Самолет для валькирии (СИ) - Александр Богатырев

За столом переговоров на минуту повисла мёртвая тишина. Тевтоны переваривали новость.

- Согласитесь, что если мы не скажем ГДЕ искать, то ваши горные инженеры будут бегать по пустыне Намиб и её окрестностям -- до второго пришествия.

- Но как мы можем быть уверенными, что вы нас не обманываете?

- Моё слово. И вы знаете, что оно твёрдое. Вы уже получили от нас чертежи самолёта. Вы получили также, для своей армии большую партию антипеста.

- Но тот самолёт, что вы нам дали, уже устарел!

- Извините, но прогресс не стоит на месте. И вам всё равно той модели, (кстати более совершенной, нежели та, что получили англичане, заметьте!) хватило чтобы не только начать, но и создать задел на будущее. Ваши инженеры уже сами много чего сделали. И если вы будете настаивать и дальше, как в начале, оплатой чертежами нового самолёта, то не окажется ли снова, что вы получили сейчас новейший, а после того как соберёте -- уже устаревший самолёт? К тому же информация о месторождениях алмазов -- неизмеримо более ценная, нежели... быстро устаревающие чертежи.

Германцы снова заартачились. Но тут же последовал вообще не убиваемый аргумент.

- Вы всё равно в выигрыше. Даже если те месторождения найдёте не скоро. Ведь эти вооружения для Германии стоят немного. Но выиграете вы в конце концов -- в десятки раз больше. Или за счёт того, что "отпилите" у Англии ещё какие-нибудь "вторые Самоа", или же создав рекламу вашему оружию, приобретёте очень богатых заказчиков. Например, тех же буров.

Германцы переваривали предложение целую неделю. В это время шли жаркие дебаты в высших эшелонах власти. Многие просто поверить не могли, что "в этой пустыне" что-то есть. Впрочем, другие напоминали, что и окрестности Кимберли к джунглям никак не относятся. Но что было ясно, теперь Германия за Намибию и вообще за Южную Африку будет держаться руками, ногами, зубами... Короче всем, что найдёт необходимым.

Насчёт алмазов в Намибии таки поверили. И сыграл в этом далеко не последнюю роль старый как мир психологический эффект -- люди хотят верить в то, что им сильно льстит. А державе, под названием Германия, крайне льстило наличие ОЧЕНЬ богатой колонии. Ведь она тогда становилась почти вровень с другими "удачливыми" владельцами колоний.

В Берлине стали более смело поглядывать на британские владения потихонечку прикидывая, что можно ещё урвать кроме Самоа. Пожирнее.

А вооружения армии братьев Эсторских всё-таки решили поставить. На их условиях. Да ещё заключили предварительное соглашение, "по возможности" через свои колонии организовать дополнительный канал поставки вооружений для "наёмной армии". Прям натурально было видно, как постепенно у германцев разгораются глаза и зубы. От азарта.

Тем временем, в Санкт-Петербурге, ажиотаж вокруг хоть и вялотекущей пока, но войны между бурами и британцами, достиг новых высот.

Буры и все "бурское" интересует теперь решительно все слои общества, и в великосветской гостиной, и в редакции газеты, и в лакейской, и даже в извозчичьем трактире только и слышны разговоры о бурах и африканской войне. Даже мрачная эбола, всё ещё сидящая в Корнуолле и исправно пожирающая там население, как-то незаметно отошла на второй план. И когда по Питеру пролетел слух, что якобы братья набирают добровольцев в охрану некоей экспедиции в Южную Америку, то почему-то у всех тут же сработала ассоциация -- с бурской войной. Мало кто сомневался, что братья собирают добровольцев именно в армию. И воевать они собрались не в южно-американской сельве или пампасах, а в Трансваале.

Братья сильно испугались такого слуха и даже попытались что-то вякнуть "разоблачительное". Но этим только "подтвердили" общие подозрения.

Ещё более знаменательный случай произошёл после одной из очередных тренировок в Зале Борьбы.

Как только прозвучала команда завершения тренировки, бестужевки как-то очень многозначительно перемигнулись со старшей и молча потянулись к выходу. Старшая же по группе осталась.

Когда за последней закрылась дверь, та помявшись, сильно робея подошла к заинтригованному Григорию. Понизив голос она заикаясь сказала.

- Господин Румата! До нас дошли слухи, что вы собираете экспедицию... в известные места. На освободительную войну... И Мы... меня попросили... попросили вас попросить...

- ...Взять всю группу с собой в экспедицию! - закончил Григорий за старшую.

Та густо покраснела и кивнула.

- Но мы будем стараться! - ту же поспешно заверила она Григория. - Если что надо будет освоить... Там стрелять или медиком быть - мы готовы!

- Ну... положим стрелять из пистолета вы уже умеете. - поощряя к продолжению сказал Григорий. - осталось научиться скакать на лошадях и стрелять из карабина "Маузер".

- Мы изучим! - тут же снова кивнула староста.

- Гм! - вдруг сильно нахмурился Григорий и тут же просветлев ликом воскликнул. - Вы меня на идею натолкнули. Связанную с экспедицией. Так что пока отложим на пару дней этот разговор.

Так и не сказав ни "да" ни "нет" Григорий отправил старосту вслед за группой. А сам поспешил в "штаб-квартиру". Ему действительно пришла в голову идея. Но её очень даже следовало обсудить. Так как могла иметь очень серьёзные последствия как для настоящего, так и, особенно, на будущее.

Как-то уже в традицию и порядок вошло собрание "попаданцев", происходящее в "штаб-квартире" по средам.

Так что когда Григорий весь в энтузиазме влетел в гостиную, там уже сидели Натин, Паола и Василий. Паола выглядела очень довольной чем-то. На её устах постоянно блуждала загадочная улыбка. Она витала в каких-то своих высях пребывая в весьма радужном настроении.

Натин же, как всегда, что-то весьма активно обсуждала с Василием. Только и прервались что на взаимные приветствия. И тут же снова углубились в какие-то глубокие социологические мудрствования.

Григорий хмыкнул. Подошёл к столу. Сел. И с интересом посмотрел на всё также пребывающую в мечтательном настроении Паолу.

- Меня никто не просветит, - начал он на санскрите, - чего это наша Паола такая довольная и счастливая?

Натин прервалась и покосилась на свою протеже. Тоже хмыкнула.

- Сегодня она здесь, в Петербурге, встретила своего давнего знакомого. Земляка.

- И в чём тот земляк был не прав? - тут же догадался Григорий.

- Они были соседями. - Пояснила Натин. - И этот сын лавочника, постоянно унижал её. С раннего детства.

- За что, если не секрет?

- А за то, что её родители, ранее бывшие богатыми, обеднели. Обычное дело в тех местах. Какая-то афера и они попали на мошенников. Вот и выкарабкивались из бедноты. С трудом. А этот сын лавочника, наверняка подзуживаемый родителями, постоянно третировал Паолу и её брата.

- У неё и брат был?!!

- Был. Пока не погиб в уличной драке. Как обычно, виновных не нашли. Но Паола подозревает до сих пор этого Гильермо и его дружков.

- Ага. А тут она встретила его... - расплылся в хищной улыбке Григорий прекрасно представив что будет, если вот такая темпераментная штучка как Паола (кстати постоянно и успешно скрывающая свой действительный темперамент), повстречается со своим почти что кровником.

"А ведь и действительно! После моей книги, в Италии чуть ли не присказка: "Вендетта - дело святое!". А отомстить за унижение, за возможную вину в смерти брата, она наверняка давно мечтала".

- Да. Вышло как-то очень... - Натин запнулась подбирая слово. - Я бы сказала, удачно!

- Для вас с Паолой удачно! - подбросил Григорий.

- Да. Там и пара его дружков оказались.

- Так она и их тоже? Отлупила...

- "От души", как вы любите выражаться. И тут подоспела полиция. "Вовремя".

- ... И что она видит? - тут же продолжил Григорий. - А видит она, что на двух слабых дам напали целых три здоровенных хама.

- О нет! На одну. Я скромно стояла в сторонке.

- Принимала экзамен в полевых условиях. - Поддел Григорий.

- Можно сказать и так! - удовлетворённо ответила Натин. - Дальше Паола быстренько разыграла из себя жертву нападения, а я ну как бы "мимо проходила". На меня даже и внимания не обратили. Там свидетелей было более чем достаточно. Ведь вся начальная "дискуссия" проходила на итальянском и те трое дураков реально на Паолу напали. За что и поплатились.

- И что теперь будет для этих охламонов?

- Я пока не выясняла. - кратко закруглила Натин.

Теперь кое-что прояснилось с Паолой.

Как-то раз Натин уже проговорилась, что Паола сама попросила её научить. Вот её принцесса и учила. Тому, что сама знала. Жёстко, последовательно и эффективно.

Почти наверняка, вот эта обида на бессилие перед хамом, перед сильными мира сего, на негодяев ломающих беззащитных девушек у Паолы копилась с раннего детства.