Налётчики - Михаил Кубеев

Парень был в самом деле стройный, если не сказать худощавый. Максимова тотчас смекнула, что такой вполне мог пролезть в то самое узкое отверстие. И руки у него сбиты. Уж не сам ли он долбил тот подземный ход? Откуда столько денег?

Его попросили снять повязки. Он нехотя повиновался. И все увидели, что пальцы его рук покрыты порезами и многочисленными ссадинами. Впечатление такое, что он руками разгребал землю. От этого и раны.

- Скажи, пожалуйста, Карпуша, - начала Максимова, - где это ты так изуродовал руки? Словно тебя целую неделю кошки царапали. Откуда у тебя эти раны?

- Да ерунда, - ответил Карпуша. - Встретился с друзьями, сыграли в картишки, не поделили выигрыш. Вот они и навалились на меня. Пришлось отбиваться.

- Они что, царапались, как кошки? - усмехнулась Максимова.

- Всяко было, - Карпуша махнул рукой.

- А ты расскажи подробности, кто были те твои друзья, почему они исцарапали только руки, а не лицо. Насколько я знаю, мужики всегда целят в морду. Не так ли?

- Почем мне знать, - пожал досадливо плечами Карпуша. - Попались такие. Дело было на вокзале. Сидели в буфете, познакомились. Решили сыграть в карты, пошли на рельсы, выбрали старый вагон. Выпили. Ну и...

- Хватит врать-то, Карпуша, - покачала головой Максимова. - Говори, с кем пил, кто были те парни. Я не шучу. Ты не рассчитывай, что выйдешь отсюда на волю за просто так. Когда это было?

- Неделю назад.

- Опять врешь. Неделю назад у тебя уже были ссадины. Они так быстро не заживают. А две недели назад убили одну женщину. Так вот она царапалась и на насильнике оставила свои следы. И мы его теперь ищем. Так что признавайся, ты не убивал женщину? Не она ли перед смертью сопротивлялась, исцарапали тебе все руки? Мы как раз ищем сейчас убийцу. У него должны быть исцарпаны руки.

- Ну уж нет, - испугался Карпуша. - Это все ваши придумки. И рук она мне не царапала.

- Тогда говори, когда, где и с кем ты поранил руки.

Карпуша явно растерялся, занервничал, отвечал невпопад. Максимова решила перенести допрос на следующий день.

Но и на следующий день Карпуша продолжал нести всякую околесицу. После этого его препроводили на медицинскую экспертизу.

Максимова снова и снова перечитывала ее заключение: все ссадины на кистях рук были одного и того же происхождения - от соприкосновения с острыми металлическими предметами. Причем срок давности у одних - две недели, у других - пять дней. То есть в течение двух недель Карпуша постоянно наносил себе раны. Чем он занимался? Только одним- рыл подкоп под меховой магазин.

Максимова еще больше укрепилась в этой мысли.

Одновременно по картотеке проверили все связи Карпуши, определили круг его знакомых. Искали малейшую зацепку. Хотели выйти на тех, кто организовывал это дело. И каждый день Карпушу приводили на допрос к Максимовой. По ее мнению, этот парень не был способен на аналитическое мышление, не обладал он и инженерными познаниями, тем более не могла ему прийти в голову мысль об ограблении мехового магазина. Та идея родилась в голове другого человека, а вот ее исполнителем вполне мог быть Карпуша.

Между тем Карпуша в тюрьме вполне освоился, каждый день, появляясь перед следователем Максимовой, он начинал рассказывать новые варианты своих приключений. Максимова слушала его вполуха. Он был ей уже не интересен. Среди его знакомых кое-кого нашли, кто мог засвидетельствовать, что Карпуша не просто вор-домушник, но и хороший обманщик, часто обещает, но не выполняет.

За последнее время его поведение изменилось: он стал беспокойный, выяснял у заключенных, как ему дать на волю весточку о себе, кто надежный, с кем ее можно переслать. Значит, хочет выяснить, как идут дела у подельников на воле. Очень хорошо, поможем ему.

Вскоре Карпуша оказался в камере с заключенным, у которого заканчивался срок отсидки. И Карпуша попросил "счастливчика" передать записочку друзьям. Небольшую. И сказал кому, как найти адресок.

Эта записочка и стала путеводной нитью в расследовании всего этого нашумевшего дела. По указанному адресу были отправлены оперативники, которые взяли дом под наружое наблюдение. Оказалось, что это не что иное, как настоящая "блатхата", на которой собираются местные уголовники. Причем туда приходили и те самые две сестрички, в компании которых застукали Карпушу.

Вскоре выяснилось, что приходят по этому адресу настоящие уголовники, не раз судимые за крупные кражи.

В тот вечер агенты наружного наблюдения донесли, что на "блатхате" собрались семь парней с подружками. Готовятся к застолью. И тогда Максимова дала команду - приступить к операции. Дом был окружен, оперативники поднялись на второй этаж. Визит милиционеров был настолько неожиданным, что никто из присутствующих не оказал никакого сопротивления. Все прошло тихо. Парней вместе с подружками вывели из подъезда и посадили в поджидавший их тут же "воронок".

Удалось задержать тогда свыше десяти человек. На следующий день начался допрос. Парней допрашивали помощники Максимовой, а она сама опрашивала девушек, думая найти среди них тех, которые знали бы Карпушу. Собственно, девушкам признаваться было не в чем, особых преступлений за ними не числилось, и поэтому они говорили и говорили. Выложили о Карпуше все. Одна из них призналась, что знала Карпушу, что он жлоб последний, обещал ей норковое манто, а потом забыл и продал его. И вообще, у него появились деньги, а делиться с ней он не захотел. Подружка была на Карпушу в большой обиде.

Эти показания, сопоставленные с теми, что дали на допросах другие уголовники, позволили Максимовой предположить, что, помимо Карпуши, в меховом деле замешаны как минимум еще трое. И среди них тот, кто все высмотрел, наметил путь подкопа, дал указания. Технически грамотный, образованный. Явно не из уголовной среды. Всех задержанных в тот вечер парней нельзя было причислить к какой-то одной организованной группе. Это были одиночки. Правда, они хорошо знали друг друга, но не более. У них был кто-то еще, периодически, как это поняла Максимова, нанимавший их на "работу". К нему-то и была обращена записка Карпуши, который сообщал, что с ним все в порядке и он скоро выйдет. Но кто он?

И снова началась рутинная оперативно-розыскная работа. Максимова понимала, что ее терпение в скором времени вознаградится. Иного быть не могло. Сеть заброшена слишком широкая. Так и случилось. По одному адресу, названному девушкой, был задержан молодой человек интеллигентной наружности по фамилии Швабе и по имени Станислав. Фамилия в те годы небезызвестная, в Москве ее хорошо знали и в среде сотрудников милиции, и в среде уголовников. Станислав Швабе был сыном бывшего начальника Московской сыскной полиции, который после октябрьских событий, прихватив с собой немалые ценности и кое-что из архивов, бежал за границу. А вот его сынок почему-то не пожелал присоединиться к отцу. Видимо, посчитал, что дома тоже можно жить неплохо. Правда, сам он, по его показаниям, нигде не работал, промышлял коммерческими делишками, перебивался с воды на квас. Так, ничего особенного.

Максимова понимала, что орешек достался ей крепкий. Швабе разительно отличался от той среды, в которой он вращался. И одет прилично, и деньги у него положены в дорогое портмоне. Она не спешила устраивать ему очную ставку с Карпушей, не давала понять, что ее интересуют не его биографические данные, а ограбление мехового магазина на Большой Дмитровке. Она внимательно слушала показания арестованного, делала вид, что ему сочувствует и верит. А он рассказывал: как остался без отца, как трудно пришлось ему, образованному человеку, как долго искал он работу. И не мог ее найти. Как у него появились друзья, которые помогали наладить торговлю кое-каким товаром. Этим он и перебивался.

- И все? - спросила Максимова.

- И все.

- Негусто.

- Негусто, - повторил Станислав.

- А ваши большие дела?

- Какие? - последовал ответ.

- Которые позволили иметь вам деньги, что нашли в вашем портмоне, - на них вы хорошо одеваетесь, ходите в рестораны. У нас есть данные, что вас не раз видели в "Национале" и пили вы там далеко не воду и не квас. Есть и другие показания. Кстати, дали их те самые парни, которых вы нанимали для своих коммерческих дел. Так вы будете говорить мне правду?

- Я смотрю, вы все и без меня знаете. Зачем же мне еще утруждаться.

- Но я хочу услышать от вас подтверждения.

- Ничего я вам больше не скажу.

И на этом допрос закончился. Максимова его отпустила, предупредив, чтобы он еще раз хорошенько все обдумал. Только чистосердечное признание позволит снизить ему срок пребывания в тюрьме. Она не угрожала, а давала понять, что собраны многие факты его уголовной деятельности, парни назвали его фамилию и в его положении лучше всего признаться.

Швабе молчал несколько дней. А потом все же начал говорить. Выяснилось, что, оставшись один, он решил использовать полученные от отца знания уголовной среды. Будучи по натуре романтиком, он решил сколотить банду и стать ее предводителем. Он хотел организовывать дела, детально разрабатывать операции, но не участвовать в них, а наблюдать со стороны. Естественно, большую долю прибыли он забирал бы себе. Примерно так и произошло. Уголовники долгое время относились к нему настороженно, присматривались, не очень-то верили. Чужак, белоручка. И только когда он сам поучаствовал в двух-трех операциях, чуть пообтерся, появилось и доверие.