Норвежские, кельтские и тевтонские легенды - Вильгельм

Его власть была велика. Империя его расширилась, и в ней царили мир и порядок. Но однажды в его пределы вторгся великан, сея на своем пути ужасные разрушения. Хайме выследил его, но пал в битве. Тогда Дитрих сам вступил в поединок с чудовищем и одолел его. Этот бой стал последним для стареющего героя,

Его жена, благородная Геррата, вскоре заболела и умерла. С того времени его характер изменился. Он стал мрачен и задумчив и совершил много такого, чего не загладишь никаким раскаянием. Единственное, что радовало его как прежде, — это охота. Когда он слышал веселый звук охотничьих рогов, его лицо светлело, улыбка появлялась у него на губах, и он снова становился тем Дитрихом, каким его помнили друзья. Однажды он купался в реке, и к нему вдруг вышел великолепный олень с золотыми рогами. Он прошел по берегу и скрылся в ближайших зарослях. Дитрих выскочил из воды, натянул одежду и потребовал коня и свору гончих. Прежде чем слуги доставили ему желаемое, неизвестно откуда появился огромный угольно-черный жеребец и с громким ржанием подошел прямо к нему. Схватив свой меч и дротики, король торопливо вскочил на коня и поскакал за оленем. Слуги следовали за ним на самых резвых жеребцах из королевской конюшни, но не могли его догнать. Герой скакал все быстрее и быстрее, пока не скрылся из виду.

Подданные ждали его возвращения недели, месяцы, даже годы — и все напрасно. Могучая империя осталась без правителя. В результате разразилась кровопролитная война. Народ мечтал, что он вернется и твердой рукой наведет порядок в своих владениях, но он так и не появился. Говорят, что его предок — Один призвал его к себе и сделал одним из своих диких охотников. Многие путники, застигнутые темнотой, видели его проносящимся мимо на своем угольно-черном жеребце. Во многих землях Германии и по сей день люди видят его во главе дикой охоты.

ПОВЕСТЬ О НИБЕЛУНГАХ

Давным-давно жил в Нидерландах благородный королевич Зигфрид. Его отец, Зигмунд, происходил из славного рода Вюльфингов, бравшего начало от самого Одина. Его мать Зиглинда не уступала ему знатностью происхождения. Их сын рос необычайно сильным и подвижным ребенком. Они гордились им и надеялись, что, став взрослым, он совершит множество героических подвигов, которые принесут ему славу и почет.

Однако мальчик вскоре осознал свою чудесную силу и стал выказывать своеволие и упрямство. Он не терпел возражений: своих товарищей он избивал до синяков, если им случалось вызвать его неудовольствие, включая тех, кто был гораздо больше его. Чем старше он становился, тем больше ненавидели его сверстники и тем больше волновались родители относительно его будущего.

Наконец Зигмунд сказал королеве, что есть только один способ найти управу на юного бунтовщика: отдать его в подмастерья к кузнецу Миме, жившему в соседнем лесу, чтобы тот научил мальчика ковать оружие, которое послужит ему в будущем, когда он станет воином. Королева дала согласие.

Когда кузнец узнал, чего от него хотят, он согласился взяться за эту задачу, поскольку верил в умиротворяющие свойства тяжелой работы. Прошло несколько лет, и королевич возмужал и стал почти взрослым. Но работа в кузнице была ему скучна, а когда его товарищи пытались его образумить, он избивал их. Однажды дело зашло так далеко, что он протащил самого лучшего ученика — Виланда за волосы к ногам его учителя.

— Это не дело, — сказал Миме, — лучше пойди и выкуй себе добрый меч.

Зигфрид давно был к этому готов. Он попросил самого лучшего железа и самый тяжелый молот: такой, что держать его можно было только обеими руками. Миме вытащил из горна самую толстую полоску раскаленного железа, светившегося красным светом, и положил ее на наковальню. Зигфрид взял молот одной рукой, как игрушку, и с такой силой обрушил его на наковальню, что раздался удар, подобный грому, дом вздрогнул до основания, железо разлетелось на кусочки, а наковальня на целый фут ушла в пол.

— Это не дело, — снова сказал мастер, — попробуй-ка подойти по-другому, мой мальчик, если хочешь раздобыть меч себе по руке. Иди к углежогу и принеси мне столько угля, сколько сможешь унести на своих плечах. Тем временем я приготовлю железную болванку, чтобы выковать из нее такой меч, какого еще не было на свете.

Услышав такие слова, Зигфрид так обрадовался, что схватил самый большой топор, какой только мог найти, и отправился в лес. Был чудесный весенний день, пели птички, и в траве были рассыпаны фиалки и незабудки. Он сорвал несколько цветков и заложил за отворот своей кожаной шапки, потому что ему вдруг показалось, что они принесут ему удачу. Он шел все дальше и дальше, пока не зашел в самую чащу, в темный еловый лес. Здесь не слышно было пения птиц, а гнетущую тишину нарушало только какое-то бульканье, шипение и рычание, способные напугать душу более робкую. Вскоре он обнаружил источник звуков. Ему открылось унылое болото, в котором резвились огромные жабы, змеи и земляные черви.

— В жизни не видел столько мерзостных тварей, — промолвил Зигфрид, — но скоро я положу конец этой музыке.

Сказав, он взялся собирать сухие деревья и швырял их в трясину до тех пор, пока не закрыл ее полностью. Потом он поспешил в хижину углежога и, войдя, попросил у того огня, чтобы спалить чудовищ.

— Бедный мальчик, — сказал углежог, — мне жаль тебя, ведь, если ты будешь возвращаться той же дорогой, что пришел, из пещеры вылезет огромный дракон, набросится на тебя и проглотит в один присест. Кузнец Миме — подлый предатель. Он заходил сюда незадолго до тебя и сказал, что не смог с тобой справиться. Тогда он разбудил дракона, чтобы погубить тебя.

— Не бойся, добрый человек, — ответил Зигфрид, — сначала я прикончу дракона, а потом разберусь с кузнецом. А теперь дай мне огня, чтобы я мог сжечь это ядовитое отродье.

Вскоре юноша вернулся обратно к болоту. Он поджег сухие деревья, которыми закидал трясину, и дал им разгореться. Ветер раздул пламя, все мерзкие твари сгорели в один миг. Потом Зигфрид обошел обгоревшие останки и заметил, что из-под них вытекает небольшой ручеек горячего жира. Он окунул в него палец, а когда вынул, то кожа стала твердой, как рог.

«Ага, — подумал он. — Это может пригодиться в сражении».

И тогда он разделся и целиком погрузился в горячий жир, так что теперь он стал неуязвим с головы до ног, за исключением одного-единственного маленького пятнышка между лопатками, где к его коже прилип маленький листок, а он сразу не заметил. Потом он надел кожаные штаны и рубашку и пошел дальше, перекинув дубинку через плечо. И тут вдруг на него набросился дракон, поджидавший в укрытии. Но Зигфрид в три удара прикончил чудовище, а затем вернулся в кузницу, чтобы поквитаться с Миме и его сообщниками. При виде его подмастерья бросились наутек, но кузнец остался стоять на месте. Сначала Миме пытался обмануть юношу льстивыми речами, но видя, что все слова напрасны, выхватил меч. Однако стоило Зигфриду один раз ударить, и с кузнецом было покончено.

После этого юноша вошел в кузницу, где терпеливо и осторожно выковал себе меч, а потом закалил его лезвие в крови дракона. Теперь он мог вернуться во дворец своего отца. Король резко отчитал его: кузнец был хорошим подданным, и польза от него была всей стране. Убив его, Зигфрид совершил злое дело. Королева, в свою очередь, со слезами укоряла его за то, что он запятнал свои руки невинной кровью. Упреки отца привели юношу в чувство, а слезы матери разжалобили до глубины души. Он не стал оправдываться, упав на колени перед королевой и спрятав лицо в ее ладонях, он сказал, что вид ее слез ранит его в самое сердце и он клянется, что в будущем он будет совершать лишь благородные поступки. Этим он очень успокоил родительские сердца.

С тех пор Зигфрид очень изменился. Он стал прислушиваться к советам понимающих людей и изо всех сил старался быть мудрым и рассудительным. Когда на него, как в былые времена, нападал приступ ярости, он вспоминал слезы матери и упреки отца и превозмогал злой Дух, что грозил взять над ним верх. Люди много ожидали от него в будущем, полагая, что он станет новым героем своего народа. А кроме того, он был так статен и хорош собой, что женщины любили его за красоту не меньше, чем мужчины за силу и отвагу.

Родители Зигфрида очень гордились своим сыном и с нетерпением ждали того дня, когда его имя прославится по всей земле.

Король наконец решил, что пришло время дать Зигфриду и его товарищам, благородным юношам со всей страны, меч и доспехи, подобающие воинам. В те дни облачение было очень важной церемонией и занимало в жизни юноши примерно такое же место, как посвящение в рыцари в последующие эпохи. За торжественной церемонией облачения следовали турниры и демонстрации военного искусства. Зигфрид вышел победителем из всех испытаний, и публика начала скандировать: