Невеста лорда. Книга 2 - Глиссуар

и выражениях своей глубокой приязни к Эстергарам, включая покойного лорда Ретруда и леди Бертраду, то вдруг вспоминал что-то и пускался в путь за своим воспоминанием, так что сложно было уследить за ходом его мыслей.

Когда с полуофициальной частью было покончено, слуги начали разносить дратху и неразбавленное вино, на столах появились блюда с вареной и жареной рыбой, раки, плавающие в бульоне со сливками, громадные паштеты из утки, рыбы и свиной печени, уложенные ярусами наподобие замка, и пироги из желудевой муки с разнообразными начинками.

Рейвин пробовал все блюда понемногу и едва притрагивался к своему кубку. Внутри будто застрял зазубренный крючок, тянущий где-то под грудиной и не позволяющий предаться общему веселью. Лорд то и дело бросал взгляды на жену, в тайне опасаясь, как бы она не сказала или не сделала чего-либо недопустимого. Но Лейлис была спокойна, приветлива, даже в меру весела, так что Рейвин почти смог забыть о ее утренних выходках.

Когда, наконец, подали горячее мясо — запеченные окорока и седло косули, печень на рожне, жаркое и рагу в густом соусе — пшеничные лепешки и белый хлеб, Эстергар был вполне в настроении оценить кушанья по достоинству. Не сказать чтобы раньше повара в Эстергхалле готовили скверно, просто обычно Рейвин ел то, что подавали, не задумываясь о кулинарных изысках. Мясо на вкус было мясом, а рыба — рыбой, с солью и специями все вкуснее, чем без них, а всех прочих вкусовых тонкостей Рейвин не различал. Оттого и не понимал, почему Лейлис вечно привередничает на счет еды… Но теперь был вынужден признать, что при непосредственном участии хозяйки и под ее контролем результат труда поваров и кухарок действительно впечатлял.

— Помнишь сказку о песочном князе и семи искусных поварах? Не иначе как один из них все-таки добрался до твоего замка! — раскатисто хохотал старик Хэнред. — Почти как при твоем отце, да будет светлой память о нем…

— Полагаю, это заслуга хозяйки, — Рейвин протянул руку и украдкой сжал ладонь жены. Лейлис кивнула, не без высокомерия, но тронувший щеки румянец свидетельствовал, что она польщена его похвалой.

— Ты ведь знаешь, что моя мать давно умерла. Кто, по-твоему, устраивал все пиры и праздники в доме моего отца, если не я?

— Так выпьем же за прекрасную хозяйку замка! — немедленно провозгласил Хэнред. Его поддержали согласным шумом и стуком кубков.

В самом деле, праздник удался на славу. Хозяева добросовестно досидели до полуночи и, пожелав всем доброй ночи, вместе удалились в покои. Рейвин все же позволил себе осушить несколько чаш, когда пьяны были уже все мужчины за столом, и выпитое вино притупило его обычную мрачную настороженность. Чувствуя пьяную легкость в теле и в душе, он подхватил жену на руки и так, смеясь над ее шутливыми протестами, донес до спальни.

Леди Эстергар была диво как хороша в своем расшитом золотом платье, но без него, определенно, была еще лучше, поэтому Рейвин помог жене его снять, а заодно и нижнее платье, и все остальное, что было, по его мнению, лишним. Месяц, о котором говорил лекарь, уже прошел, и лорд хотел свою жену.

Она отвечала ему, когда он жадно целовал ее, не доведя двух шагов до кровати, и когда уложил прямо на вышитое покрывало, она сама обвила его ногами за пояс. Но затем что-то произошло.

— Что ты… перестань! — она толкнула его в плечо, сначала не всерьез, все еще смеясь. Иногда бывало, что она говорила «нет», которое на самом деле означало «да», и Рейвин не остановился. Тогда она оттолкнула сильнее.

— Нет, прекрати! О чем ты думаешь…

Он был слишком пьян, чтобы отпустить ее сразу, когда так не хотелось отпускать, но все же не настолько, чтобы не обращать внимания на ее протесты.

— Что, что не так, дорогая?

В темноте он не видел ее лица, но слышал ее учащенное дыхание, чувствовал щекой, как пылает ее лицо.

— Нам нельзя… — выдохнула она и вскрикнула, когда его рука коснулась ее лона.

— Лекарь сказал, уже можно…

— Нет… Ремгар, прекрати, нас увидят!

Хмель и возбуждение улетучились мгновенно.

***

Ремгар — не самое распространенное имя на Севере, в отличие, скажем, от Бренна или Рольфа, которых на каждую деревню наберется по десятку. А человека по имени Ремгар Рейвин знал только одного и был уверен, что он и Лейлис никогда не встречались. Сир Ремгар Фэренгсен — старший сын и наиболее вероятный наследник лорда Эрвиндора.

В детстве Рейвин часто гостил в Фэренгхолде по несколько месяцев и был дружен со всеми детьми лорда Эрвиндора, кроме больного Вендина. Но Ремгар был старше их всех, и если дети разных возрастов могут играть друг с другом, то мужчина и мальчик — нет. Дружба закончилась, когда Ремгар женился и переселился с женой в Пеструший Уступ, с тех пор Рейвин ни разу его не видел. Может быть, если бы Ремгар Фэренгсен приехал в Фэренгхолд на свадьбу своего брата год назад… Может быть, тогда в душе лорда Эстергара могли поселиться подозрения. Но Ремгара не было на свадьбе.

— Ты знаешь кого-нибудь по имени Ремгар? — спросил Рейвин у Асмунда.

Тот едва поднял брови, явно удивившись.

— Знаю.

— Здесь, в замке или в окрестностях?

— Нет.

Рейвин так и думал. Никакого Ремгара не было. Но ведь имя прозвучало, хотя Лейлис сразу же сделала вид, что не понимает, о чем он. И больше нельзя было притворяться, что ничего не случилось.

* * *

Именно с того вечера лорд Эстергар начал, наконец-то, как следует приглядываться к своей жене. Не чтобы раньше он вовсе ею пренебрегал, но… Лейлис была всегда на своем месте, тихая и приветливая, занималась положенными женщине делами и не доставляла супругу никаких проблем. Обычно Рейвин скользил по жене сдержанно-влюбленным взглядом, изредка отмечал удачную прическу или новое платье, и тут же обращался мыслями к чему-то другому. Ведь он был счастлив в браке, любил свою жену и не имел поводов ни для подозрений, ни для опасений на ее счет. До всей этой истории.

Теперь он стал смотреть иначе — отмечать каждое слово, каждое движение, жест, выражение взгляда. Он понял наконец-то, что было не так все эти дни. Его южанка разговаривала на северном языке без всякого акцента. И вдруг полюбила петь. И готовить, хотя раньше не умела ни того, ни другого.

Лейлис всегда разговаривала тихо и смеялась, прикрывая рот ладошкой. Другая женщина не боялась быть на виду, ей нравилось это. Она смеялась громко и искренне, как мужчина, запрокидывая голову.