Пост сдал - Стивен Кинг

– Все со мной будет хорошо. Да и вообще это скорее всего ерунда. Мы как дети, которые боятся, что в пустом доме на углу обитают призраки. Если бы мы рассказали об этом Питу, он отправил бы нас в психушку.

Холли, которая на самом деле побывала в психушке (дважды), верит, что некоторые пустующие дома могут быть населены призраками. Она убирает маленькую руку без колец с плеча, чтобы вновь схватить Ходжеса, на этот раз за рукав пальто.

– Позвони мне, когда приедешь туда, и позвони мне, когда будешь уезжать. Не забудь, потому что я волнуюсь, а я не могу позвонить тебе, потому что…

– Пользоваться мобильниками в Ведре запрещено. Да, знаю. Я позвоню, Холли. А пока я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделала. – Ходжес видит, как ее рука ныряет к блокноту, и качает головой. – Нет, записывать нет нужды. Все просто. Первое: зайди на «И-бей» или куда ты там заходишь, чтобы купить вещи, которых больше нет в торговых сетях, и закажи один «Заппит коммандер». Сможешь?

– Легко. Что-то еще?

– Компания «Санрайз солюшнс» купила «Заппит», потом разорилась. После заявления о банкротстве кого-то назначили конкурсным управляющим. Он нанимал адвокатов, бухгалтеров, ликвидаторов, с тем чтобы выжать из обанкротившейся компании каждый цент. Найди его, и я позвоню ему сегодня или завтра. Я хочу знать, куда девались нераспроданные игровые приставки «Заппит», потому что Джейнис Эллертон получила одну перед этим Рождеством, хотя самих компаний давно уже нет.

Холли широко улыбается:

– Блестящая идея!

«Ничего блестящего, рутинная полицейская работа, – думает Ходжес. – Может, у меня и неизлечимый рак, но я все еще помню, как она делается, а это уже кое-что».

Кое-что приятное.

Выйдя из Тернер-билдинг, Ходжес направляется к автобусной остановке (ехать через город на номере пять быстрее и проще, чем забирать из гаража «приус» и самому сидеть за рулем). Тем более что ему надо крепко подумать: как подобраться к Брейди и как его расколоть? В комнатах для допросов, когда он служил в полиции, у него получалось, так что и теперь должен быть способ. Раньше он приходил к Брейди только для того, чтобы вывести его на чистую воду, доказать, что – Ходжес верил своей интуиции – тот симулирует полукататоническое состояние. Сейчас у Ходжеса есть конкретные вопросы, и осталось только определиться, как заставить Брейди ответить на них.

«Я должен шугануть паука», – думает он.

Планировать предстоящую встречу мешают мысли о только что поставленном диагнозе и неизбежные страхи, с ним связанные. В том числе за жизнь. Но есть и другие вопросы: через что ему предстоит пройти и как сообщить тем, кто должен знать. Коринн и Элли будут потрясены, но в принципе ничего страшного не произойдет. То же самое касается семьи Робинсон, хотя Ходжес знает, что для Джерома и Барбары, его маленькой сестрички (впрочем, не такой маленькой, через несколько месяцев ей исполнится шестнадцать), это будет сильный удар. Но больше всего его волнует Холли. Она не безумная, несмотря на сказанное в офисе, но хрупкая и ранимая. Очень. В прошлом у нее было два нервных срыва: один в старших классах, второй – когда ей перевалило за двадцать. Теперь она, конечно, крепче, но главная причина прилива сил – несколько лет, проведенных с ним, и маленькое агентство, которым они управляют на пару. Если она потеряет и его, и агентство, ей будет грозить большая беда. Он не может позволить себе заблуждаться на этот счет.

«Я не могу допустить, чтобы она сломалась, – думает Ходжес. Он идет, опустив голову, сунув руки в карманы, дыхание клубится белым паром. – Не имею права».

Глубоко задумавшись, он в третий раз за последние два дня не замечает старый «шевроле-малибу» с пятнами грунтовки. Автомобиль припаркован на другой стороне улицы, напротив дома, в котором Холли лихорадочно ищет конкурсного управляющего «Санрайз солюшнс». Рядом с машиной стоит старик в старой армейской куртке с заплатой из малярного скотча. Он наблюдает, как Ходжес садится в автобус, достает из кармана куртки мобильник, звонит.

Холли провожает взглядом своего босса – и человека, которого любит больше всех на свете, – идущего к автобусной остановке на углу. Теперь он такой худой, просто тень крепкого мужчины, которого она впервые встретила шестью годами раньше. И руку при ходьбе он прижимает к боку. В последнее время Ходжес делает это часто, и Холли не думает, что он отдает себе в этом отчет.

Всего лишь маленькая язва. Ей хочется в это верить – хочется поверить ему, – но она не думает, что у нее получается.

Подкатывает автобус, Билл садится в него. Холли стоит у окна, наблюдает, как отъезжает автобус, грызет ногти, мечтает о сигарете. У нее есть жевательная резинка «Никоретте», и предостаточно, но иногда помогает только сигарета.

«Хватит тратить попусту время, – говорит она себе. – Если ты действительно хочешь стать паршивой, мерзкой воровкой, действуй прямо сейчас».

И она идет в его кабинет.

Экран темный, но Билл выключает компьютер, только когда уходит вечером домой. Ей надо лишь «разбудить» экран. Прежде чем Холли касается клавиатуры, ее взгляд падает на блокнот с линованными желтыми страницами, который лежит рядом. Один у Ходжеса всегда под рукой. Раскрытая страница – в записях и завитушках. Так он думает.

Сверху – фраза, которую она знает очень хорошо. Она с Холли всегда, с тех самых пор, когда та услышала эту песню по радио: «Все эти одинокие люди». Фразу Ходжес подчеркнул. Ниже – известные ей имена и фамилии:

Оливия Трелони (вдова)

Мартина Стоувер (не замужем, домработница называла ее старой девой)

Джейнис Эллертон (вдова)

Нэнси Олдерсон (вдова)

И другие. Холли в том числе, разумеется; она тоже старая дева. Пит Хантли, который разведен. И сам Ходжес, тоже разведен.

Вероятность самоубийства среди одиноких в два раза выше среднего. Среди разведенных – в четыре раза.

– Брейди Хартсфилд обожал доводить до самоубийства, – шепчет она. – Это было его хобби.

Чуть ниже имен запись, обведенная кругом: Список посетителей? Каких посетителей?

Она нажимает первую попавшуюся клавишу. На экране возникает рабочий стол с разбросанными по нему документами. Она время от времени ругала за это Ходжеса, говорила, что с тем же успехом он может оставлять дом открытым, выложив на обеденный стол все ценные вещи и поставив табличку: «ПОЖАЛУЙСТА, УКРАДИ МЕНЯ». Он всегда обещал, что наведет порядок, но так и не навел. Впрочем, для Холли это ничего бы не поменяло, потому что она знает его пароль. Получила от него. Со словами: «На случай если со мной что-нибудь случится». Теперь она боится, что так и произошло.

Одного взгляда на экран достаточно, чтобы понять: никакой язвы. Появилась новая папка с пугающим заголовком. Холли кликает по ней. Ужасных готических букв поверху достаточно, чтобы подтвердить: это завещание некоего Кермита Уильяма Ходжеса. Холли тут же закрывает его. У нее нет ни малейшего желания знакомиться с его посмертными дарами. Осознания, что такой документ существует и он просматривал его в этот самый день, вполне достаточно. Если на то пошло, даже с избытком.

Она стоит, вновь обняв себя за плечи, и кусает губы. Следующий шаг будет хуже, чем любопытство. Это будет вынюхивание. Это будет воровство.

«Ты уже далеко зашла, так что продолжай».

– Да, я должна, – шепчет Холли, кликает иконку в форме почтовой марки, которая открывает почту, и говорит себе, что там скорее всего ничего нет. Да вот только есть. Последнее письмо, вероятно, пришло, когда они обсуждали послание, полученное на сайте «Под синим зонтом Дебби». Оно от врача, к которому Ходжес сегодня ходил на прием. Его фамилия Стамос. Она открывает письмо и читает: «Это копия результатов Вашего последнего обследования. Для Вашего архива».

Холли использует пароль, чтобы открыть вложенный файл, садится на стул Билла, наклоняется вперед, руки крепко сцеплены на коленях. Когда добирается до второй из восьми страниц, она уже плачет.

Ходжес только успевает опуститься на сиденье в самом конце салона автобуса, когда из кармана слышится звук разбитого стекла и мальчишки радостно приветствуют отменный удар по мячу, гарантировавший бэттеру круговую пробежку и разбивший окно гостиной миссис О’Лири. Мужчина в деловом костюме опускает «Уолл-стрит джорнэл» и поверх газеты осуждающе смотрит на Ходжеса.

– Извините, извините, – говорит Ходжес, – давно собираюсь поменять.

– Считайте это вашей первоочередной задачей. – И бизнесмен вновь скрывается за газетой.

Эсэмэска от давнего напарника. Опять. Испытывая сильное дежавю, Ходжес ему звонит:

– Пит, к чему эти эсэмэски? Или моего номера в режиме быстрого набора у тебя уже нет?

– Полагаю, мобильник тебе программировала Холли и поставила какой-нибудь безумный рингтон, – отвечает Пит. – Для нее это самая уморительная шутка. Еще могу предположить, что громкость у тебя поставлена на максимум, глухой ты наш сукин сын.