Кольцо на счастье - Ирэн Бург

— Понимаю.

— Ты мне веришь?

— Разумеется, нет. Я стараюсь понять тебя, зачем тебе все это надо, — сказала она задумчиво. — Зачем тебе нужна была моя мачеха, зачем ты уверял меня в своей любви, зачем сейчас, когда все открылось, ты делаешь вид, что между вами ничего не было? Зачем ты настаиваешь на нашем браке? — Рэйчел говорила словно сама с собой. — Я стараюсь убедить себя: то, что произошло в гостевом домике, — случайность, Донне просто захотелось развлечься. Я догадывалась, что она изменяет моему отцу… Но не предполагала, что она зайдет так далеко.

— Мы с Донной оказались там совсем случайно. Я не знаю, что ты слышала, только ты сделала совершенно неправильные выводы. Ты ошиблась, — уверенно сказал Кирк, следуя наставлениям Донны. — Ты сама виновата, убежала так поспешно и ни в чём толком не разобралась. Надумала себе трагедию, мучаешься сама и меня мучаешь.

— Я не мучаюсь, если быть откровенной — сейчас мне все равно. И мне совершенно безразлично, что ты кидаешь взгляды по сторонам, с одинаковым интересом разглядываешь девчонку в мини-юбке и манекен в витрине магазина. Немного обидно, конечно, осознавать, что тем же взглядом ты одариваешь и меня.

— Ну что ты такое говоришь?! Тебе просто кажется. Ты ревнуешь?

— Раздражаюсь по пустякам.

— Ты просто устала и проголодалась. Может, зайдем пообедаем?

Рэйчел кивнула.

Жестом Кирк остановил такси, и вскоре они уже входили в модный французский ресторан. Они сели у окна. Незабудки в широкой стеклянной вазе были того же цвета, как и небо за стеклами высоких окон, как и глаза Рэйчел.

Подошла молоденькая официантка и широко улыбнулась. Кирк отметил ее удивительно красивые пухлые губы и идеально ровные зубы.

— Фирменное блюдо, — заказал Кирк. — Салат из авокадо и креветок. Шампанское. Не возражаешь, дорогая?

— Лучше коньяк, — ответила Рэйчел.

— Коньяк — подтвердил Кирк.

Официантка принесла заказ.

Кирк поймал себя на том, что слишком внимательно разглядывает ее фигуру. Но было на что посмотреть! Девушка обладала идеальными пропорциями. Он еще не видел женщин с такой безупречной фигурой и не мог предположить, что возможна столь высокая степень совершенства. Когда она наклонилась, чтобы поставить перед ним тарелку, он успел прочесть ее имя на бедже, прикрепленном к блузке с таким вырезом, чтобы Кирк смог по достоинству оценить свежесть ее кожи.

— Салли, — сказал он и дотронулся до ее руки, будто хотел проверить, действительно ли у нее столь совершенная, гладкая кожа, — посоветуйтесь с шеф-поваром по поводу десерта. Нам хочется чего-нибудь необычного.

— У нас есть великолепные швейцарские сыры. Или вы предпочитаете сладкое?

— Виноград, манго, ломтик дыни, — перечислила Рэйчел.

Кирк даже вздрогнул — столько холода было в ее голосе. Неужто она умеет читать его мысли?

Салли кивнула и одарила Кирка такой улыбкой, что у него мурашки побежали по коже.

Рэйчел скептически улыбнулась.

— Да, я смотрю на хорошеньких женщин, — признался он, заметив ее взгляд. — Только совсем не так, как ты навыдумывала себе. Тебя же восхищают всякие безделушки или там… симфонии, а я люблю живые шедевры. Разве возбраняется любоваться красотой молодой женщины?

— Ты смотришь на них так, словно хочешь ими обладать, — со скучающим видом возразила Рэйчел. — Ты не хочешь признаться, но тебе мало одной женщины. Даже будь она само совершенство. Ты не создан для супружества, Кирк.

— В определенном смысле, — Кирк говорил тихо, будто беседуя сам с собой, — в определенном смысле то, что ты говоришь, имеет под собой основания. Ты можешь расценивать это как мою небольшую слабость. Кто-то играет на саксофоне, как Ричард Гир, кто-то любит выпить, как наш бывший президент. А кто-то любит свою жену и при этом отдает дань красоте других женщин. В этом мужская природа. Из этого не следует, что я не признаю твоих достоинств и должен отказаться от брака с тобой.

— Я так не считаю.

— Салли, еще два коньяка и десерт! — крикнул Кирк.

— Тебе понравилась официантка, ведь так? — спросила Рэйчел. — И ты прикидываешь, как назначить ей свидание. Я угадала?

— Нет, совсем не так, — покачал головой Кирк. — Нет… Ты ошибаешься… — Его взгляд выражал растерянность.

— Кирк, признайся. Признайся самому себе…

Салли поставила на стол два бокала и блюдо с нарезанными тонкими ломтиками фруктами и крупными ягодами черного и янтарного винограда.

— Желаете еще что-нибудь? — осведомилась она.

— Нет, спасибо, — вежливо ответила Рэйчел.

Как только Салли отошла, Кирк, глядя в холодные, будто отражающие свет глаза Рэйчел, начал:

— Ты знаешь, чтобы успешно продвигался бизнес, нужна поддержка в эшелонах власти. Определенные позиции в бизнесе не позволяют твоему отцу занять важный политический пост. Фрэнк делает ставку на меня. Я готов на все, чтобы оправдать его доверие, и когда я думаю о будущем, то возникает картина благополучной семейной жизни. Но что по-твоему семья? Когда муж как приклеенный сидит около твоих ног? Ты достаточно взрослая, чтобы понимать: семья — это то место, куда хочется возвращаться, чтобы отдохнуть, набраться сил. Ведь даже зверь возвращается в свою нору, чтобы зализать раны, полученные в драке. А политика — это очень, очень жестокая борьба. И мне, как никому другому, нужен крепкий тыл…

— И достаточно богатая супруга, — добавила Рэйчел, давая понять, что ее не проняло красноречие Кирка. — Я тебе рекомендую найти слепую и глухую жену, которая будет спокойно сидеть дома в то время, пока ты будешь развлекаться с какой-нибудь очередной красоткой.

Кирк покачал головой. Рэйчел смотрела на него, пытаясь уловить хоть тень раскаяния, но не могла прочесть на его лице ничего, кроме самодовольной уверенности.

— Ты никак не можешь простить мне Донну. Но если бы ты могла понять… Если бы захотела! В том, что случилось в гостевом домике, мало моей вины. Ты же знаешь, как трудно устоять перед напором твоей мачехи. С такими женщинами лучше дружить, чем наживать в них врага. И все же я готов признать — это было моей большой ошибкой. Может, самой большой ошибкой моей жизни. — Он потянулся к ней, коснулся пальцем ее ладони.

— И много-много маленьких ошибочек в виде официанток, секретарш и прочих. — Рэйчел отдернула руку. — Согласись, я права. Ты как голодный кот у витрины рыбной лавки.

Кирк вытер свою взмокшую от напряжения ладонь полотняной салфеткой, сделал глоток коньяка. Он чувствовал, как горячая волна раздражения накрывает его с головой.

— Если хочешь знать правду…