Родовое влечение - Кэти Летт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мэдди разжала зубы. Ей показалось, что перед ней предстал тот самый Виглиотто, только под новым именем. Она проглотила свои дурные предчувствия вместе со спермой.
Статья
На следующий день Алекс, прихватив усиленный кольчугой костюм для подводного плавания, отправился в Патагонию, чтобы понаблюдать за косатками. А Мэдди оказалась перед лицом труднейшей задачи – англизации. Как и Элиза Дулитл, она превратилась в яростного поборника лабиализации. За неделю ее губы стали тоньше. Не от презрения к этому проявлению снобизма, а от усиленной работы над носовыми звуками и придыханиями. А от замены «ложьте» на «кладите» она вымоталась так, будто целый месяц бегала по утрам.
В субботу Мэдди позвонила Джиллиан, желая проверить на ней свое трансплантированное произношение, и была разочарована, когда узнала, что та собирается в аэропорт. В этом не было ничего необычного, если не считать, что Джиллиан решила ехать общественным транспортом. Чтобы не показывать новому любовнику свое убогое жилище (для человека типа Джиллиан Фулем,[31] куда она переехала, был так же далек от Найтсбриджа,[32] как «Клариджес»[33] – от центра Калькутты), она договорилась встретиться с ним у стойки регистрации. Мэдди согласилась проводить ее. В этом тоже не было ничего странного. Джиллиан не привыкла пользоваться общественным транспортом. В метро она просто подходила к кассе и звучным голосом властно заявляла: «Один».
Джиллиан набрала с собой столько вещей, что хватило бы на целый год за границей. Все было новеньким и неношеным, кроме потрепанного, уставшего от жизни старичка, ожидавшего ее. Увядшая кожа складками свисала с пятнистой шеи. Шумно присасывая к небу вставную челюсть, он близоруко оглядывал зал и рассеянно вертел в руках свой слуховой аппарат.
– Это он?! – недоверчиво прошептала Мэдди, когда они с Джиллиан остановились за колонной. – Да он же лыс, как крыса.
– Он не лыс, – негодующе возразила Джиллиан. – Он просто выражает свой протест на фолликулярном уровне.
– О нет. Господи, не могу поверить. Он же еще и глух как пень!
– Я бы предпочла сказать, что у него слуховые затруднения.
Мэдди сдавленно хихикнула.
– Да ладно тебе, Джиллиан. Неужели ты действительно собираешься целоваться с ним? И вставная челюсть тебя не пугает?
– Как ты груба. У него просто альтернативные зубы, вот и все.
Мэдди снова выглянула из-за колонны.
– Нет, не поверю, что ты настроена серьезно. Ты хоть спрашивала, сколько ему лет? – Она в деланном ужасе схватилась за голову. – Хотя он так стар, что давно счет потерял.
Джиллиан опустила руки Мэдди.
– Моя дорогая, разве важно, что лицо опало, если член на месте? – С этими словами она отправилась забирать последний, самый ветхий, зато одушевленный предмет своей ручной клади. – Да-а-рагой! – Она поцеловала его в морщинистую щеку, потом вытащила из сумочки зеркальце и проверила, не смазалась ли помада. – Это Мэдлин. Моя камеристка.
Пока Мэдди ошалело таращилась на подругу, наследственный член Палаты лордов, коротко кивнув ей, быстренько занес ее в разряд низших форм жизни и занялся паспортами.
– Кстати, твой Тот Мужчина обновил бытовую технику, как обещал?
С того ужасного званого обеда Джиллиан называла Алекса не иначе как «Тот Мужчина».
– Единственное, что он обновил за последнее время, – это мое произношение, – четко произнесла Мэдди.
Джиллиан прищурилась.
– Ни в коем случае не позволяй Тому Мужчине соваться в твое произношение! Произношение – это самое ценное имущество девушки.
– Но разве не ты утверждала, что нужно всегда говорить так, будто у меня член..?
Под предлогом того, что хочет удалить шарик серы, налипший на седых волосах в ухе своего спутника, Джиллиан ловко сняла с него слуховой аппарат.
– Да, но все, чего от тебя хочет Тот Мужчина, неправильно. К тому же, если ты стремишься казаться представительницей высшего класса, выучи какой-нибудь хитрый язык – мандаринское наречие китайского языка или суахили. Все дети высшего класса говорят на том или ином диалекте, потому что, понимаешь ли, мы выросли в помещении для прислуги. А теперь adios. В следующую нашу встречу я уже буду виконтессой. Почему бы тебе не бросить Того Мужчину и не поискать престарелого миллионера с шумами в сердце? – Она похлопала по руке своего спутника. Тот кротко улыбался и не знал, как на это реагировать. – Не думай о них как о стариках. «Обогащенные опытом» – вот что точнее всего определяет их сущность. – Надев ему на ухо аппарат, Джиллиан дала Мэдди указания по поводу весенней уборки оранжереи и полировки бронзовой лестницы и пообещала поднять зарплату. Пройдя в зал вылета, она остановилась и помахала украшенной драгоценностями ручкой.
– Выбрось из головы Того Мужчину и его бабу. Ясно?
– Ясно.
Мэдди решила купить газеты, чтобы почитать на обратном пути в Лондон. Не зная, для какого издания пишет Фелисити, она купила все. Там были разделы для тех, кто хочет сам сделать чучело животного; заметки о знаменитых происшествиях, случившихся в ванне; рассказы об известных больных геморроем; эссе о трудностях сочинения статьи. Там был целый акрополь разделов, только не ионический, а иронический. Наконец Мэдди нашла. Фелисити Дрейк. «Женская перспектива».
«Конечно, – прочитала она, – я никогда не захожу в салон красоты в универмаге «Харви-Николс» через главный вход. Я пользуюсь запасным. И не всегда мне там что-нибудь делают. Когда ты, дорогая читательница, так же побита непогодой, как я, то можешь ходить туда только ради оценки».
– О Господи! – отчаялась Мэдди. Вполне возможно, что она действительно забавна.
«На прошлой неделе, кажется, все кабинки были заняты женщинами, жалующимися на то, что у их мужей есть любовницы. Ну что ж, боюсь, мы все в возрасте».
У Мэдди дрогнуло сердце. Боже! Она знает!
«Не утратил ли ваш брак новизну? Проверьте. Есть много признаков. Например, если вы с мужем в последний раз целовались, когда делали ему искусственное дыхание после того, как вытащили его из-под волн на Карибском побережье».
«Карибское побережье?» – с негодованием подумала Мэдди. Когда они были на Карибах? В последнее время он немного загорел.
«Конечно, скулить по поводу развода стало модным. На свете нет ничего более утомительного и менее стильного, чем счастливый брак. Когда другие крутят романы, пускаются во все тяжкие и располосовывают брюки от мужниного костюма, тебе только остается на публике стирать свое чистое белье, а это занятие
