Вне закона - Андрей Круз

Еще шериф знал имя покойника — Пэт Браун, но никто не запрещал никому называться так, как ему охота, поэтому имя могло возникнуть ровно в тот момент, когда убиенный пересек границу города, въехав в него. Или даже позже. Разве что имя… люди часто меняют фамилии, оставляя неизменными имена, просто потому, что слишком легко проколоться, выдумав себе еще и его. А вот назваться Брауном — это все равно что Ивановым. Тем более, что люди криминального склада редко пользуются здесь фамилиями, предпочитая им клички, а татуировка с черепом в петле свидетельствует о том, что покойный угодил сюда все же не случайно. Так что фамилию смело можно отметать, а вот имя пока держим в уме.

В общем, как я уже сказал, шериф Хадсон даже задницу от стула не оторвал для того, чтобы смерть этого самого Брауна расследовать. Чужой человек, не местный, что о нем печься? Да и уже потом судьбой его никто не поинтересовался. Надо было кому-то — вот и застрелил. Местный закон нарушен, конечно, нельзя стрелять ни за что, но жителей города это никак не коснулось. Так что в сущности всем плевать.

— А с кем он хоть уехать-то мог? — спросил я тогда шерифа, вынудив слегка задуматься.

Подумав немного и почесав в затылке, Хадсон уверенно ответил:

— Не знаю.

Дальнейшего развития в форме «надо поинтересоваться» его мысль не получила, он счет ее вполне законченной и совершенной. Разве что спросил, отпив пивка:

— А тебе зачем?

— Да интересно просто. Приехал вот так человек, вроде и бандит, а жил здесь тихо, а потом он с кем-то уехал из города и тот его грохнул.

— Ну да, — кивнул Хадсон, — так и бывает. Прятался, например, а потом его нашли. Опять же например.

Ну да, так это и выглядит. Только вот бумажка со схемой добавляет всему этому интриги. Не за нее ли грохнули? А если за нее стоило грохнуть, то почему? Что там такого нарисовано?

И опять же не просто нашли, потому что убиенный с убийцей, похоже, вместе уехал, то есть доверял тому. Хотя бы настолько.

Отношения с Хадсоном у нас к тому времени были хорошими, скорее даже дружественными. Причин к тому было несколько: я снабжал его всякой оружейной справой льготно, у нас были общие интересы — шериф был раньше аутфиттером, а я охотником, пользовавшимся помощью этих самых аутфиттеров подчас, так что на было о чем поговорить, да и здесь оба охотились. Ну и самое главное — никто из нас не был, насколько мы сами помнили, в прошлой своей жизни преступником. Нет, за что-то мы сюда оба угодили, понятное дело, но вот за что именно… Но профессией это не было ни у кого из нас, это точно.

Первый мой разговор с шерифом состоялся в ту ночь, когда я застрелил у себя во дворе Гарри — продавца из конкурирующего магазина. Разговор был недолгим, событие особого интереса у шерифа не вызвало, тут это в пределах правил — залез в чужой двор, а хозяин тебя поймал. А учитывая что еще и поджечь хотел, и все улики на лицо — так вообще все нормально. Убийство Джока и вовсе повода к беседе не дало, для Хадсона все было в нем ясно и понятно, тем более весь салун в свидетелях, а вот следующая встреча наша состоялась примерно через пару недель после того, как я занял подле Сули место бывшего рестлера.

Салуны на Главной улице, естественно, составляли центр городской жизни. У кого были на них деньги, только там вечера и проводил. В салунах пили, там же посещали бордельных девиц, продолжая обогащать Сули, и там же играли — в общем, поводов для драк и прочих безобразий хватало за глаза. Делили девок, спорили из-за проигрышей, ну и просто разбирались почему кто кого толкнул. Многие, я думаю, ходили туда исключительно для того, чтобы на все это полюбоваться. Там же, в салунах, распространялись все новости, там заключались сделки, там появлялись новые приезжие, в общем — пульс местной жизни именно там прощупывался лучше всего. Да и для приезжего лучшей справочной не найти — зайди в салун, купи стакашек бурбона и расспрашивай того же бармена. И если по морде не получишь, то выяснишь все что надо. Это уже как лотерея.

Благонравием эти места, понятное дело, не отличались,

До смертоубийств в барах доходило нечасто, все же границы допустимого соблюдались, а убийство считалось в немалой степени моветоном, а вот дрались ежевечерне, обычно даже не единожды. Не так посмотрел, не то сказал, задел плечом проходя — ругань, звуки ударов и грохот опрокидываемой мебели, рывок вышибал в сторону дерущихся и обычно продолжение битвы уже на улице, куда Рок и Бак с Тадом вышвыривали бойцов. А так даже до ножей доходило нечасто, обычно все заканчивалось разбитыми сопатками и изрыгаемыми угрозами, на которые мало кто внимание обращал. Все же некая мера существовала.

Это обычно. Но бывало и так, что битьем по морде дело не ограничивалось.

Наступил октябрь, начало холодать, пошли мелкие и частые дожди с холодным ветром — обычная местная осень. Жизнь у меня к этому времени вроде как окончательно оформилась и устаканилась — магазин с мастерской работали, в доме я уже обжился и даже проблема дефицита женского общества была решена благодаря Сули. В общем, появилась какая-то житейская устроенность и даже оптимистичный взгляд в будущее прорезался — не пропаду уже, мол. Ну, если сам не нарвусь.

Появились какие-то приятели, пусть пока и не близкие, но с которыми можно было встретиться в салуне и присесть за один стол, купить друг другу пивка, поболтать хотя бы про охоту или рыбалку, которая в этих местах тоже хоть куда, так что была самой что ни есть светской темой для беседы, вместо футбола в иных краях, появился некий распорядок жизни — работа, отдых, развлечения. Секс же в моей жизни случался все больше днем — по вечерам у Сули самая напряженная работа, бордельная логистика и менеджмент отбирали у нее все свободное время.

Был, помню, тогда вечер пятницы, дождливый и ветреный. Я как раз привез от пристани несколько больших пачек рыжей седельной кожи, добротной и толстой, сгрузил их у себя в сарае, расплатившись с возницей, нанятым вместе с крытым фургоном и сонной коренастой лошадью, а потом задумался о том, чем заняться дальше.

Вообще-то выбор был не богат, поэтому следовало не врать самому себе, а просто идти в «Батлер-Крик салун», благо пятница и завтра с самого ранья не вскакивать… но все же как-то устал к вечеру. То есть два варианта завершения этого вечера, на выбор: или сон, или салун. Ну, перед сном можно книжечку почитать в свете колмановской лампы, что тоже неплохо.

Вообще, надо сказать, что жизнь в этих краях совсем другая. Намного медленней и утомительней той, что была у меня раньше. Хотя бы за счет того, что вместо машины в гараже стоит лошадь в конюшне, а ей надо и корм дать, и подстилку под ней менять ежедневно, новую разбросать, а старую вывезти подальше, а еще надо ежедневно топить печь, и еду готовить себе каждый день «с нуля», потому что полуфабрикатов для разогрева в микроволновке здесь как-то не предусмотрено, да и микроволновок тут никто не видел. Плита угольная или дровяная, это уж как вам будет угодно, вот и топите ее на здоровье. А перед этим дров наколи, угля натащи. Ну и работа ко всему этому до кучи, понятное дело. Так что вот так день пройдет — а ты и не заметишь, вроде только встал, а уже пора ложиться. Быстро срок идет… если бы только знать какой он, срок этот самый.

Ну да ладно, особо и не жалуюсь, вообще к жалобству не склонен, а тут масса народу который куда как хуже меня устроился. Я и начал с немалой финансовой форой, хоть при этом стал объектом охоты, ну и потом повезло — нормально, а так считай, что жить в деревню переехал. Например. Ну, в такую, какой я ее по детству помню. Хотя помню мало, все больше так, картинки отдельные: серый полосатый кот у печки, бабушка, кидающая в нее больше куски угля из ведра, запах дыма… черт знает, больше ничего и не вспоминается, кроме, разве что, клеток с кроликами во дворе под навесом и собаки, которая тогда была чуть не с меня ростом, а если скакала в своем собачьем восторге вокруг, то и вовсе казалась мне высотой до неба. И все воспоминания.

В общем, не о кроликах разговор, и даже не про полосатого кота, а про то, что устал я в ту пятницу. Хотел дома остаться и спать завалиться, так как даже на внимание со стороны Сули рассчитывать не мог, но все же решил пойти, хоть кружку пива, но пропустить. Завтра суббота, вроде как банный день, можно полениться будет, так что ничего, успею выспаться. И пошел, накинув длинный брезентовый дождевик, ибо погода была мерзкой, как я сказал, холодной и дождливой.

Шлепала грязь под сапогами, капли барабанили по полям шляпы, руки я засунул в обширные карманы. Шел быстро, временами хотел даже на бег перейти, чтобы быстрей с непогоды в тепло, но сдержался — тут поскользнуться проще простого и тогда точно придется идти домой, грязь с себя счищать. Поэтому смотрел куда ноги ставлю. Ближе к стенами луж меньше, но поскользнуться проще, потому что к дороге уклон, а на дороге можно подчас даже в высокие сапоги начерпать.