового поля, висящий в воздухе подобно какому-то гигантскому, сложному шприцу из стали и меди над неподатливым черным камнем инопланетной структуры. Гладкая, чистая стена имела головокружительный наклон, образуя полностью черный искусственный горизонт в противоположность серому небу.

Адепт Риналэйд подсоединял силовые кабели в нижней части механического "ключа", шепотом читая катехизисы каждый раз, когда смазывал гнезда и вставлял туда кабели. Ноам стоял рядом, споря о чем-то с Бором. На расстоянии четырех шагов от ключа, сам Магос занимался настройкой управления. Четыре Преторианца выстроились неподалеку, их туловища вращались по сторонам в поисках угрозы.

Лакиус только что закончил долгий обход, который входит в обязанности Преторианцев и сервиторов, но из-за повреждений, полученных ими во время последней атаки, это задание досталось ему. Адепта Виртиниана, долгом которого было сделать это задание, вместе с Адептом Адсо и еще шестью сервиторами насмерть придавило в одном из Титанового класса шторм-бункеров Сантоса. Сам Адепт Сантос потерял руку, когда пытался захватить инопланетную машину, которая внезапно восстановилась. Если духи машин чужаков продолжат придерживаться строгого расписания, то следующая атака ожидается через шесть часов.

Мысль об этом постоянно терзала Лакиуса, назойливый страх, который нарастал с каждой минутой, час за часом. Он хотел бы найти какую-нибудь причину, чтобы отговорить магоса, не дать ему провести это потенциально опасное исследование, но его слова ничего не значили в экспедиции подобной этой. Доктрина Механикус была проста — целая планета, населенная техножрецами, могла быть пожертвована для поиска священного знания; личность ничто не значит для Культа Механикус. Но действительно ли это было священное знание или нечто другое, древнее и испорченное?

— Все готово? — обратился Магос Эгал к Риналэйду, и тот кивнул в ответ. — Все по местам! Лакиус, ты останешься со мной, и мы сможем спеть литургию активации вместе. — Распевая хоралы, Эгал произвел несколько подключений, и генератор стал поднимать шум, сопровождаемый нарастающим гудением и запахом озона. Черный камень замерцал, сверкая подобно ртути, когда начал деформироваться в том месте, куда была направлена спиральная игла генератора.

Стало казаться, что потолок удлиняется и сужается, принимая идеальные формы и прямизну. Края камня корчились и извивались подобно живому существу, прежде чем исчезнуть подобно видению и открыть вход в коридор. Его идеальную инопланетную симметрию нарушали лишь голова и плечо Преторианца, которые оказались замурованными в стене — негласный признак неудачной первой попытки проникнуть в структуру.

Не обеспокоенный умиротворением своего собрата, первый Преторианец двинулся в открывшийся коридор, его мощные осветители разогнали тьму внутри. Осил ахнул, ему показалось, что внутри тот же самый неукрашенный камень, что и снаружи структуры. Но огни высветили группу рисунков из серебристого металла усеивающих всю поверхность; стены, пол и потолок мерцали отраженным светом. Ропот удивления прошел среди столпившихся техножрецов. Магос Эгал восхищенно улыбался.

— Вы видите! Простая корректировка на три градуса, все чего требовалось! Крайне, крайне увлекательно! Я не видел ничего удивительнее этого со времен лун Проксима Гидратикал! — радостно смеялся магос. Лакиус почувствовал облегчение; Магос, видимо был умнее, чем казался. Один за другим, оставляя за собой сенсорные кабели и электропроводку, техномаги вошли в инопланетную структуру.