Подпольный интернет. Темная сторона мировой паутины - Джейми Бартлетт

По словам Елены Мартеллоццо, подобные ритуалы позволяют любителям мальчиков и девочек построить специфическую альтернативную реальность. У некоторых из подобных форумов сложная и удивительная структура с суровыми правилами, призванными создать доверительные взаимоотношения и уважение в пределах группы. Один из исследованных Мартеллоццо форумов называется “Hidden Kingdom”[20], на нем практиковалось использование пирамидальной иерархии участников и средневековых титулов: владелец сайта был Господином, а у Королевских рыцарей и Королевских придворных была возможность модерировать форум и банить участников, выкладывающих незаконный контент. Чтобы подняться по ступеням иерархии, Городское население должно было писать как минимум пятьдесят сообщений в день. Во многих смыслах эти исключительно легальные форумы похожи на любые другие: иерархия, тематические шутки и мемы, жалобы и ссоры. На другом подобном форуме я увидел жалобу на троллинг со стороны одного из постоянных участников, еще жалобу на «эгоистичных» пользователей, которые не делятся впечатлениями от скачанных видеозаписей с детской порнографией, а также несколько обсуждений на тему того, что правоохранительные органы и организации по защите детей мешают естественной и здоровой любви к детям.

Самая известная из подобных групп, которая появилась задолго до Всемирной Сети, называется Североамериканская ассоциация бойлаверов (NAMBLA). Она была создана в США в 1978 году, а ее целью было «прекратить притеснения мужчин и мальчиков, которые взаимно и свободно вступают в близкие отношения», хотя, по факту, непонятно, какие еще цели она преследует, кроме защиты права своих членов реализовать свое желание заниматься сексом с детьми. Члены NAMBLA считают, что их неправильно понимают и преследуют, как когда-то преследовали гомосексуалистов. В 1980 и 1990-х годах они устраивали публичные акции протеста в поддержку своих интересов. Самое примечательное то 142, что члены NAMBLA считают себя причастными к «исторической борьбе» и поддерживают «право [мой курсив] детей всех возрастов» сопротивляться «свирепствующей дискриминации по возрастному признаку».

Виртуальное и реальное надругательство

Взаимосвязь между надругательством над детьми в Интернете и в реальном мире неясна. Несмотря на отвратительную сущность 143 самого факта коллекционирования детской порнографии, научные исследования не нашли убедительных подтверждений тому, что между просмотром контента и физическим надругательством над детьми есть причинная связь. У кого-то просмотр детской порнографии мог пробудить интерес, который заставил мужчину попытаться вступить в контакт с ребенком. У кого-то сексуальный интерес к детям остается фантазией, которую он никогда не станет воплощать. Многие интернет-педофилы 144, такие как Майкл, говорят, что они бы никогда не стали этого делать в «реальной жизни», у них даже есть этические или моральные обоснования этой позиции. Кого-то просмотр этих материалов может даже удерживать от физических действий подобного характера.

По словам американского ученого Даны Бойд, каждая новая технология порождает повод для беспокойства за безопасность детей. И хотя сейчас в хранении детской порнографии обвиняется больше людей, чем двадцать лет назад, не стоит забывать, что в подавляющем большинстве случаев дети становятся жертвами знакомых людей: отца, отчима, другого родственника или друга семьи.

Но Интернет изменил сценарий поведения педофилов. Полиция отмечает учащение случаев вхождения в доверие к ребенку через Интернет. Педофилы стали активно выискивать незащищенных молодых людей в социальных сетях, что вызывает растущее беспокойство. По словам Питера Дейвиса 145, бывшего директора Центра онлайн-безопасности и защиты детей от эксплуатации CEOP, «Интернет довольно сильно увеличил, расширил и даже практически поставил на поток [вхождение в доверие к ребенку]». В то же самое время характер надругательств в социальных сетях меняется. Центр CEOP и Бирмингемский университет146 провели совместное исследование, которое показало, что физический контакт все реже является конечной целью сексуальных домогательств в Интернете: со встреч в реальности педофилы переключились на интернет-общение. Лондонская полиция провела специальную операцию, в ходе которой подставную страницу в социальной сети посетило 1300 человек, из которых 450 взрослых мужчин выступили инициаторами общения. Восемьдесят из них добавились 147 в друзья и долго общались с подставным агентом через личные сообщения, а двадцать три из них совершили противоправные действия сексуального характера.

Тинк Палмер – специалист, который уже давно занимается изучением того, как Интернет повлиял на практику втирания в доверие к детям. Она является учредителем фонда “Marie Collins Foundation”, благотворительной организации, которая помогает жертвам сексуального насилия. Когда Тинк только начала работать в этой сфере, еще в доинтернетовскую эпоху, распространенной моделью сексуального насилия над детьми была «Модель Финкелхора». Она описывает четыре этапа вхождения в доверие к ребенку. Сначала идет стадия мотивации, когда у насильника возникает желание действовать. На втором этапе необходимо преодолеть внутренние сомнения – эмоциональные или моральные рамки. Успокоив внутренний голос, человеку, возможно, придется также преодолеть внешние ограничения: члены семьи, соседи, друзья, запертые двери. Четвертый, и завершающий, этап заключается в преодолении сопротивления жертвы.

«Когда я только начала работу, – рассказывает Тинк, – подготовка к сексуальному насилию была достаточно медленным и тонким процессом. Педофилу нужно было постараться добраться до ребенка, часто подружившись с семьей или войдя в круг их знакомых. Они потихоньку пытались 148 наладить контакт с ребенком и плавно старались перевести взаимоотношения в сторону секса, а затем вовлекали их в скользкие ситуации». Тинк не считает, что Интернет изменил эту схему, – это по-прежнему круг насилия, – но диссоциативный эффект, возникающий во время общения через монитор компьютера, невероятно ускорил весь процесс и уменьшил внешние сдерживающие факторы (физические барьеры, затрудняющие доступ к ребенку). Насильники по-прежнему должны втереться в доверие, объясняет Тинк, как и в реальной жизни. Но у них новый сценарий действий: «Они проводят несколько часов 149, изучая профили своей жертвы в социальных сетях, чтобы больше разузнать о ней, а затем пользуются этой информацией (любимые фильмы, места, где бывал ребенок, недавние обновления статуса), чтобы войти в доверие». Они изучают манеру общения и тип поведения, а также все сокращения, которыми пользуется ребенок. Тинк приводит десятки примеров подросткового сленга, выстреливая их скороговоркой. Я интересуюсь, облегчило ли это задачу педофилам? «Безусловно! – отвечает Тинк. – Это быстро, анонимно и беспрепятственно. Насильнику даже не нужно выходить из дома, чтобы навредить ребенку».

Многие интернет-преступники очень осторожны 150, они практически ничего не рассказывают о себе, пока не будут уверены, что общаются с настоящим ребенком. Но некоторые педофилы в Интернете стали чувствовать себя свободнее, они не так следят за своими словами, быстрее переходя к тому, что Тинк называет «сексуальной фазой». Это тот самый момент, когда насильник затрагивает тему секса в общении с потенциальной жертвой, обычно это происходит в личных сообщениях или приватных чатах MSN. Мартеллоццо тщательно изучила результаты двадцати трех полицейских расследований преступлений на сексуальной почве в Интернете и выяснила, что многие из преступников не скрывают своих намерений и ведут себя удивительно открыто. Один из них даже выложил обнаженные фотографии 151 самого себя, а другой на своей странице в социальной сети написал: «Я милый, скромный, очень любящий и заботливый мужчина с извращенными фантазиями – папа/дочка, инцест и т. д.». Тинк также обратила внимание на то, что мишени педофилов тоже стали вести себя иначе. Если традиционный способ интернет-домогательств предполагал очень медленное налаживание контакта, все чаще жертвы сами стали первыми переходить к сексуальной фазе. Это никоим образом не оправдывает поведение взрослых, но Тинк считает, что эта тенденция свидетельствует о том, что подростки все более подготовлены к тому типу поведения, которого, по их мнению, ждут от них в сети. Она рассказала мне о недавнем случае, когда четырнадцатилетняя девочка сама стала инициатором общения с педофилом, которому было за двадцать, и сказала ему, что готова заняться с ним сексом. Тинк сталкивалась с такими ситуациями, когда молоденькие девочки дразнили мужчин постарше просто ради забавы или от скуки (она называет это «одурачить педофила»). Но это не всегда так безопасно, как считают подростки.