Девичья команда. Невыдуманные рассказы - Петр Заводчиков

И вот наступило время, когда эти мины нужно было снимать, открывать дорогу для наступления наших войск, для широкого наступления, призванного покончить с блокадой, длившейся уже два с половиной года. Советские минеры не были новичками в этом деле. Верховное немецкое командование в своих: инструкциях не зря предупреждало фашистские войска: «Русские — большие мастера разминирования». Но и мастера хватались иногда за голову, подсчитывая объем предстоящих работ и силы, потребные для них. Труд предстоял огромный, тяжелый, смертельно опасный. Войсковым инженерам хватало забот, и разговоры о том, что разминирование могут выполнить хоть в какой-то степени собаки, да еще с минерами-девушками, казались несерьезными и потому раздражали.

Войсковые инженеры впервые увидели собак-миноискателей на фронтовом учебном сборе.

На болотистый пустырь у Митрофаньевского кладбища приехали офицеры из-под Пулкова, Колпина, Синявина, с Карельского перешейка. Были здесь солидные полковники, были и лейтенанты, только привыкавшие к звездочкам на погонах, но, когда сообщили, что предстоит демонстрация работы миннорозыскных собак, и те и другие восприняли это не без иронии.

— Значит, четвероногая техника в ход пошла?

Девушки с собаками стояли в стороне.

— Мы сейчас отсюда уйдем, — сказал комбат, — а вы минируйте пустырь. По какой вам нравится схеме или без схемы вообще. И мины ставьте какие захотите, тут выбор большой — есть малые и есть крупные, в металлической, деревянной, картонной, толевой оболочке… Потом посмотрите, как наши минеры с собаками будут их разыскивать, много ли пропустят, сколько потратят времени.

Комбат увел минеров, а офицеры взялись за дело. Минировали хитро — тут были мастера.

— Ну, бобики высунут языки!

Шутки стихли, едва «бобики» вышли на пустырь. Девушки пустили их вперед, и собаки стали прочерчивать свои полосы: три метра — в одну сторону, три метра — в другую. Если бы нанести их маршрут на бумагу, то получилась бы кривая, похожая на путь, который проделывает челнок на ткацком станке. Они сновали вправо и влево, каждый раз забирая немного вперед. Шли весело, лишь время от времени оглядываясь на хозяек и чуткими носами ловя запахи, доносившиеся из желтеющей, перестоялой травы. Запахи земли и травы, оставляли их спокойными, но едва возникал другой, едва заметный, лишь острому их обонянию и доступный, — запах взрывчатки, — собака менялась. Усиленно работая хвостом, она обнюхивала подозрительное место и, обнаружив источник, садилась рядом с ним на землю. Запах был не очень приятным, но, почуяв его, собака радостно облизывалась и глотала обильно набегавшую слюну. Она знала, что сейчас получит какое-нибудь лакомство, приготовленное хозяйкой.

До пушки извлекали мины, давали собакам кусочек вяленого мяса или сухарь и снова посылали их вперед. И по мере того как пустырь у кладбища очищался от хитро замаскированных зарядов, лица офицеров становились все более заинтересованными и серьезными.

Чем располагал в ту пору минер, шедший на разминирование? Был у него щуп — длинный металлический прут, которым следовало прокалывать землю осторожно, без нажима, следя, не наткнется ли он на твердый предмет. А если наткнется? Тогда прокалывай рядом, еще и еще, пока не определишь контуры находки и не догадаешься, что это: камень, бутылка — мало ли может быть твердых предметов под верхним слоем земли — или мина. Тяжела и медленна работа со щупом. Электрический миноискатель — уже другое дело. Води рамкой над землей и слушай гул в наушниках. Звук изменится или совсем исчезнет, — значит, под рамкой металлический предмет, вполне возможно — мина. Но если мина не в металлической оболочке? Тогда прибор ничего не скажет. А вот собаки учуют взрывчатку, и какова оболочка, для них не столь уж важно — металл, дерево, картон или стекло.

Наблюдая, как уверенно работают минеры с собаками, даже легкие на острое слово молодые лейтенанты стали серьезными. Заговорили теперь иначе: неплохо бьг получить таких собачек. Спрашивали, можно ли рассчитывать, что их придадут армейским инженерным частям.

— Все это прекрасно, — сказал генерал Н. Ф. Кирчевский, начальник инженерных войск 42-й армии, когда все мины, закопанные на пустыре, извлекли наружу. — В поле работа идет, это мы видим. А если мины стоят в домах?

Генерал думал о предстоящем наступлении, о разминировании городов, которые будут освобождены.

— Давайте устроим еще одну проверку — не в поле, а в здании. Смогут ли там работать ваши собаки?

— Полагаю, смогут, — ответил командир батальона. — Хотя в помещениях мы их пока не тренировали.

— Ну вот и посмотрим.

Генерал уже отдавал распоряжения заминировать здание. Мины было приказано ставить без взрывателей, но все остальное чтобы было по-настоящему.

— Минируйте, как для немца!

Инженерный батальон стоял на территории химического завода. Завод не действовал, но его здания за многие годы пропитались запахами химикатов. Это, конечно, затрудняло работу собак. А минеры делали все, что могли, они уж постарались задать собачкам задачу потруднее. Прятали мины туда, где меньше всего можно было ожидать. Одну поставили даже в патрубок печи в комнате шоферов. Патрубок проходил высоко, под самым потолком, а на стенах висели шоферские комбинезоны — промасленные, пропахшие бензином. Как тут унюхать взрывчатку? Но собака унюхала. Она села под патрубком и жадно втягивала воздух влажными подрагивающими ноздрями, словно бы говорила хозяйке: «Загляни туда, есть там что-то!»

Мины извлекли, здания были разминированы быстро.

— А вы говорили, что в помещении не пробовали работать, — с упреком сказал генерал. — Вон как они уверенно действуют.

— Так ведь принцип тот же — собака реагирует на запах взрывчатки. — Распространяться о том, каково приучить собаку реагировать на этот запах, комбат не стал: слишком долгое дело, да, может быть, и не очень понятно людям, мало знакомым с дрессировкой животных.

Даже к охоте на птицу и зверя собаку готовят немалое время. Но ведь собака — охотник по природе, на то у нее и чутье, развившееся с незапамятных времен. На охоте ею движет инстинкт, она идет за добычей. Но как сделать, чтобы она искала взрывчатку? Надо связать малоприятный запах взрывчатого вещества с пищевым раздражителем, создать у животного условный рефлекс. Такова идея, но сколько терпения и труда требуется, чтобы ее осуществить! Даже природная понятливость и наблюдательность собаки таят в себе неожиданные опасности. Стоит людям немного ошибиться в расчетах — и вместо нужной, положительной связи у животного появится вредная, отрицательная связь. Специалисты-кинологи отлично понимали это. Вспоминали случаи из давнего опыта пограничной и розыскной службы.