Сочи. Олимпийская Ривьера России - Сергей Бурыгин

Вместо гигроскопической ваты использовали самшитовый мох. Оказалось, что он не уступает лучшему перевязочному материалу легнину. Он заменял вату. Школьники, жители города, сотрудники госпиталей ежедневно отправлялись в тисо-самшитовую рощу на заготовку мха.

Большую роль в обеспечении госпиталей лекарственными растениями сыграли сотрудники Сочинской сельскохозяйственной станции (НИИ цветоводства и горного садоводства). Они проводили экспедиции по побережью и находили места роста лекарственных растений, которые потом заготавливали для госпиталей жители и школьники города.

За время Великой Отечественной войны через госпитали города с 5 августа 1941 г. по 1 июля 1945 г. прошло 335 955 раненых и больных солдат. 73, 4 % из них полностью восстановили здоровье и вернулись на фронт. 29, 6 % были прооперированы. 14,5 % получили переливание крови. 6834 человека умерли в госпиталях.

В Завокзальном микрорайоне в братской могиле похоронены 3236 советских воинов, скончавшихся от ран в сочинских госпиталях во время Великой Отечественной войны. Памятник установлен в 1948 г. Мемориальный комплекс открыт в 1985 г.

Памятник в честь подвига медицинских работников во время Великой Отечественной войны «Подвиг во имя жизни»

В годы войны процент выписки из сочинских госпиталей (73,4 %) был выше, чем в среднем по стране (72,3 %). Последний раненый в сочинских госпиталях был выписан в 1947 г.

В честь военных и гражданских медиков, медицинских сестер и жителей города, спасавших жизни раненых во время Великой Отечественной войны, в Сочи в 1995 г. возведен памятник «Подвиг во имя жизни». Его создали скульптор В.Д. Рябичев, архитектор Ю.В. Львов.

Сочи во время войны

С началом войны внешний вид города резко изменился. Замаскировали все важные объекты и ввели обязательную светомаскировку зданий в вечернее время. За этим следили бойцы истребительного батальона, милиционеры, военные патрули.

В 1942–1943 гг. город и его окрестности часто бомбили (особенно морской порт и железнодорожные станции), а причалы, порты, прибрежные постройки торпедировали с немецких кораблей и подводных лодок. Бомбы попадали и в Сочинский дендрарий, дома отдыха и в села на побережье. Главный хирург Г.А. Гордон вспоминал: «Вдруг где-то рядом раздался страшный грохот, здание дрогнуло, свет погас, зазвенели вышибленные взрывом стекла. Оказалось, что немецкая подводная лодка пыталась торпедировать наше сторожевое судно, но промахнулась, и мина взорвалась, ударившись о бетонную стенку набережной санатория».

Сотрудников учреждений, домохозяек, школьников постоянно мобилизовывали на ремонт дорог и разрушений от бомбардировок, противовоздушных щелей, окопов, блиндажей, аэродромов, оборонительных сооружений в районе обороны перевалов. Строили быстро и качественно.

В августе 1942 г. решили перебросить к Белореченскому перевалу горно-артиллерийский полк. Для этого надо было тропу между Бабук-Аулом и селом Бзыч (10 км) превратить в проезжую дорогу. Ее построили за семь дней мобилизованные женщины из Адлеровского и Лазаревского районов и тысяча заключенных.

В городе создавались отряды народного ополчения. В них шли добровольно. Военные учения проводили ежедневно с 18 до 22 часов, после основной работы бойцов. А в выходные – весь день. Два раза в месяц уходили в дневные и ночные 15–20-км походы. В это же время был образован Истребительный батальон из добровольцев, не мобилизованных на фронт. Его бойцы и ополченцы следили за военным порядком в городе, наблюдали за побережьем, воздухом, горными тропами, охраняли важные объекты, работали на строительстве аэродрома в Адлере, фронтовой дороги Дагомыс – Майкоп.

В Сочи во время войны действовала школа радистов-операторов. Первый выпуск состоялся в сентябре 1942 г. Всего школу окончили 200 девушек. Программу, рассчитанную на девять месяцев, они осваивали за три. Сначала девушки занимались в здании бывшего санатория «Донбасс». Потом в здании курортной поликлиники, размещавшейся в парке «Ривьера». Выпускницы школы направлялись на фронт, посылались в партизанские отряды, забрасывались в тыл врага.

Многих товаров, которые продавались в магазинах, не хватало, чтобы обеспечить минимальные нужды людей. Большую часть продуктов жители покупали на рынках, выращивали на своих приусадебных участках или собирали в лесах (плоды диких яблонь, груш, алычи, орехи, ягоды). Зарплаты были очень маленькие. Сочинцы жили бедно, впроголодь. Например, в госпитале медсестра получала 450 руб. в месяц, санитарка – 190, заведующая детским садом – 468. Стакан сахара на рынке стоил 80 руб., килограмм орехов от 75 до 95 руб., яблок – 20 руб., мандаринов – 10 руб.

Весной 1942 г. возникла острая проблема с питанием. Жители две недели не получали хлеба. В город пришла открытая платформа с мукой. Она прибыла в ночь с 1 на 2 мая. Утром ее собирались разгрузить и отправить муку на хлебозавод. Не успели. Началась бомбардировка. Немецкий самолет сбросил на вокзал три бомбы, и одна из них попала в платформу с мукой. Город опять остался без хлеба.

В конце июля 1942 г. началось наступление немцев на Кавказ. Им удалось прорвать линию обороны Северокавказского фронта, захватить большие районы Краснодарского и Ставропольского краев и выйти к предгорьям Кавказа. Возникла угроза оккупации побережья. В Сочи был создан партизанский отряд. Его бойцы по ночам (в здании краеведческого музея, на ул. Орджоникидзе) изучали новую боевую технику и трофейное оружие. Тут же они получали оружие, боеприпасы, продовольствие, снаряжение и незаметно уходили на выполнение заданий в горы. После снятия угрозы занятия города немцами партизанский отряд расформировали.

Из воспоминаний жителей Сочи

К.А. Гордон, ведущий хирург эвакогоспиталя № 2122: «Необычно выглядел Сочи в эти критические для него дни войны. Город казался совсем пустым, обезлюдевшим. Ночью ни один лучик света не пробивался сквозь плотно зашторенные окна. Тишину ночных улиц нарушали лишь гулкие шаги военных патрулей, да приглушенные гудки автомашин, дорогу которым больше освещал свет развешанных над морем немецких осветительных ракет, чем еле видимый свет их подфарников.

В опустевший город с гор спустились звери, и в приморском парке по ночам слышался вой шакала. Даже днем я однажды вспугнул у библиотеки им. Пушкина большого серого зайца. Днем город тоже казался полупустынным. Оставшиеся в городе жители, почти поголовно носившие или военную форму, или белый медицинский халат, спали и питались по месту своей работы, и у них не было ни времени, ни надобности ходить по улицам…

Однако эта пустынность касалась главным образом улиц, площадей, парков и скверов. Обманчивость эта мгновенно исчезала, стоило только переступить порог одного из действующих госпиталей. Здесь скрытая от посторонних взглядов, замаскировавшаяся от немецких самолетов-разведчиков, в темноте переполненных палат, в перевязочных, операционных, в цехах питания, прачечной и других помещениях кипела такая напряженная, не затихающая ни днем, ни ночью деятельность, которую по всеобщности и интенсивности труда можно сравнить с жизнью муравейника или пчелиного улья».

Война за перевалы

Не сумев пройти по побережью, немцы двинулись к морю через горы (чтобы окружить наши войска и захватить Кавказ). Они перебросили сюда 49-й горнострелковый корпус генерала Рудольфа Конрада. В его в состав вошла знаменитая альпийская дивизия «Эдельвейс» генерала Губерта Ланца. Немцы прошли специальную подготовку в Альпах, имели боевой опыт и снаряжение для прохождения самых сложных участков гор. Наши части были измотаны в боях и не смогли удержать некоторые перевалы.

Военный журналист В.А. Закруткин писал: «Солдаты дивизии „Эдельвейс” отличались выносливостью, умением действовать мелкими группами и в одиночку, были снайперами и следопытами. Весь личный состав дивизии имел специальное обмундирование и снаряжение. Там было предусмотрено все до мелочей: суконные штаны и куртки, фланелевое белье, шерстяные носки, свитеры, черные очки, спальные мешки, палатки, термосы, лыжи, высокогорные ботинки с шипами, альпенштоки, ледорубы, крючья и молотки. Словом, „эдельвейсы” были готовы во всеоружии встретить приказ о переходе через хребет и не считали это задачей более трудной, чем операция под Нарвиком или в горах Черногории».

Против «Эдельвейса» наше командование выдвинуло 20-ю горнострелковую дивизию под командованием генерал-майора А.П. Турчинского. Она должна была прикрыть проход к Главному Кавказскому хребту на Белореченском и Умпырском направлениях. Ее горнострелковые полки 67, 174, 265, 379-й размещались в Головинке, Сочи, Лазаревском и Пиленково. Всю ночь шли солдаты по Краснополянскому шоссе и на рассвете пришли в Красную Поляну. После короткого отдыха они вышли на свои позиции. На перевалах завязались тяжелые бои.