Возьми моё сердце - Кэти Джейкобсон

— У папы вряд ли есть время, лапуся. Ему надо быть на работе.

Райли звонко чмокнул Эриэл в щечку.

— Я шериф, и самое хорошее в этом то, что у меня в машине есть радио, которое всегда придет на помощь. Но хватит ли в вашем пакете еды и на мою долю?

Эриэл заерзала, показывая, что хочет спуститься.

— Дома есть еще. Марго сделала сандвичи и для тебя. Мы оставили их в холодильнике. — Она вприпрыжку побежала к задней двери, припевая: — Папа едет с нами, папа едет с нами!

Все еще избегая смотреть ему в глаза, Марго сказала:

— Что ж, это будет замечательно.

— Если только я не помешаю вашим девчоночьим планам.

— Нисколько не помешаете.

— Ладно. Тогда поедем, пожалуй, на Сэйдж-Крик. Может, вам будет интересно своими глазами увидеть то, что вы защищали вчера вечером, — место предполагаемого строительства парка для подростков?

— Очень интересно, — ответила она, почти не кривя душой. — Пойду помогу Эриэл собрать сандвичи, и мы будем готовы.

Октябрьское солнце тепло улыбалось над равниной, а ветер разносил в воздухе аромат шалфея. Отсюда город не был виден, но они расположились довольно близко к Ларами: если закрыть глаза и прислушаться к звукам, то можно уловить шум уличного движения. Недалеко от них на забор уселась ворона и закаркала, протестуя против их вторжения.

В памятном каталоге новой жизни, который вела Марго, этот день был достоин того, чтобы занести его в раздел рая. Все было просто идеальным. Погода. Компания. Вообще возможность находиться здесь.

Ради этой свободы она и стала Марго Хейнз. Над этим стоило подумать. А также над тем, что она свободна выбирать, как именно осложнять свою жизнь. Чувства влекли ее в одном определенном направлении, но она не была обязана следовать за ними.

Эриэл карабкалась на холм впереди, а Райли почти все время шел рядом с Марго. Но когда Эриэл исчезла за каким-то подъемом, Райли схватил ее за руку.

— Как бы нам не потерять Эриэл из виду.

— Мы этого не допустим. — Тепло поднималось вверх по руке Марго, проходило по телу до самого сердца. Оно билось учащенно, но совсем не потому, что они поднимались вверх по склону. Она хотела было выдернуть руку, но поняла, что без помощи ей за ним не угнаться.

«Держи себя в руках», — напомнила она себе, потому что от бешеного пульса у нее закружилась голова.

Райли втянул ее на вершину холма, и она вздохнула с облегчением, когда он отпустил ее руку.

Эриэл взобралась на большой валун и стояла там, вытянув руки в стороны.

— Посмотри на меня, пап. Посмотри, Марго. — На ней был тот же самый комбинезончик и ярко-зеленая футболка, в которых она ходила в школу, а рыжие волосы лишь слегка выбились из двух толстых, пушистых косичек. На фоне безоблачного неба она показалась Марго самым прекрасным зрелищем, какое ей когда-либо доводилось видеть.

Марго надеялась, что приемная мать ее дочурки часто испытывала такую же безмерную радость от одного только существования Холли.

Райли вздохнул.

— Жаль, что ее очень трудно удержать на одном месте. Но так мы хотя бы не потеряем ее из виду.

— Это верно, но какое это удовольствие — наблюдать за ней!

Вскоре они оказались на самой вершине холма.

— Комитет «Городка развлечений» думает построить примерно здесь танцплощадку на открытом воздухе, с видом на город.

Отсюда, где холмистые равнины Вайоминга тянулись к далекому силуэту гор, Ларами казался с почтовую марку, привязанную к невидимому большому миру ниточками дорог и железнодорожных путей. Ночью его огни будут казаться горсткой драгоценных камней, высыпанных на совершенно черную и пустую равнину. Она легко могла себе это представить.

— Фантастика!

— Вон там будет комплекс аттракционов, с залами для танцев и праздников. А тот склон холма будет использован при строительстве амфитеатра для зрелищ. А во-он там будет бейсбольное поле. — Он махнул рукой назад, туда, где они оставили его «бронко».

— Мне очень нравится. — Место и впрямь было просто замечательным, при должном подходе к делу оно оправдает все надежды сторонников этого проекта: станет настоящим раем для их детей, местом, где неугомонным и вечно чего-то ищущим подросткам будет чем занять себя, на что потратить энергию и жажду творчества, где их активная деятельность не станет опасной для общества.

Райли поднял камешек и бросил его за гребень холма. Камень скрылся из глаз, потом, через несколько секунд, ударился о скальную породу, и звонкий звук удара вызвал тихое эхо.

— Жаль, что многие наши сограждане боятся детей, если те собираются в группы больше одного человека.

Марго сразу припомнились все услышанные на собрании споры. Доводы за и против парка для подростков. Дискуссия в комитете. Кэл Давенпорт. Ее собственная неожиданная реакция.

Она тоже подобрала камешек и бросила его вниз по склону. Он глухо ударился о землю футах в сорока от того места, где они стояли.

— Они просто слепы, все до одного. Дети плохими не рождаются. У них нет изначального желания нарушать закон, они бы и не делали этого, если бы их не подводили взрослые. Если бы им было куда обратиться со своими проблемами. Если бы…

— А вам действительно не все равно.

— Да, черт возьми, мне не все равно. Я сама… — Чуть не выпалив всю правду, Марго прикусила язык. — Мы не можем позволить себе упустить ни одного из наших детей.

— Вам это знакомо из первых рук.

Он подобрал еще один камешек, и у нее вдруг все поплыло перед глазами. Она сказала слишком много, но не настолько, чтобы можно было о чем-то догадаться. Хотя он так давно смотрит на нее, что, возможно, без труда прочитал все ее мысли. Он, наверное, привык выслушивать всякие оправдания.

— Райли… — Слова замерли у нее на губах. Он же ничем не намекнул, что догадался. Так зачем ворошить прошлое? А вдруг он дал ей идеальный шанс и ждет от нее подробностей?

Ей захотелось убежать. Спрятаться. Она заставила себя несколько раз глубоко вздохнуть и отогнать охвативший ее страх. Если он о чем-то догадался и хочет узнать больше, то ему придется задавать вопросы.

А если он спросит, то она солжет ему, потому что не может и не хочет рисковать новой жизнью на новом месте.

Он протянул ей камешек, а она пыталась отыскать у него в глазах какой-то знак порицания, настороженности, неприязни или недоверия. Но нашла только желание, такое же ясное и открытое, как небо над Вайомингом. Он смотрел на нее так, будто желанней ее нет никого на свете. Будто ничего не изменилось за то время, что прошло между вчерашним поцелуем и сегодняшним днем.