Земные радости - Филиппа Грегори
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сейчас ее уже нет, — отозвался Джон с несвойственной ему раздражительностью. — Я все утро мыл камешки в ледяной воде.
— Еще мне будет не хватать охоты, — пожаловался граф.
— А я ничуть не пожалею, если исчезнут олени, объедающие весной молодые побеги.
Сесил покачал головой.
— Говорят, здесь самый прекрасный сад в Англии. И самый великолепный дворец. И что никогда не появятся другой такой дворец или сад, достойные сравниться с Теобальдсом.
— Согласен, — кивнул Джон.
— А я не смог сохранить его, — печалился граф. — Это месть за то, что мой отец казнил мать Якова. Король отнял у меня дом моего отца, его гордость и радость. Что я мог возразить на это? Я старался и так и сяк, изворачивался и увиливал, показывал другие дворцы. Это все моя вина. Мы с отцом построили роскошный, слишком прекрасный дворец. Он неизбежно вызывал зависть.
— Все здесь принадлежит королю. — Джон пожал плечами. — Вся страна. И все мы не более чем его слуги. И если ему захочется чего-нибудь, мы обязаны отдать это.
Граф с любопытством покосился на садовника.
— Ты действительно в это веришь?
Джон кивнул, лицо его оставалось открытым и бесхитростным.
— Он король Божьей волей. Отказать ему невозможно, это как пропустить молитву.
— Дай ему, Господи, таких же преданных подданных, как ты.
— Аминь.
— А теперь бросай мыть камни и начинай готовить растения к переезду. И выкопай эти проклятые луковицы.
Граф поднялся на ноги и застонал от боли.
— В холодную погоду у меня все кости ломит.
— Луковицы я оставлю, — возразил Джон.
Сесил поднял бровь.
— Вы подарили ему дом и землю, — продолжал Традескант. — Я тоже умею быть щедрым. Пусть весной король увидит эти тюльпаны. А для Хэтфилда я закуплю прекрасный посадочный материал в Нидерландах; не надо красть отсюда.
— Благородный жест садовника? — улыбнулся Сесил.
— И я порой не чужд благородства, — ответил Джон.
Когда Елизавета была прилежной девочкой, усадьба Хэтфилд в Хартфордшире стала для нее домом и тюрьмой. Юная Елизавета жила в страхе перед топором палача, годы царствования ее сводной сестры таили для нее опасность. И именно отец Роберта Сесила пришел к Елизавете в сад и принес весть, что теперь она королева.
Сэр Роберт и Традескант осматривали место будущего дворца, где пока была грязь, разведенная строителями.
— Я сохраню дерево, под которым отдыхала Елизавета, — сказал Сесил. — Но разрази меня гром, если я коснусь этого убогого маленького домишки. Он никогда не производил особого впечатления. Неудивительно, что королева сидела в саду — там хоть есть где сидеть.
— Здание находится на холме. Если вырубить все вокруг, можно сделать из него летний дом для приемов или театр для маскарадов.
Граф покачал головой.
— Оставь. Лишний дом со своей кухней и конюшней всегда пригодится, если приедет кто-нибудь важный с большой свитой. Пойдем лучше взглянем на строительство.
Сесил направился через сад к дому. Джон медленно следовал за ним, окидывая все вокруг быстрым внимательным взглядом.
— Неплохие деревья, — отметил он.
— Они могут остаться, — разрешил граф. — Парком занимается Маунтин Дженнингс, дизайном сада — один француз. Но посадки за тобой.
— Лучше уж сажать сад, чем рисовать план для него, — заявил Джон, подавив непроизвольное и недостойное чувство зависти.
— Ты же знаешь, что после первого лета все будет по-твоему, — напомнил Сесил. — Француз вернется в Париж, и ты станешь полным хозяином. Если тебе что-то не понравится, можешь сообщить мне, что не прижилось.
— Вряд ли я долго продержусь на этой работе, если буду гробить посадки, милорд, — хмыкнул Джон.
Граф улыбнулся.
— Полно тебе, забудь о растениях, лучше скажи, что думаешь о новом здании?
Это был большой дом-усадьба. Не такой просторный, как Теобальдс, который сразу создавался как дворец и вскоре разросся в целую деревню. Но это был величественный красивый дом в современном стиле, достойный представлять богатство Сесилов, принимать у себя чрезмерную роскошь королевского двора и занять свое место среди лучших домов Европы.
— С обеих сторон будут большие дворы, — описывал граф. — Сотня комнат, отдельная кухня вместе с пекарней. Все это стоило мне, почитай, тридцать тысяч фунтов только за один дом. Видимо, на сады и парк придется потратить столько же.
Джон выпучил глаза.
— Вы разоритесь! — воскликнул он.
— Король щедрый господин для тех, кто хорошо ему служит. — Сесил покачал головой и добавил: — И даже для тех, кто служит ему плохо.
— Но шестьдесят тысяч фунтов!
— Это мои деньги, — отрезал граф. — Это мой показательный дом и, в конце концов, мои грандиозные похороны. Что еще делать с деньгами? Только тратить на то, что любишь. Так какой же у нас будет сад, а, Джон? Ты считаешь, что мне стоит экономить на растениях?
Джон почувствовал, как в груди поднимается волнение.
— У вас уже есть чертеж?
Хлюпая сапогами по грязи, граф подвел Традесканта к маленькому сарайчику с расстеленным на столе планом.
— Все здесь. Как только строители закончат, расчистишь землю и можешь сажать газон.
— Да, милорд, — автоматически отозвался Джон, изучая план.
Территория парка была так велика, что дом, изображенный в масштабе, казался лишь маленьким квадратиком в середине чертежа. Традескант обвел глазами сады. Все дворы засажены разными цветами, в каждом дворе — свой изысканный регулярный сад с партерным цветником. Между шпалер — широкая аллея из фруктовых деревьев и величественные водные элементы. Вдоль террасы водоем, на берегу которого — скамейки и нежные фруктовые деревья в кадках. На террасу гигантским потоком изливается вода из медной статуи, которая стоит на большой каменной глыбе. Дальше от дома — фруктовые сады, лесные аллеи, площадка для игры в шары и достаточно высокая горка, на вершину которой по вьющейся тропе можно забраться верхом на коне.
— Это облегчит твою тоску по Теобальдсу? — шутливо спросил граф.
— Мою — да, — кивнул Джон, оценивая размах замысла.
Он пребывал в смятении, воображение бешено работало, прикидывая, каким образом он добудет тысячи фруктовых деревьев, где купит миллионы цветов.
— А вашу, милорд?
Граф пожал плечами.
— Служба у короля не бывает легкой, Джон. Помни об этом. Истинные слуги его величества даже ночью не спят крепко. Я буду скучать по своему старому дому. — Сесил снова повернулся к плану. — Но зато нам есть чем заняться в старости.
— Да нам дел на всю жизнь хватит! — воскликнул Джон. — Но где же я достану столько золотых рыбок для водоема?