Кодекс пацана. Назад в СССР - Василий Высоцкий

— Фух, б… Сашка. И ведь в самом деле напугал. Чуть не шмальнул в тебя, — буркнул Семяга.

— Я всё нашел. Но мне нужна твоя помощь…

В это время увидевший форму на мне в свете фонаря милиционер на соседнем сидении задергался. Говорить ему мешал кляп во рту, но он был в полном сознании.

— Вот, что-то пытается пи…еть, а я ему не даю, — проговорил Семяга.

— Мужики, мы хотим извиниться за ту херню, какая сейчас творится. Я думаю, что вот примерно такой суммы хватит для наших извинений, — я вытащил из мешка десяток новеньких пачек сторублевок и бросил на колени милиционера.

Признаться, офонарел не только милиционер. Глаза Семяги тоже стали по пять копеек. СССРовских пять копеек!

— Это что? Это как? — прохрипел дядя Коля, глядя на лежащую на коленях милиционера сотню тысяч.

— Это из пещеры Али-Бабы, — хмыкнул я в ответ. — Там ещё есть и мне нужна помощь, чтобы загрузить машины под завязку, дядь Коль. В общем так, я буду вытаскивать, а ты таскай сюда. И давай поторапливаться, а то у этих шахт очень дерзкий охранник.

— А эти? — Семяга кивнул на притихшего милиционера.

— Ты не против того, что сейчас творится? — спросил я у пассажира Семяги. — Мы вас отпустим позже и отдадим в два раза больше за то, чтобы вы о нас забыли. Согласны?

Тот только ошалело покивал. Ещё бы, перед ним лежала его зарплата за пятьдесят лет. Кто же в своем уме откажется от таких денег? Ради такого можно было и забыть про двух неведомых мужчин.

— Ни хрена себе, — покачал головой Семяга. — Такие бабки…

— Идем быстрее. Нам нужно ещё многое сделать. Эй, пассажир, будешь сидеть тихо? — спросил я у милиционера.

Тот активно закивал в ответ. Похоже, что он уже прикинул в уме то, что сможет купить на эти деньги…

Мы с Семягой двинулись в сторону шахты. Я проверил заодно плененного солдата. Тот лежал на полу в той же позе, в какой я его оставил. Пульс был, так что всё в норме.

По пути я рассказал Семяге о своей находке и сказал, что буду поднимать мешки наверх, а он будет перетаскивать их к машинам. Забьем под завязку, а потом двинемся в обратный ход. По пути где-нибудь выгрузим милиционеров с их наградой за молчание.

Да, именно так я и планировал. Я вытаскиваю, Семяга таскает. Я рассчитал, что мне придется поднять около двадцати мешков, чтобы машины могли ехать без особой запары.

Сколько это было в деньгах? Кто же его знает… Я не задавался такой целью. Мне некогда было считать — я таскал мешки и распугивал по пути недовольных крыс.

Семяга принимал и таскал к машинам. Вот только… Когда я поднялся в девятый раз, на меня уставилось дуло автомата.

АК-47 смотрел на меня черным зрачком. Он чуть подрагивал в окровавленных руках дяди Коли. Да и сам дядя Коля выглядел не лучшим образом. Его лицо было в кровавых потеках, а глаза горели безумием. Это самое безумие отчетливо читалось в просыпающихся утренних красках.

— Дядя Коля, ты чего, охренел? — только и вырвалось у меня.

— Они бы проболтались, — прохрипел он в ответ. — Они бы всё про мои деньги рассказали. Про мои деньги…

— Дядя Коля, а ты…

— Да и солдатика тоже пришлось. Он начал вырываться и пришлось ему ножом по горлу… Прямо как со свиньи крови натекло…

Мда, похоже, что у дяди Коли поехала крыша. И сорвало её от вида денег. Нельзя человеку показывать столько денег и так близко. Он потом может быть и придет в себя, но сейчас у него в глазах светилась только жадность и желание одному всем обладать.

Ему такие деньги даже в самом лучше сне не снились, а сейчас… Сейчас в багажнике его машины лежали упакованные в мешки брикеты счастья и на пути к их использованию остался только один человек — я.

— Дядя Коля, мы же вместе. Мы же заодно, — проговорил я.

— Да-да, заодно… Ты покажи мне, где эта комнатка, Сашок. Покажи давай и не приближайся! — он передернул затвор автомата.

Я услышал, как клацнул пустой затвор. Хм, а ведь он схватил тот самый автомат, который я обезвредил. И даже не проверил — заряжен ли он! Пистолета нигде не видно, наверное оставил в вагончике, схватившись за более совершенное оружие.

— Да пошел бы ты, дядя Коля. Ничего я не буду показывать, — буркнул я в ответ. — Стреляй если хочешь, паскуда. Чего тебе терять, ты и так уже троих положил, чего там четвертому терять-то…

— Ну, как знаешь, Сашок. Я ведь предлагал… — с этими словами Семяга нажал на спусковой крючок.

Выстрелов не последовало. Я же хмыкнул в ответ:

— Ну что, осечка, полудурок? И на хрена ты всех завалил? Тебе бы денег хватило до конца жизни — я бы не обидел…

— А-а-а-а!!! — закричал он и выхватил нож из-за спины.

В предрассветной дымке были видны темные следы на блестящем лезвии. Я тут же подался назад, прислонился к стене в нескольких шагах от входа.

— Ну всё,…здец тебе пришел, Лосяра! — заорал дядя Коля, шагая в дверной проем.

Увы, он не обладал той самой молодой реакцией, которая была у меня, поэтому не успел податься назад, когда фанерка хрустнула под весом. Он только успел взмахнуть руками, пытаясь ухватиться за воздух, но воздух оказался слишком хлипок, чтобы выдержать вес.

— А-а-а-а!!! — раздался крик под округлым куполом.

Впрочем, крик был недолгим. Вскоре он завершился мокрым шлепком. Я спустился, чтобы проверить пульс у своего бывшего спутника, но пульса не было. Чуть постоял над человеком, которому вскружило голову свалившееся богатство.

Я остался один. «Пещера Али-Бабы» взяла кровавую плату за своё неожиданное открытие…

Глава 11

«Если видишь тормозящую машину, ты должен как можно дальше отойти от нее и ни в коем случае не садиться, даже если улица, разыскиваемая водителем машины, тебе по пути»

Памятка «Правила поведения на улице»

Вытаскивать Семягу, терять время, а также остатки сил?

Нет. Все одно бы не вытащил, а сам бы попался на месте преступления.