Зимнее чудо для босса - Юлия Гауф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ксюша рассказала всем. И недовольство с лиц моих коллег пропало.
— Никита Борисович, а вы не пригласите меня на танец? – вдруг откуда ни возьмись, появилась Вера.
Как черт из табакерки выпрыгнула.
Я и забыть про нее успела. Хм, даже Сережу не взяла на корпорат, хотя я на него меню тоже заказывала.
— Надя, ты не против? – изогнул он бровь, чуть склонился надо мной, и с приятной, будоражащей хрипотцой добавил: — Скучать не будешь… подруга, пока я Веру буду танцевать?
— Нет, конечно, – пожала плечами.
И кольнуло.
Никита встал, взял Веру под руку, и они отошли от стола.
А я осталась, как та самая девчонка в сторонке.
Подруга, блин!
— О, Надь, пошли отрываться? – к столу подскочил Слава, несколько пропахший морозом и дымом – только с улицы вернулся. — Потанцуем?
Парень уже начал отходить. Он и не надеялся, что я соглашусь. Просто традиция такая у нас: он предлагает, я отказываю.
А я вскочила, и воскликнула:
— А давай танцевать!
Подошла к нему, взяла за руку, и с улыбкой пошла к нашему небольшому, но уже забитому танцполу, затылком чувствуя, как меня сверлит чей-то недовольный взгляд.
— Вау, Надька. Столько лет бегала, а тут вдруг вся моя!
— Не вся. И не твоя, – погрозила я коллеге.
Слава попытался обнять меня за талию, и я чуть отодвинулась, чтобы он меня только кончиками пальцев касался. В зале темно, неоновые лучи светят, мигают, причудливо освещая лица коллег. Будто не Новый Год, а Хэллоуин. По крайней мере, выглядят все не сказочными принцессами, и фантастическими тварями.
А Слава не унимается.
— Ты же в курсе, что в праздники положено целоваться?
— В праздники положено лежать лицом в оливье, – скорчила я ему лицо, и рассмеялась над обиженным лицом коллеги. — Слав, не дури, а!
— Вот ты веселая, а веселиться не умеешь. Диссонанс, Наденька.
— Я веселая, но в меру. Не с женатыми коллегами, – улыбнулась ему, и Слава стал вести себя прилично.
Больше не пытался облипать. Практически джентльмен, только немного косолапый, и при танцах постоянно меня своими коленями пинает.
На нас ревниво поглядывают те из девиц, которые все же остались в сторонке. Некоторым нужен градус для танцев, и мужик. А мужиков у нас мало – Никита, мечтательный Валентин, женатый на красотке-Аллочке. Еще есть Мирон – радужный парень, на которого наши дамы махнули рукой, и вот. Славик.
Женатый. И жену любящий. И уж точно не изменяющий Светочке, которая как ушла в декрет, так и забыла дорогу обратно. Но пофлиртовать Слава любит, есть у него тяга предстать альфачом. А наши дамы такое любят.
Но и тут я не угодила, и заняла нашего заводилу своей персоной.
— Вы же с Борисычем вместе, да? – вдруг серьезно, без шутовской ухмылки спросил Слава, обозвав Никиту «Борисычем».
Хи. Нужно запомнить. «Борисыч» – звучит весьма пикантно.
— Глупости, – отмахнулась, и взмахнула в танце волосами.
— Там Верка его облизывает, кстати, – подмигнул он, и кивнул мне за спину.
Сама не заметила, как обернулась. Разгоряченная как пуля.
Вера, значит? Вот мужики…
— Ахахах, Надя, – заржал Слава, и я разглядела сквозь все эти неоновые лучи, отблески гирлянд от новогодней елки и пританцовывающих коллег Никиту и Веру. Никита стоял, а Вера изгибалась рядом, как змея перед заклинателем змей. — А говоришь, что не вместе. Вас, баб, провести легко. Скажи о сопернице, и вот она – амазонка по имени Надя.
Я обернулась к Славе и от души показала ему кулак. Но еще раз обернулась, и тут же отвернулась, встретившись с Никитой взглядом. Мрачноватый он. Вера и правда всем видом своим показывает, что готова и танцевать Никиту, и облизать, и спать уложить.
Интересно, готов ли Никита к этому мероприятию?!
— Слышь, Надька, а давай ты его на себе женишь, а? Классический сюжет: босс и секретарша.
— Я уволившаяся секретарша, и мать-одиночка. Это социальная драма, Славик.
Разонравился мне этот танец.
Кому-то могло бы показаться, что коллеги мои – сумасшедшие. Если не все, то через одного. Уж очень они лезут не в свое дело. А ответ прост и банален: я разведенка с прицепом. Да еще и была такой глупой, что замуж за Сергея вышла уже после рождения Лизы, и позволила не оформлять отцовство. Сережа твердил о квартире, о бонусах на работе, о том, что успеется… и вот, Лиза только моя. Может, и хорошо.
Но коллеги жалеют меня. И после развода почти все наши барышни вознамерились устроить мою печальную личную жизнь, знакомя с дальними родственниками лет пятидесяти, украшенными романтичными хлопьями перхоти, и одинаково прицокивавшими при виде меня:
— Эх, хороша баба.
Я бабой быть не торопилась. И счастье свое не оценила, а в итоге заявила всем, что посвящаю свою жизнь принтеру и сканеру, а не мужикам.
Котиков лучше заведу.
От меня отстали, но теперь каждый мужчина в моем обозримом окружении вызывает интерес.
Что несколько достало.
— Все, натанцевалась, – выдохнула я.
Быстрые танцы завершились, диджей включил медляк. Почему-то песню «Выпускной», которая к новогоднему корпоративу не имеет ничего общего.
— Давай продолжим?
— Ты скучать не будешь, – подмигнула я ему.
И направилась к столу. Никита тоже шел к своему месту во главе стола, позади плелась Верочка, и махала руками. Весьма экспрессивно, к слову. Вот сейчас подойду, и… не знаю, сделаю что-нибудь. Что-нибудь и непонятно зачем. Подумаю об этом завтра.
Скарлетт О’Хара можно, а мне нельзя?!
— Надь, – меня обхватили со спины, и я могла бы подумать, что это Слава, если бы не узнала объятия.
Не слишком любимый, но все же бывший муж собственной не слишком трезвой персоной.
— Сереж, тебе дальше и правее. К Верочке. Что, – не удержалась, — годовщину решили отметить?
— К тебе пришел. С Веркой все, – нахмурился он, и притянул меня к себе. — Давай потанцуем.
Хм, может я и правда неотразима сегодня, раз все хотят со мной потанцевать?!
Хотя… нет, не все. Никита вот не хотел. Сейчас отвернулся, Вере что-то втолковывает. Или шепчет? Или… что они там делают, блин?!
— Надь, это важно, – удерживал меня Сережа. — Я правда все
