ЖИЗНЕОПИСАНИЯ НАИБОЛЕЕ ЗНАМЕНИТЫХ ЖИВОПИСЦЕВ, ВАЯТЕЛЕЙ И ЗОДЧИХ - ДЖОРДЖО ВАЗАРИ

Мы видим, что все эти способы и хитроумнейшие искусства ведут свое происхождение от рисунка, который по необходимости стоит во главе их всех: если бы его не было, не было бы ничего. И хотя все секреты и способы хороши, этот – наилучший, ибо благодаря ему вновь обретается все утерянное и через него трудное становится легким, что и можно усмотреть при чтении жизнеописаний художников, кои при помощи природы и науки посредством одного лишь рисунка создавали произведения сверхчеловеческие. И, завершая таким образом введение к трем искусствам, изложенное, может быть, более пространно, чем предполагал вначале, перехожу к «Жизнеописаниям».

ВСТУПЛЕНИЕ К «ЖИЗНЕОПИСАНИЯМ»

Почти все писатели, в чем я нисколько не сомневаюсь, придерживаются общего и весьма определенного мнения, что скульптура вместе с живописью впервые были изобретены естественным образом народами Египта, хотя есть и некоторые другие, кои приписывают халдеям первые попытки обработки мрамора и первые рельефные изваяния, грекам же присваивают изобретение кисти и раскрашивания. Однако я скажу, что в обоих искусствах рисунок, представляющий собой их основу и, более того, самую их душу, в коей возникают и коей питаются все действия разума, уже обладал наивысшим совершенством при возникновении всех остальных вещей, когда Всевышний Господь, создав огромное тело мира и украсив небо яснейшими его светилами, спустился разумом ниже, к прозрачному воздуху и тверди земли, и, сотворив человека, явил вместе с красой изобретенных им вещей также и первоначальную форму скульптуры и живописи. Затем от этого первозданного человека (а не наоборот), как от истинного образца, и стали постепенно возникать статуи и прочие скульптуры со всей сложностью их положений и очертаний и первые произведения живописи, каковы бы они ни были, со всей их мягкостью, цельностью и разно-гласным согласием, образуемым светом и тенями. Итак, первой моделью, от коей произошло первое изображение человека, была глиняная глыба, и не без причины, ибо божественный зодчий времени и природы, обладая высшим совершенством, восхотел показать на несовершенном материале, как можно отнимать от него и добавлять к нему способом, обычно применяемым добрыми ваятелями и живописцами, которые, добавляя и отнимая на своей модели, доводят несовершенные наброски до той законченности и совершенства, которых они добиваются. Бог придал человеку живейшую телесную окраску, откуда в живописи и были извлечены из недр земли те же краски для изображения всех вещей, встречающихся в живописи.

Правда, нельзя с уверенностью установить, что именно делали люди, жившие до потопа, в этих искусствах, подражая столь прекрасному образцу, хотя нам и кажется правдоподобным, что и тогда создавались всякого рода скульптурные и живописные произведения, ибо уже Бел, сын гордого Немврода, приблизительно через двести лет после потопа приказал сделать статую, отчего и пошло затем идолопоклонство, а знаменитейшая невестка его Семирамида, царица Вавилона, при строительстве названного города поместила среди его украшений не только разнообразные и различные виды животных, изображенных и раскрашенных с натуры, но и изображения себя самой и супруга своего Нина, а также бронзовые статуи своих свекра, свекрови и золовки, о чем рассказывает Диодор, назвала же их еще не существовавшими греческими именами: Юпитер, Юнона и Опс. По этим статуям научились, возможно, и халдеи делать изображения своих богов, ибо спустя полтораста лет Рахиль, бежавшая из Месопотамии вместе с мужем своим Иаковом, похитила идолов Лавана, отца своего, о чем ясно рассказывается в Книге Бытия.

Однако не только халдеи создавали произведения скульптуры и живописи, их создавали и египтяне, занимаясь этими искусствами с рвением великим, на что указывает чудесная гробница древнейшего царя Симандия, подробно описанная Диодором, и о чем можно судить по суровой заповеди Моисея, данной им при исходе из Египта, не создавать под страхом смерти никаких образов Бога. Спустившись с горы и найдя изображение золотого тельца, коему торжественно поклонялся его народ, он, сильно возмущенный при виде божеских почестей, воздаваемых изображению животного, не только разбил и превратил его в прах, но в наказание за подобное заблуждение приказал левитам казнить много тысяч преступных сынов Израиля, впавших в сие идолопоклонство. Однако не создание статуй, а лишь поклонение им было тягчайшим грехом, ибо в Книге Исхода мы читаем, что искусство рисунка и ваяния статуй не только из мрамора, но из всякого рода металлов было даровано устами Господа Веселиилу из колена Иудина и Аголкаву из колена Данова, тем самым, кои сделали двух золотых херувимов, подсвечники, завесу и застежки одеяний священников и много других прекраснейших литых изделий для скинии – и все лишь для того, дабы побудить людей созерцать их и им поклоняться.

Итак, по вещам, увиденным еще до потопа, гордыня человеческая нашла способ делать статуи тех, кто стремился к бессмертной славе в этом мире; греки же, объясняющие по-другому происхождение искусств, говорят, что, по свидетельству Диодора, первые статуи придумали эфиопы, у них заимствовали их египтяне, а у тех – греки. Ибо мы видим, что и до времен Гомера скульптура и живопись были уже совершенными, о чем свидетельствует этот божественный поэт, рассказывая о щите Ахилла и показывая его нам со свойственным ему искусством скорее изваянным и нарисованным, чем описанным. Лактанций Фирмиан, излагая мифы, приписывает это Прометею, который, подражая великому Господу, слепил из грязи изображение человека, и утверждает, что от него и идет искусство ваяния. Однако согласно тому, что пишет Плиний, искусство это попало в Египет от Гига Лидийского, который, находясь у огня и разглядывая собственную тень, схватил вдруг уголь и обвел на стене самого себя; и с той эпохи некоторое время существовал обычай, как утверждает тот же линии, рисовать одними линиями, не изображая тела красками. Последнее же было большим трудом изобретено Филоклом Египтянином, а также коринфянами Клеаном и Ардиксом и сикионцем Телефаном.

Клеофант, коринфянин, был у греков первым, применявшим краски, Аполлодор же первым, изобретшим кисть. Затем следовали Полигнот, Тасий, Зевксис и Тимагор Халкидский, Пифий и Алауф, все мужи знаменитейшие, а за ними славнейший Апеллес, столь уважавшийся и почитавшийся Александром Великим за ту же доблесть, хитроумнейший исследователь клеветы и милости, как нам показывает это Лукиан. И, как и всегда, почти все выдающиеся живописцы и скульпторы нередко получали в дар от неба в качестве украшения не только поэзию, как мы читаем о Пакувии но и философию, как мы это видим по Метродору, искушенному столько же в философии, сколько и в живописи, посланному афинянами к Павлу Эмилию для украшения триумфа, но оставшемуся читать философию его сыновьям.

Итак скульптура получила в Греции весьма большое развитие, и в ней проявили себя много превосходных художников, в числе которых были Фидий, афинянин, Пракситель и Поликлет, мастера величайшие. Также Лисипп и Пирготель имели большое значение в искусстве резьбы, а в скульптуре из слоновой кости Пигмалион, о котором рассказывают, что мольбами своими он вдохнул душу и дыхание в статую девушки им созданную. Равным образом и живопись почиталась и вознаграждалась древними греками и римлянами, ибо тем, кто доводил ее до чудесного совершенства, жаловали гражданство и крупнейшие должности.

Это искусство так процветало в Риме, что Фабий передал свое имя роду своему, подписываясь под своими произведениями, коими столь прекрасно расписал храм Спасения, и именуя себя Фабием-живописцем. Общественным постановлением было запрещено рабам заниматься в городах этим искусством, и такой почет постоянно оказывался народом искусству и художникам, что редкостные произведения в трофеях триумфов пересылались в Рим как вещи диковинные, а выдающиеся художники освобождались от рабства и получали признание со стороны республики почетными наградами. Те же римляне питали такое почтение к этим искусствам, что при разрушении города Сиракуз Марцелл не только оказал уважение одному знаменитому художнику, но и при разграблении вышеназванного города были приняты меры для предохранения от поджога той части, где находилась прекраснейшая расписная доска, перенесенная затем в Рим с триумфом и великой пышностью. Однако с течением времени, когда ими ограблен был почти весь мир, они перевезли самих художников и выдающиеся их произведения в Рим, который ими впоследствии и украсился, ибо большим украшением для него стали иноземные статуи – в большей степени, чем свои местные; ведь было известно, что в одном Родосе, столице небольшого острова, насчитывалось более тридцати статуй из бронзы и мрамора. Не менее того было у афинян, а больше того в Олимпии и Дельфах, и без числа в Коринфе, и все они были прекраснейшими и ценности величайшей. А разве не известно, что Никомед, царь ликийский, обуреваемый желанием приобрести Венеру работы Праксителя, истратил на нее почти все народные богатства? И не то же ли самое сделал Аттал, который для приобретения доски с Вакхом, написанным Аристидом, не задумался потратить более шести тысяч сестерций? Доска эта была помещена с величайшей торжественностью Луцием Муммием в храме Цереры для украшения того же Рима.