Магнус Мрачный - Владимир Михайлович Мясоедов

-Сложно сказать. Я никогда не считал свои годы. Да и время само по себе течет как-то…Неровно. – Задумался Дьюрин, низко опуская голову и с трудом просовывая толстую руку за шиворот, чтобы почесать под лопаткой. – Помню, как радовался, когда разрушили Первохрам Тьмы, что недавно восстановили. Тогда я еще был совсем молодым и глупым. Помню, как в Друмире появились первые Неумирающие, совсем недавно это было. Тогда меня уже считали старейшиной. Что между этими событиями произошло – помню как-то на редкость смутно. Словно и не я это был.

При приближении к городу стало видно, что темные пятна действительно являются телами орков. Причем явно не наших орков, никто из жителей Полесья не щеголял в рваных обносках из шкур неведомых чешуйчатых тварей. Все-таки мех носить как-то приятнее и теплее, да и сдирали с местного зверья в основном именно его. Однако трупы даже издалека казались странными, поскольку не совсем ясна была причина смерти. Стрелы из них не торчали, а раны не кровоточили. Как будто эти тела вдруг взяли и умерли на бегу. Или пришли сюда уже давно дохлыми. Когда ближайшее из них поднялось на корточки, а потом на ноги, оскалилось в нашу сторону и захрипело, никто даже особо и не удивился. Подумаешь, ходячий дохляк, несмотря на довольно жаркую погоду весь покрытый подозрительного вида бурыми соплями! И не таких видали!

-Оскверненный проклятый орк-еретик. Шестьдесят четвертый уровень. Ну а не перебор ли это? – Спросил у Дьюрина я, наблюдая за тем, как бросившуюся в атаку тварь принимают на копья. Древки дрогнули, когда в них врезалась успевшая набрать разгон туша, однако же выдержали. А нанизавший сам себя на них мертвяк получил десяток критических ударов и наполовину приблизил себя к окончательной смерти. – И оскверненный, и проклятый, а до кучи еще и еретик. Последнее меня особенно смущает, у орков разве не культ предков?

-Он. У нас тоже в принципе, за временным отсутствием кого-то из богов…Но у нас так себе, а вот у них к предкам очень серьезно относятся. А шаманы зеленые так и вообще с умершими накоротке. – Согласился со мной военачальник гномов. – Но только еретиков среди них я не помню, по-моему, такого слова в принципе нет в лексиконе орков. Были те, кто отказался от своих предков и те, от кого отказались их предки. Иногда живым от мертвых доставались довольно пакостные проклятия, но и только.

Первый из необычайно сильных зомби лег под ноги хирду, но на замену ему уже бежал десяток свежих трупов. И снова я, как ни старался, не смог найти на покойниках следы травм, способных привести к смерти. Конечно, это вовсе не значило, будто они умерли по естественным причинам. Их могли отравить не оставляющим после себя особых следов ядом алхимики, удушить чем-нибудь из арсенала воздушников маги, думаю тифлинг Нов сумел бы при необходимости высосать из кого-нибудь жизнь напрямую. Вот только стрелы, которыми горожане должны были встречать нападающих, не только из орочьих тел не торчали. Ни одной из них не засело даже в земле! И времени прошло слишком мало, чтобы подобные улики могли оказаться рассеянными по законам этой полуцифровой вселенной.

Когда зомби навалились на нас в количестве большем, чем два десятка, хирд остановился. Бесстрашно налетающие прямо на копья ходячие трупы проталкивали себя через оружие и молотили по щитам так, что оставляли в полированном металле здоровенные вмятины. Им явно не хватало харизмы и интеллекта, да и с ловкостью у монстров были проблемы, зато все высвободившиеся очки эти существа бухнули в силу и выносливость. А еще эти оскверненные проклятые еретики орочьей национальности оказались порядочно ядовиты. Бурая слизь, покрывавшая их кожу, разлеталась во все стороны брызгами от ударов. И если она попадала на кожу, то поймавший каплю данного вещества «счастливчик» немедленно начинал испытывать жуткую боль и терять от трех до шести очков жизни в секунду. Хорошо хоть никаких особо пакостных умений зомби не демонстрировали, ограничиваясь простыми ударами, укусами и, в некоторых случаях, костедробительными захватами. Пропустившие удар или два гномы отходили внутрь строя, где я их лечил, а после возвращались на свое законное место.

-Нас никто еще не атаковал, хотя сейчас обстрелять со стен самое время. – Дьюрин напрягся, подозревая подвох. Впрочем, после близкого знакомства с одной ловушкой тут бы любой стал ожидать чего угодно. – Где же враг? Грабит? Или никак не может додавить в городе последние очаги сопротивления? Но почему тогда так тихо?

Действительно, кроме звуков, производимых зомби и рубящими их на мелкие кусочки гномами мы не слышали ничего. Совсем. А ведь по идее сейчас прорвавшимся внутрь оркам стоило бы хватать добычу пока можно и стремглав нестись наутек, ведь Полесье им при любом раскладе долго не удержать. На этот счет работают вполне себе отлаженные механизмы, иначе черта бы с два я тут поселился. Торговый город пойдут освобождать и люди, и гномы, поскольку их правители с данной местности неплохие налоги собирают. А под это дело и игрокам будет сгенерировано энное количество квестов. Так что силы правопорядка сюда придут…Вопрос лишь, через сколько часов или дней. И успеют ли меня за это время лишить всего праведно и неправедно нажитого. Дом, где сейчас находятся родители, конечно прочный и защищенный парочкой поджаривающих воров и грабителей заклятий. Но это все-таки особняк, а не крепость. А если хорошо постараться, то даже хорошо укрепленный и обороняемый замок можно раздолбать по камешкам.

-Ворота наши! – Обрадовано закричали первые ряды хирда, продавливаясь внутрь несмотря на наседающих на них мертвяков. Но практически сразу же ликующие кличи переросли в вопли растерянности и даже ужаса и, спустя пару секунд, мой голос присоединился к общему хору.

Города Полесье больше не было. Вообще. Ни зданий, ни их руин, ни даже брусчатки улиц. Все видимое пространство занимал дымящийся черным дымом черный же песок, по барханам которого тут и там бродили фигуры давно и основательно мертвых оскверненных проклятых орков.

Глава 4

Глава 4

- Украсть тысячу – это преступление, украсть миллион – это поступок, украсть миллиард – это искусство!

-То-то я смотрю, у нас одни искусствоведы собрались…