Последнее предложение - Мария Барышева

— В таком случае, сбегайте в контору и поднаймите экскурсовода.

— Я же не сказала, что потребую от вас ознакомительных речей. Я не нуждаюсь в рассказах. Я просто хочу, чтобы вы меня провезли везде, где только можно. Показали все вокруг, абсолютно все, поэтому выберите маршрут сами — как вам будет удобно, с чего сочтете нужным начать, где продолжить, покажите мне те места, которые именно вы считаете наиболее красивыми. Я доплачу лично вам. И еще я хочу, чтобы вы катали меня медленно, — Рита улыбнулась, и улыбка оказалась неожиданно серьезной, как будто она выполняла очень ответственное поручение. На мгновение в ее глазах мелькнуло что-то надрывное, дрожащее, испуганное, но сразу же исчезло, и Роман решил, что ему померещилось. — И единственная просьба — начните с рек. Озера — в последнюю очередь. Ну… вот, собственно, и все, — ее деловитый взгляд осторожно тронул его переносицу. — Вы уже можете чего-нибудь сказать.

— Мне говорили, вы собираетесь делать остановки.

— Да. И не одну. Хочу прогуляться по лесу, осмотреться. А вы будете меня сопровождать.

— Это не входит в мои обязанности, — тут же отреагировал Савицкий. — К тому же, я не могу оставлять катер без присмотра.

— Вы отвечаете не только за безопасность катера, но и его пассажиров…

— Когда они сидят в этом катере, а не шатаются неизвестно где.

— Бросьте, — Рита зевнула, аккуратно прикрыв рот ладошкой, — я уже утрясла этот вопрос. Можете справиться в конторе, если не верите. Будете меня сопровождать — и точка! За сопровождение я тоже доплачу, если вся проблема в этом.

Роман швырнул окурок за борт и посмотрел на часы, потом поднялся и хрустнул суставами пальцев.

— Надеюсь, вам уже доводилось ходить на катере?

— Считайте, что нет, — Рита вытащила из сумочки сигареты, достала одну и поднесла к губам, выразительно глядя на него, но Роман молча сунул руки в карманы и злобно оглянулся на сияющие стекла конторы. Рита пожала плечами и щелкнула зажигалкой.

— Значит, правила такие: на борту не сидеть, во время движения по катеру не ходить и не прыгать и никуда руками без спроса лезть. Хотите что-то рассмотреть повнимательней или перейти куда-то — вначале говорите мне, я остановлюсь. Без дела меня не отвлекать. За борт ничего не бросать. И, кстати, за борт не свешиваться! Булькнете в воду — я вас вылавливать не буду!

— Я хорошо плаваю, — насмешливо заметила она.

— В полном обмундировании и в ледяной воде? — поинтересовался Роман не менее насмешливо. — К тому же, можете угодить под винт, и тогда вас долго будут собирать по всему Аркудово. По мелким кусочкам.

Рита на мгновение слегка побледнела, но тут же вызывающе вздернула подбородок.

— Ладно, считайте, проинструктировали. Чем еще напугаете бедную девушку?

Роман вытащил из носового рундука пару скатанных полосатых одеял, подошел к диванчику, где она устроилась, и с размаху хлопнул одеяла на синее сиденье.

— С вашей одежкой вам следовало заказать яхту, а то вырядились, как на светский раут, а не на речную прогулку, — он отвернулся и подошел к борту. — Замотаетесь в одеяла, иначе околеете прежде, чем успеете хоть что-то увидеть. Если замерзнете, скажете — дам еще одеяла. В крайнем случае, спуститесь в каюту и будете смотреть через стекло.

— У меня есть коньяк, — задумчиво произнесла Рита, бросив на Романа косой взгляд, не лишенный игривости.

— Это ваше дело. Но если напьетесь и начнете буянить, то завтра подыщете себе другого водителя.

— Неужели для вас примерное поведение пассажира и собственное душевное равновесие важнее денег?

— Я вас предупредил, — Роман отвернулся от нее. — Валька!

Сидевший на краю причала замызганный подросток, который курил, задумчиво плевал в воду и наблюдал за уплывающими плевками, повернул голову:

— Че?!

— Отдай швартовы.

Валька плюнул еще раз, напоследок, окурок птичкой спорхнул с его пальцев и плюхнулся в воду. Он встал, прихрамывая и зевая, подошел к кнехту, отвязал оба троса и поочередно бросил их Савицкому, после чего, ухватившись за перила, оттолкнул катер ногами, и Роман погрозил ему кулаком, затем убрал с борта мягкие кранцы, смахивавшие на кукурузные початки, и вернулся на свое место.

— А разве нельзя, чтобы эти штуки висели? — тут же деловито спросила Рита, и Роман чуть поморщился, надевая очки и запуская двигатель.

— Можно, но это будет значить, что я бескультурный водитель.

— Понятно.

Роман хмыкнул, слегка подавая катер назад, потом чуть развернулся влево и отошел от причала на малом ходу. Катер развернулся еще чуть-чуть, неторопливо обогнул небольшой мысик, разминулся со встречной подходящей моторкой, с которой Роману зычно прокричали утреннее приветствие, прибавил ходу и понесся вдоль берега, полосуя сине-зеленую воду и высоко взметывая шлейф сияющих под солнцем брызг. Краем глаза Роман уловил движение позади и рявкнул:

— Я же сказал не шляться на ходу!

— Вы слишком быстро едете! — взвизгнула Рита, плюхаясь обратно на диванчик.

— Вы сказали оставить озера напоследок. Так к чему мне тут плавать задумчиво?

— Вы слишком близко к берегу! А вдруг мы на что-то налетим?!

— Здесь глубокий участок, а левее — наоборот мелко… Перестаньте орать, или я поверну назад!

— Ладно, — неожиданно покладисто сказали сзади, и наступила долгая тишина. Катер миновал остров, где среди ивняка и берез темнели крыши нелепого замка. На причале, возле которого покачивались два катерка, сидел здоровенный пес и задумчиво чесал задней лапой ухо. Рядом с ним стояла невысокая женская фигурка и смотрела на берег. «Верно, это и есть горчаковская вдова», — подумал Роман, с любопытством глянув в ее сторону, но разобрать черты лица с такого расстояния было невозможно. Сзади по-прежнему послушно молчали, и он отвернулся, глядя в ветровое стекло и чувствуя, как его затылок трогает бесплотная осторожная ладошка чужого взгляда.

Катер вошел в русло Шаи и сбавил ход. По обеим сторонам потянулись ели — высокие, задумчивые, за ними изредка просвечивали одноэтажные домишки. Вскоре они исчезли вовсе, мелькнула белизна Матвеевского монастыря, и теперь остались только ели.

Прошло около часа. Катер уже еле полз, согласно получено инструкции, река сделала два поворота, остались позади пансионат «Сказочный», уже довольно шумный в это время, несколько расположившихся на берегах компаний, а сзади так и стояла тишина, и вскоре Роману начало казаться, что он едет один. Он подумал, что, возможно, пассажирка заснула, и обернулся.

Рита не спала. Она сидела на диванчике, чуть развернувшись и скользя по правому берегу взглядом, но в этом взгляде не было ни любопытства, ни восхищения. Ее глаза были широко раскрыты, и их до краев наполняло что-то надрывное, растерянно-испуганное и в то же время настороженное, как будто в любую секунду из леса могло с хрустом выломиться чудовище. Губы чуть подрагивали, лицо застыло и теперь казалось старше, пальцы крепко прижимали к груди сумочку. От надменно-насмешливой очаровательности не осталось и следа — на диванчике сидела испуганная, несчастная женщина, похожая на погашенную лампу.