Не входи в эту дверь! - Энтони Джилберт

— Мне надо позвонить по телефону, миссис Трентхем ждет моего звонка…

— Не дури, Мойра, — устало проговорил похититель. — Нечего звонить людям, которых на свете нет. Телефон — не игрушка…

— Надо слушаться мужа, — заметил хозяин.

— Какого мужа? Этот тип мне не муж!

И она просунула руку в дырку, которую пробила каблуком в стекле. Острый край до крови поранил ей пальцы.

— Вот, смотрите, — крикнула она. — У меня нет обручального кольца!

— Вы порезали руку, — сказал хозяин. — У вас есть платок?

Нора вынула из кармана платок и быстро просунула в отверстие:

— Взгляните на инициалы! Видите — «Н. Д.». А этот тип называет меня Мойра.

— Ты опять взяла чужую вещь? Я тебе сто раз говорил, Мойра: тебя за это арестуют. Сегодня украла платок, завтра стащишь драгоценность, а мне надо выручать тебя из полиции, — насмешливо и тихо говорил водитель. — Где же твой перстень, сестрица? Ты его опять проглотила?

— Никакого кольца у меня нет и не было!

— Не прикидывайся дурочкой. Что там у тебя в руке?

Он отпер и приоткрыл дверцу машины и вырвал у нее из рук медальон.

— Зачем оборвала цепочку?

— Случайно, — растерянно объяснила Нора.

Человек спрятал медальон в карман куртки.

— Ты все рвешь и разбиваешь, — упрекал он ее. — Разбила стекло, теперь простудишься, схватишь бронхит. — Обратившись к хозяину, он попросил: — Не могли бы вы принести моей сестре чашку чаю? В таком тумане до Лестингхема, где нас ждут, скоро не добраться…

— Врет! — закричала Нора. — Он все врет. Ни одного слова правды! Позвольте мне позвонить по телефону!

— Пойду спрошу жену насчет чая, — сказал хозяин бара, будто и не слышал Нору.

— Я не буду пить чай. Мне подмешают яд.

— Не болтайте глупостей, — сказал хозяин, назвавшийся Блекманом. — Мы клиентам не подаем чай с ядом.

Мужчины вернулись к дому, и Нора поняла, что последний шанс на спасение потерян.

Даже если бы жена хозяина была очень сердобольной женщиной, она не стала бы помогать девушке, которую считает безумной, и которая называет своего брата преступником, крадет чужие вещи и бьет стекла в автомобилях.

Через минуту похититель снова подошел к машине и сказал, что сейчас принесут чай.

— Брось думать об отраве, — тихо предупредил он Нору. — Меня бы повесили, если бы я отравил тебя…

— Не повесили бы… — пробормотала Нора, подумав об Эдель Ньюстед. — Я знаю отравителя, который сумел всех обмануть… Но вам до него далеко. Да и я теперь не такая дура. А вас все равно поймают. Когда начнут меня искать, эти люди скажут, кто здесь был…

— Им нечего сказать. Абсолютно. К тому же сейчас такой туман, что завтра утром они не признают ни тебя, ни меня. А потом и вовсе забудут. Кроме того, искать-то будут сиделку…

— Понятное дело — не психопатку, которая заявляет, что ее похитили. Неплохо сочинил, видно, долго думал, — вяло огрызнулась Нора.

В дверях бара появилась чета Блекманов. Хозяйка, симпатичная женщина лет под сорок, подошла к машине с подносом, на котором стояли чайник, две чашки и блюдо с пончиками.

— Я подам вам чай в машину, — сказал хозяин.

— Я не буду пить чай, — сказала Нора.

Миссис Блекман поставила на капот машины черный японский поднос с намалеванными красными цветами. Чайник тоже был черный, а чашки — позолоченные, с красными розочками. Хозяйка наполнила чаши и подала одну Норе, другую ее спутнику.

«Что же делать? — тревожно и быстро соображала девушка. — Этот бандит убедил их обоих, что я не в своем уме. Видно, хозяйка думает так же, как и ее муж. Она мне — не подмога. Этот тип опять меня перехитрил. Ладно, будь что будет».

И Нора выпила чай, крепкий и сладкий, и заметно приободрилась.

— Они сбились с пути, — объяснил хозяин своей жене. — Им надо попасть в Лестингхем.

— Я не очень хорошо знаю здешние дороги, — объяснил водитель. — Да и туман мешает ориентироваться. Тут у вас он еще гуще, чем в… — и оборвал себя на слове.

— Да, к нам море гонит туманы, — сказала миссис Блекман. — Дать вашей сестре еще чашечку?

— Нет, нет, спасибо, — сказала Нора.

Она понимала, что никакой возможности спастись больше не представится, но ее одолели апатия и усталость. Не было сил ни спорить, ни даже думать о бегстве. Почему-то припомнилось, что в детстве она читала про лошадей, которые в долгих военных походах падали под седоками и не имели никаких сил подняться.

Норе случалось наблюдать у некоторых больных полный упадок физических и моральных сил. Вместо того, чтобы бороться за жизнь, они поддавались болезни, сраженные неодолимой депрессией.

Нечто подобное ощущала теперь и сама Нора, хотя знала, что пощады от бандита не будет. Закрыв глаза и запрокинув голову на спинку сиденья, она слушала слова, которые относились словно не к ней, а к кому-то другому:

— Боюсь, это у нее хронический недуг. Я помню, как странно сестра вела себя в детстве… — Он садился в машину, продолжая говорить. — И теперь она некоторое время ведет себя, как нормальная, а затем вдруг начинает страдать манией преследования, обвиняет каждого во всех грехах и даже порой забывает собственное имя.

— Я тоже знаю такой случай, — сказала миссис Блекман. — Один старик в нашей деревне вообразил, что он царь Давид, и бил всех подряд кнутом, и людей, и скотину, пока бык на рога его не поднял, царствие ему небесное.

— Таких идиотов изолировать надо, — заметил водитель, разворачивая машину, чтобы вернуться назад к перекрестку.

Нора молчала. Тело стало свинцовым, хотелось спать.

— Да, печальный случай, — сказала миссис Блекман мужу, когда они возвращались домой. — Такая молоденькая и такая больная! Брат-то о ней как беспокоится, да и родители небось горюют. Хорошо, что у нас нет детей. Не бывает худа без добра.

И миссис Блекман, утешившись этими нехитрыми размышлениями, немного примирившими ее с собственной не очень счастливой судьбой, поднялась в свою комнату и собралась заняться обычными домашними делами. Но вдруг она услышала шум мотора: по дороге медленно двигалась автомашина.

Хозяйка подумала: «Неужто тоже к нам? Вот чудеса, два автомобиля в один вечер». Неожиданно ей пришло на ум, что появление обеих машин связано какой-то общей причиной, одним событием, может быть, даже зловещим и опасным. Впервые после отъезда первой машины миссис Блекман почуяла что-то неладное и странное в поведении «брата и сестры».

Она подошла к окну и осторожно приоткрыла створку. Туман не рассеялся, но уже не был таким густым. Она увидела, что машина, не заехав на заправку, прибавила скорость и быстро скрылась из виду.

У миссис Блекман усилилось ощущение того, что должно произойти или уже происходит нечто страшное и трагичное. Даже за ужином у нее из головы не выходили обе эти машины, и она невольно стала размышлять вслух:

— Да, совершенно верно. Вторая ехала с выключенными фарами.

— Ты это о чем? — посмотрел на жену в удивлении Джо Блекман.

— О машине, которая недавно тут проехала мимо… Нет, не о той, в которой ехала больная девушка, а о другой…

— Не было здесь никакой другой.

— Была. Она проехала немного позже и в том же направлении, в каком ехала первая машина. Как я ее увидела, так и подумала — что-то случилось. Не знаю что. Да. У второй машины фары были потушены.

Джо, который старался не лезть в чужие дела, надеясь на то, что и другие люди дадут ему жить спокойно, твердо заметил:

— Как бы там ни было, это нас не касается.

Но он жестоко ошибался.

ГЛАВА XIII

Старуха Трентхем была вне себя от ярости, когда убедилась, что Нора не вернулась с автобусом, который в три часа прибыл из Грин-Велли.

— Я думала, что ей можно доверять, — жаловалась она племяннику. — Она же мне обещала…

— Не стоит волноваться, тетушка Мери, ведь она, как ты говоришь, еще совсем девчонка, легкомысленная…

— В два часа она должна была вернуться. Она обещала. Роджер, может, она сбежала?

— Это была бы грандиозная новость! — Роджер ни на секунду не переставал быть репортером. — Понимаешь, тетя, ее бегство подтвердило бы то, что она опасается давать показания. А этот тип может оказаться ее сообщником!

— У тебя глаз, как у ястреба, — сухо заметила старуха. — Мне этот Сэм сразу показался подозрительной личностью. Хорошо еще, если он просто хулиган-мальчишка, а не профессиональный головорез. А она, глупая, его защищала…

— Он ей нравится?

— Откуда я знаю? — воскликнула старуха. — Разве понять теперешнюю молодежь? Говорят одно, думают другое, делают третье… Мы в юности серьезнее относились и к любви, и к дружбе.

— Ты хочешь сказать, что современные девушки никого и ничего не принимают всерьез? — Роджер приготовился к разговору по душам, но миссис Трентхем была слишком взволнована исчезновением Норы.