Одиночка. Честь и кровь: Жизнь сильнее смерти. Честь и кровь. Кровавая вира - Ерофей Трофимов

Похоже, молодой офицер был любителем анекдотов и душой компании. Так, травя анекдоты, они и добрались до первого адреса. Елисею пришлось крепко напрячься, чтобы адаптировать все известные ему хохмы под нынешние реалии. Кучер остановил пролетку на какой-то улице и, обернувшись, вопросительно посмотрел на подпоручика. Тот, быстро оглядевшись, коротко кивнул и, моментально подобравшись, негромко посоветовал:

– А теперь, Елисей, давайте помолчим. Немного времени у нас еще есть.

– Который дом? – уточнил Елисей, осматриваясь.

– Вон тот, красного кирпича.

– Сзади есть кто из наших?

– Солдаты под командой жандармского ротмистра.

– А из службы?

– Те сразу в дом пойдут. Та команда на подхвате. А чего это вы так всполошились, молодой человек? – насторожился подпоручик.

– Если эти ваши господа фигуранты не полные дураки, а думать так они мне повода не давали, то в каждом нужном нам доме должны быть предусмотрены по нескольку путей отхода. А самое главное, варианты для задержки ваших людей.

– А зачем их задерживать? – еще больше насторожился подпоручик.

– Затем, что им нужно время, чтобы уничтожить все улики против себя, – спокойно пояснил парень.

– Ты думаешь, они сделают это?

– Такое впечатление, Степан Иванович, что вы никогда на задержаниях не были, – фыркнул Елисей. – Конечно, сделают. Они сделают все, чтобы избежать суда, если не ареста.

– И что делать?

– Вариантов у нас не много. Придется действовать быстро и жестко. Ваши люди должны входить в дома и блокировать перемещения всех обитателей. Только так вы сможете избежать уничтожения улик.

– Это не крестьяне, – задумчиво протянул офицер. – Это почтенные дворянские семьи, обращаться с которыми мы должны уважительно.

– А я и не предлагаю с ходу стучать по физиономиям и задирать подолы всем бабам подряд, – пожал Елисей плечами. – Слуг сразу согнать в одну комнату и приставить охрану. Остальных удерживать в их комнатах под присмотром. А главного фигуранта усадить в кресло и не давать передвигаться до окончания обыска.

– Жалоб не оберемся, – вздохнул подпоручик.

– Можно подумать, их и без того мало будет, – усмехнулся парень. – Уж поверьте, жаловаться они будут постоянно и с удовольствием.

– Интересно знать, откуда вы этому выучиться успели? – помолчав, протянул офицер.

– Самому бы знать, – привычно отговорился Елисей. – А вот ваше незнание подобных вещей меня, признаться, серьезно удивляет.

– Увы, друг мой, но в задержаниях и обысках мне еще участия принимать не доводилось. Слежка, добыча документов, проверка слухов, до сего дня это и было моей работой, – смущенно признался подпоручик.

– В поле работали, – понимающе кивнул Елисей.

– Можно и так сказать. Опыт был нужен. Вот и бегал, словно мальчишка на посылках. А потом господин полковник решил меня сюда забрать.

– Похоже, вы умудрились где-то подставиться, – улыбнулся Елисей.

– А вы опасный собеседник, – удивленно покачал головой офицер. – Признаться, я удивлен. Да, вы правы. Я сделал то, что очень сильно рассердило мое предыдущее начальство, и оказался перед выбором. Отставка или переезд сюда.

– Ну, история старая, как мир, – понимающе кивнул парень. – Если начальство чем-то недовольно, значит, у него в этом деле есть свой интерес.

– А вас, похоже, это совсем не удивило.

– Приходилось уже сталкиваться. Благо что начальство то ко мне отношение имело весьма далекое. По сути, надо мной есть только казачий круг да Господь Бог. Остальные могут катиться к черту. А вот, кажется, и ваши сослуживцы, – тут парень кивнул на быстро двигавшиеся к дому фигуры.

– Я должен рассказать им о ваших предположениях, – подскочил подпоручик и, уже выскочив из пролетки, добавил: – Вы только не вздумайте отсюда уйти, а то полковник мне за вас башку оторвет. Он это несколько раз особо подчеркнул.

С этими словами подпоручик рысью понесся к остановившемуся у ворот взводу солдат. О чем он там говорил со своими сослуживцами, Елисей не знал, но судя по жестикуляции, разговор был весьма оживленный. Вздохнув, Елисей на всякий случай проверил оружие и, не спеша выбравшись из пролетки, зашагал к спорщикам.

* * *

Следующие двое суток Елисею запомнились, как какой-то дикий конвейер. Войдя на адрес, он старательно обходил все комнаты дома, буквально обнюхивая их на предмет укрытий и тайников, после чего солдаты под присмотром жандарма вскрывали в указанном месте пол или стену. Добыча тут же отправлялась в кабинет полковника Тимофеева. В один из таких выходов парень обнаружил старый потайной ход, о котором не знали даже нынешние хозяева дома.

Как после выяснилось, его строили еще два поколения назад прежние обитатели. Зачем, теперь уже не узнать, но удивлены все собравшиеся были до полного изумления. Сам Елисей, после такой тренировки, ощущал себя специально обученной ищейкой, способной найти тайник где угодно. Малейшие потертости, едва заметные следы там, где их не должно было быть, заставляли его делать стойку.

И жандармы, и офицеры контрразведки уже после раскрытия второго тайника ходили за парнем по пятам, буквально заглядывая ему в рот. Елисей и сам не очень понимал, откуда вдруг у него взялось такое чутье на тайники и схроны, но этим своим новым качеством пользовался очень даже старательно. Его словно вело какое-то чувство. Какое именно, он не смог бы объяснить даже под дулом автомата. Но оно было, а значит, он просто делал дело, которого от него ждали.

Вечером второго дня, устав так, что даже голова разболелась, Елисей уселся в предоставленную пролетку и, тяжело вздохнув, тихо спросил у сопровождавшего его офицера:

– Куда теперь, Степан Иванович?

– Так все уже. Этот дом последним был, – развел руками подпоручик, давно уже утративший свою жизнерадостность от усталости. – Осталось только господину полковнику доложить.

– Ну, тогда, значит, едем к полковнику, – решительно заявил Елисей и, повернувшись к кучеру, скомандовал: – В городскую управу, голубчик.

– Сделаем, ваше благородие, – кивнул солдат и, тряхнув поводьями, направил пролетку по указанному адресу.

К чести пожилого солдата, вез он их, словно хрустальные вазы, стараясь лишний раз не тряхнуть и не качнуть. Примерно через сорок минут они вошли в знакомый кабинет и, встав перед столом, дождались, когда полковник оторвется от очередной партии бумаг. Вскинув голову, Тимофеев оглядел их усталым взглядом покрасневших глаз и, закурив очередную папиросу, хриплым от табака голосом спросил:

– Закончили?

– Так точно, ваше высокоблагородие, – бодро отрапортовал подпоручик.

– Степан, хватит из себя тупого служаку изображать, – отмахнулся полковник. – Где найденное?

– Должны были секретарю вашему передать. Отправили сразу, как только нашли, – подобравшись, ответил подпоручик.

– Ясно. Значит, не разобрал еще, – кивнул Тимофеев, выпуская густую струю дыма. – Садитесь, друзья мои. Значит так, дело мы сделали большое. Надо признать, что даже половины вами найденного было бы достаточно, чтобы всю эту