Кавалер по найму - Telly

Лис повторила подробное описание, я до конца выслушал ее, хотя давно догадался, о ком речь.

— Спасибо. Я понял. Я знаю этого сурка. Спасибо. Догадывался, что дело обстоит именно так. Но теперь знаю наверняка. Еще раз благодарю. Из тебя вышла бы прекрасная шпионка.

— Шпионка... — медленно повторила она, словно прислушиваясь к тому, как распускается на языке вкус этого многослойного, как пирожное "наполеон", словца. — Нашел чем удивить. Нам, рыжим, без шпионских навыков никуда, сам знаешь.

— Проводить тебя?

Она с минуту прикидывала про себя перспективы такого развития событий, потом отрицательно тряхнула шевелюрой.

— Нет, не стоит. Опять с утра навалится эта печаль... Отчего она появляется вот так, вдруг? И давит, давит...

Я пожал плечами: этого никто не знает.

Когда ее "пассат" медленно уплыл за угол дома, я вернулся за руль, достал мобильник, набрал Пашин номер, но тут же отменил вызов. Просьбу пробить по базам данных очередной номер он наверняка бы расценил как хамство. А впрочем, не в этом дело. Человек опытный и чуткий, он тут же бы стал у меня выпытывать подробности, а втягивать его в эти игры мне не хотелось.

Я позвонил Денисову. Тот с пониманием отнесся к моей просьбе и через некоторое время перезвонил.

Желтый "жук" в самом деле оказался корпоративной покупкой.

— И что за контора? — спросил я.

— Боюсь, название тебе ни о чем не скажет. Это Фонд информационных технологий. Собственно, он является дочерней структурой одного из респектабельных банков. Дельта-банк — слыхал про такой?

Пока я усваивал эту информацию, Денисов продолжил:

— Это солидная и крупная компания. С отменной репутацией на рынке информационных и консультационных услуг по делам бизнеса. Распространяет оперативную и аналитическую коммерческую информацию, имеет массу клиентов, в том числе и корпоративных, вплоть до госучреждений и ведомств... Если ты этой конторой интересуешься в связи с нашими делами, то должен тебя огорчить: фирма вряд ли может иметь отношение к этой сфере услуг... Так что зря ты фантазируешь....

Я поблагодарил его, сунул мобильник в карман и покатил в сторону дома.

Доводы Денисова можно расценить как безупречные — если бы не одно обстоятельство: существо природное, я лишен дара воображения и слабо представляю себе, что такое фантазия.

Я не могу представить себе образы окружающего мира — ветер или дождь, дерево или траву, мышь-полевку или ту же лисицу, рыщущую вблизи моего дерева, — я могу лишь их слышать, чувствовать, видеть.

Сурок, то и дело перебегавший мне дорогу, не абстрактный образ. Он реален, я его слышал, чувствовал, я знаю его запах. А значит, скоро он опять появится.

— Ты чем-то расстроен, мой милый? Не возражай — я же вижу. Ты напряжен, у тебя сумрачное лицо, каменное какое-то, и так резко обозначились морщины на лбу. Расстроен, я вижу, тебе меня не обмануть. Расслабься, вздохни свободно, проходи в мой дом — подожди, я зажгу свет в коридоре. Господи, как я не люблю темень... Люблю свет, много света — хотя знаю, что тебя немного раздражает моя привычка не гасить лампу, когда мы ложимся в постель. Просто я хочу, чтобы ты видел мою прекрасную фигуру, миловидное лицо. Взгляни на меня — тебе нравится? Мои узкие плечи нравятся? А грудь? Возможно, тебя привлечет темная родинка внизу живота. У меня красивое тело, я это знаю.

— Да-да... И тело было — Бог.

— Что? Ах это... Какой же ты! Разве можно так обращаться с сокровенными словами? Не надо, я не люблю, когда ты такой.

— Извини, просто вырвалось невзначай... Так сказал один ночной водитель, подвозивший меня не так давно до дома.

— Что, так и сказал? И тело было Бог? Наверное, очень неприятный тип.

— Да нет, просто очень уставший пони. Всю жизнь бегает, бегает — и все по кругу.

— Ты странный какой-то сегодня. Будто ватой окутан.

Я закурил, прислушиваясь к ее дыханию.

Она права: будто в вату погружен. И сразу окружающий мир перестал существовать. Бэмби исчезла. Ее мистический муж растворился без следа. Киса, наверное, лежит в морге. Вот разве что девочки из фирмы "Диана"...

— Извини, детка, мне нужно уехать. Это ненадолго. Скоро вернусь. А ты пока поспи. Пусть тебе что-то хорошее приснится.

Пашина подсказка привела меня в один из спальных районов, к окраинной станции метро, справа от которой темнел унылый блин автобусного круга, слева тянулись обшарпанные прилавки уличного торжища — судя по кисловатым запахам, это был овощной рынок. А в далеких тылах громоздились кое-где простреленные навылет желтым оконным светом сумрачные глыбы отходящих ко сну домов.

Меня немного удивило отсутствие машин на огороженной столбиками маленькой площадке перед входом в заведение. Белого микроавтобуса, увозившего девочек из заведения той памятной ночью, когда мы познакомились с Бэмби, поблизости не было.

Я прошел к мраморной лесенке, ведущей в подвал. Над прочной дубовой дверью внизу голубовато светилась пластиковая панель с вывеской "Каприз". Если я попал туда, куда надо, то название могло бы быть и определённей, например: "Любой каприз клиента".

Спустившись вниз, я потянул дверь на себя. В крохотном, освещенном красноватым светом вестибюле меня встретил меланхоличный охранник в камуфляжной форме. Он базальтовой глыбой застыл в низком офисном кресле, забросив обутые в тяжелые армейские ботинки ноги на деревянное перильце еще одной короткой лесенки, ведущей в глубины преисподней — маленького зальчика с низкими сводами. Оттуда доносились звуки музыки. Охранник почти не отреагировал на мое появление — лишь сонно покосился одним глазом.

Я спустился в зал, огляделся. Очень мило и уютно. Восемь столиков, накрытых клетчатыми бело-красными скатертями, свечи в красных плафонах, формой напоминавшие стеклянные колпаки керосиновых ламп, отбрасывали приглушенный свет на лица посетителей — всего их пятеро, все женского пола, все прелестницы.

Девочки в несколько напряженных позах сидели за сдвинутыми столиками в углу, перед ними стояли две бутылки шампанского и огромный торт. Судя по всему, они терпеливо ждали отмашки, когда можно будет раскупорить шампанское. На меня они почти не обратили внимания.

Я присел за свободный столик. Одна из девочек поднялась со своего места и ленивой походкой направилась к бару, откинула деревянную крышку, перегораживающую вход в узкое пространство за стойкой, и исчезла за пурпурной портьерой. Отсутствовала она полминутки и вернулась к своему месту за столиком. .

— Похоже, я попал куда надо... — Я приветливо помахал ей рукой.

Похоже, в самом деле так. Портьера дрогнула, раздвинулась, и за стойкой возникла женщина.

Она заметно отличалась от той продвинутой тусовщицы в эпатажном наряде из красной кожи, что встретилась мне неподалеку от Сретенки, — теперь на ней был строгий деловой костюм песочного цвета, волосы аккуратно расчесаны на прямой пробор и уже не напоминали клубок перекати-поля. Но не узнать ее было мудрено.

— Привет, Фанни! — громко приветствовал я.

Она подслеповато сощурилась, вглядываясь в сумрак, и вытянула голову. Замерла на мгновение, словно вспоминая, где мы встречались, потом усмехнулась и, встав на цыпочки, достала с полки бутылку "Бифиттера", подняла ее на уровень плеча — жест выглядел вопросительно.

Я махнул рукой утвердительно.

Она цапнула из холодильника пару бутылочек с тоником и направилась к моему столику, бросив что-то на ходу одной из девочек. Та доставила пару больших стаканов с толстым, тяжелым донышком. Я взял бутылку из рук Фанни, посмотрел на наклейку.

— Не пьешь джин?

— Ну вообще-то сок можжевельника не входит в мой рацион.

— А что в него входит?

— Я питаюсь сырым мясом, а пью только свежую кровь.

— Ах да, ты же у нас хищная птица с разбитым сердцем.

— Но могу выпить и джина. — Я отвернул пробку, плеснул немного в стаканы: — За тебя. Ты прекрасно выглядишь.

— Но ты же не затем сюда явился, чтобы расточать мне комплименты?

— Не знаю... Давай для начала выпьем.

Мы подняли стаканы и пригубили.

— Ну и?.. — настаивала Фанни, подлив себе тоника.

— Мне нужна девочка.

Фанни откинулась на спинку кресла, скрестила руки на груди и, закинув ногу на ногу, некоторое время гипнотизировала меня сонным черепашьим взглядом.

— С чего ты взял, что я смогу тебе в этом помочь?

— Да брось ты. — Я опустил ладонь на ее локоть. — Мы ж свои люди. И кроме того, я тебе, кажется, говорил... Я ведь птица ночная, кое-какое представление о среде обитания имею. Или ты хочешь убедить меня, что эти симпатичные девчушки собрались тут за полночь исключительно для того, чтобы отметить день рождения подружки?

— А знаешь, ты угадал... — Она сделала знак девицам, собравшимся за праздничным столом.