Джено и красное зеркало истины - Муни Витчер

— Выйдем ненадолго подышать воздухом. Советую вам использовать ипповоло и субкандов, дабы восстановить силу разума.

Эулалия надеялась, что Крикен уже вернулась. Греческая мудрая хотела поговорить с мадам о видениях Джено и Рене. С этими братьями даже ей не удавалось сохранить хладнокровие. Она тяжело поднялась по лестнице и увидела, как мадам Крикен выходит из Ложи психо.

— Мне надо пообщаться с тобой, — сказала Эулалия.

У Марго был усталый вид: путешествие в пространстве и времени, связанное с частичной билокацией, сильно утомило ее.

— Что-то срочное? — спросила она, с трудом ковыляя к подъемному мостику.

— Речь идет о братьях Астор Венти, — ответила мудрая гречанка. — У них было одно и то же видение — череп!

— Череп? Они использовали волшебные камни? — спросила мадам, напуганная тем, что возникла новая серьезная проблема, которую придется срочно решать.

— Джено работал с Летучим Нефритом, а Рене не взял никакого камня. Как ты думаешь, может, тут скрывается зловещий секрет? Знак смерти или возрождения? — Страбикасиос скривила рот.

Крикен уселась в профессорское кресло, наложившись на серую копию своего второго «я», которая тут же исчезла, — действие частичной билокации закончилось.

— Эти мальчишки никогда не успокоятся. Я отсутствовала всего два часа! Два часа, которые были для меня ценнее жизни!

Излияния суммуса показались греческой мудрой преувеличенными, она заподозрила, что за ними скрыт какой-то секрет, и попыталась заглянуть в разум Крикен.

— Что ты делаешь? Как ты смеешь? — завопила Марго, активируя блокирующее слово.

Страбикасиос попятилась:

— Я почувствовала, что тебя мучает что-то.

— Даже если это так, ты не имеешь права читать мои мысли! Я устала, — взорвалась Марго.

— Даже ты стала нервной! Ты суммус сапиенс, и тебе надлежит охладить страсти. Я хочу тебе помочь. Возможно, я и совершила ошибку, попытавшись заглянуть в твой разум, но я тебе не враг! — возмутилась в ответ Эулалия.

— Ладно. Аркс, кажется, и впрямь объят безумием. Не будем ссориться, иначе этим воспользуются повстанцы, и нам никогда не удастся открыть паскас и освободить родителей Джено и Рене, — спокойно сказала Марго. — Видение, несомненно, означает предзнаменование. Однако сейчас мне надо отдохнуть и поразмыслить, — отрезала мадам и ушла к себе в комнату, оставив разочарованную и полную подозрений Эулалию.

Но Крикен так и не получила передышки. Едва она вошла в медитацию, чтобы поддержать душевное спокойствие, как к ней молнией ворвалась Дафна Огроджан.

— Они уже рядом! Они наступают! — задыхаясь, объявила она.

Мадам приоткрыла глаза, повернула голову и с ангельским видом произнесла:

— Повстанцы? Великолепно! Пусть наступают, мы их встретим. Меня настолько переполняет агрессия, что я и сама могла бы отравить армию скорпионов.

Дафна, уставившись на Марго, пролепетала:

— Ты меня пугаешь! Тебе совсем не интересно, где сейчас повстанцы?

— Ну, конечно, интересно. Говори, — сморщилась Крикен.

— По-моему, они очень близко. Я чувствую, что они под нами, в потайном месте, — тихо говорила Дафна.

— В Арксе нет потайных мест, — ответила Марго, вставая.

— Поверь моей интуиции. Ты мне всегда доверяла, — сказала Дафна Огроджан и посмотрела в лицо старой подруге, с которой они пережили столько приключений.

— Я тебе верю. Но в Арксе столько негативной энергии, что необходимо проверять свои ощущения.

Вопреки своим невеселым мыслям, старушки улыбнулись.

— Будь рядом со мной, что бы ни случилось, — мягко проговорила Крикен.

— Не сомневайся, я всегда останусь твоей подругой, — заверила ее Дафна.

Грохот, раздававшийся из-за белой двери, отвлек женщин. Мадам сжала паскас:

— Немедленно отправь две парасферы, извести Фионна с Медведем. Они должны срочно прибыть сюда. Больше никого не тревожь. Пусть занятия проходят как обычно.

Еще два удара сотрясли стену, и вдруг послышался пронзительный голос Пило Магического Ростка.

— Старая ведьма, ты меня слышишь? — прокричал бывший церемониймейстер, который стоял с другой стороны двери и ликовал, поигрывая медальоном, висевшим у него на шее.

— Прекрасно слышу. Говори, что ты хочешь! — твердо ответила Марго.

— Готовься к смерти. Хотелось бы мне дать тебе насладиться восхитительными стонами Пьера с Коринной, но не тащить же их сюда. Они в таком состоянии, что не в силах и пальцем пошевелить. — Пило вымещал на них всю свою грубость и злость.

— Если я умру, то и ты умрешь вместе со мной. Ты отправишься в ад!

— Нет. Ад — ничто в сравнении с тем, что тебя ожидает. Немедленно освободи Ятто, Баттерфляй и Агату. Только в этом случае тебя пощадят, — добавил коварный Пило Магический Росток.

— Не будь столь наивным. Я никогда не отступлю. — Суммус сапиенс посмотрела на паскас и саркастически усмехнулась.

В этот момент прибыли друид с шаманом сиу. Новый удар заставил их попятиться. Фионн стукнул своим длинным посохом:

— Выходи, проклятый Пило! Ты запятнал историю Аркса!

Бывший церемониймейстер не отреагировал на голос друида, но, услышав Медведя, начал волноваться.

— Как же извратила и искалечила тебя магипсия! В том, что ты творишь, нет никакого волшебства. Ты охвачен ненавистью и местью. Сдавайся и открывай дверь, — произнес шаман.

Пило зарычал, как зверь.

— Вы раскаетесь. Даже если используете свои магопсихические таланты, вам никогда не понять, что скоро произойдет, — сказал он и, еще раз ударив в дверь, ушел, развязно смеясь.

Гулкий удар прозвонил двенадцать раз.

— Нельзя терять ни минуты. Мы должны открыть паскас и взять перстень, — сказал Фионн Айртеч, демонстрируя инфедельмо, прозрачную иголку из редчайшей алхимической субстанции, которую умели изготовлять только друиды.

Марго помрачнела:

— Согласна, идем. Надеюсь, все сложится удачно. Мне не нужны неприятности во время занятий.

Дафна проводила Крикен до первого этажа и напомнила ей, что мадам может провести с ней целый день, поскольку лекция по телекинезу начнется только в шесть вечера.

— Превосходно, твое присутствие придаст мне уверенности, — пробормотала Марго, протягивая паскас Фионну.

Друид под внимательным взглядом Спокойного Медведя вставил иглу в центр сдвоенной пластинки, прямо в деревянную фигурку маленькой жабы. Инфедельмо вошла в нее наполовину, а затем застопорилась. Фионн попытался приложить усилие, но иголка не углубилась ни на миллиметр. Паскас так и остался герметично закрытым.

— Не может быть! Я заставлю тебя открыться! — Экстрасапиенс снова разгневанно стукнул посохом по полу.

Спокойный Медведь прищурил глаза:

— Наверное, фон Цантар сотворил какое-то колдовство.

— Нет! Как он может это сделать? Он же тень, дым, пустое место! Они сейчас ни на что не способны, — сказала пожилая армянка.

— Что-то случилось, и паскас не открывается. — Изрядно рассерженный Фионн вертел в руках пластинку, снова и снова нажимая на инфедельмо.

Мадам Крикен раздраженно махнула рукой:

— Нас облапошили.

Тут подошли Рене и Джено. Они сразу поняли, что ситуация близка к катастрофе.

Крикен объяснила, что паскас заблокирован, и не успела она опомниться, как Джено бросился к друиду, вырвав у него магический объект:

— Проклятый Ятто! Сейчас я брошу паскас в огонь, и ты сгоришь без следа.

Фионн от удивления вытаращил глаза. Потом он резко выхватил у Джено паскас.

Все приуныли. Мадам понурила голову, а Спокойный Медведь принялся читать древнейшее священное стихотворение индейцев, в котором на помощь призывались силы природы. Фионн недоверчиво смотрел на паскас.

Огорченный, Джено сидел рядом с Железной клеткой, уставившись в пол. Из его правого кармана послышался скрип. Он сунул туда руку и вытащил Вербу-Ляпис. Зеленый камень выдал новую записку:

«Слова могучи и способны открыть то, что закрыто злым колдовством. Имеющий крылья должен действовать».

Послание было совершенно ясным: только крылатый мальчик мог открыть паскас. Все обратили взоры к Рене. Мальчик пришел в смятение:

— Я понимаю, что должен действовать. Но какие слова мне сказать, чтобы открыть паскас?

Крикен начала консультироваться с Дафной и двумя экстрасапиенсами, вспоминая магопсихические формулы из древних книг Аркса. Фионн считал, что одной магической формулы будет недостаточно. Он хорошо знал механизмы паскаса, и раз уж инфедельмо не открыла его, значит, пластинка заколдована особым образом.

Джено почувствовал знакомый шум в ушах, а его брат схватился руками за голову.

Крикен озадаченно посмотрела на них: от ладоней Джено поднимались красные испарения, то же происходило и с Рене. Мальчики не контролировали свои действия, потому что попали под сильнейшее магопсихическое влияние. Непонятно было, что или кто так влиял на них. Ятто? Баттерфляй?