Любви тернистый путь - Синтия Райт

Интерес, зажегшийся в глазах Хампшира при обсуждении предстоящей инаугурации президента, а также содержания предложенного билля о правах, позволил Миген понять причины приближающейся свадьбы Лайона. «Возможно, — размышляла она, — Хэмпшир на самом деле не такой уж и бесчувственный человек. Пусть даже он заинтересован не столько в Присцилле, сколько в новом составе правительства»

Лайон не мог понять, почему не сумел найти удобный повод, собраться с мужеством и сказать Франклинам, что Миген вовсе не его невеста. Хэмпшир злился на себя за то, что был настолько глуп и привел с собой в этот дом ее, служанку, а также сердился на Миген и Присциллу. Во всех делах люди создают для него помехи, и никто не помогает в осуществлении его планов! Так думал он.

Внезапно Лайон заметил, что Миген изучает его.

— На что вы смотрите? — резко спросил он.

— Я, — сказала она, испытав острую боль от такого тона, — восхищалась тем красивым караульным, мимо которого мы только что проехали.

— Вы от меня устали так быстро, моя милая? — поинтересовался он, не скрывая сарказма.

Сильная рука Лайона нашла талию Миген, и расстояние между ними резко сократилось. Его теплое дыхание обдало ее лоб.

— Как непостоянна женщина! А ведь сегодня днем у меня создалось совершенно определенное впечатление, что я вам в некоторой степени понравился!

Миген собрала всю свою волю.

— Вы грубиян! — коротко выдохнула она, сообразив, что ее прерывистое дыхание объясняется силой ее тяготения к Лайону. — Уберите руки от меня! Вы больше никогда не попользуетесь мной, бесчувственное животное!

Он только тихо засмеялся, все теснее прижимая грациозное извивающееся тело к себе.

— Значит, я вызываю у вас отвращение? Странно, что я совершенно неверно истолковал вашу реакцию. Возможно, мне было бы лучше повторить опыт, с тем чтобы не осталось никаких сомнений…

Миген едва слышно всхлипнула, так как знала, что силы вот-вот покинут ее. Бороться бесполезно, ведь сопротивление окажется таким кратковременным, что мужчина его и не заметит.

Лайон приподнял ее нежный подбородок и впился губами в ее рот. Он лишил Миген способности дышать, пробудив в ней ощущения более бурные, чем тот водопад чувств, который обрушился на нее ранее в гостиной. Ее руки сами потянулись к его твердым скулам и буйным выцветшим под солнцем волосам. Миген страстно хотела забыться с ним, но…

Лайон прервал поцелуй и позволил ей немного отдышаться.

Но это не означало конца. Миген растаяла в его мускулистых руках, когда он погрузил свое лицо в ее пропахшие духами волосы. Под жестким, жгучим ртом на шее Миген бешено затрепетали пульсирующие жилки, и девушка уже была не в силах остановить Лайона.

Его губы и руки мгновенно нашли под одеждой теплые крепкие груди Миген. Она чувствовала только его прикосновения и разгорающийся в его чреслах огонь, а также огонь, разгорающийся в каждой клеточке своего тела.

— вот мы и приехали. — Голос Лайона прервал затянувшуюся паузу, и грохот экипажа вернул ее на землю.

Миген смущенно заморгала, она узнала освещенные окна особняка Бингхэмов. Но даже после того как к экипажу приблизился лакей, Лайон запрокинул назад ее голову и стал жадно целовать, пока Миген не почувствовала, что вот-вот расплачется Лайон натянул на нее капюшон, чтобы прикрыть пылающее лицо и растрепанные кудри, а затем спокойно поправил свой галстук Молча, бесстрастно помог Миген сойти на землю, и они вместе направились к огромным двойным дверям.

У приветствовавшего их в вестибюле Уикхэма было вежливо-вопросительное выражение лица, и Миген почувствовала себя униженной Она потупила взор при раздавшихся в вестибюле недовольных голосах. Правда, успела заметить неистовый взгляд Присциллы и довольную улыбку на лице Лайона, затем как во сне услышала спокойно произнесенные им слова.

— Моя дорогая, сегодня у вас, видимо, было столько дел, что вы даже не заметили отсутствия Миген? Ведь вы были, очевидно, слишком заняты, чтобы вспомнить о нашем свиданий.

А я хотел попросить вас о нескольких услугах.

При том ужасе, который охватил Миген, она все-таки оказалась достаточно сообразительной «Если я покраснею, — подумала она, — то они будут уверены, что я побывала у Лайона в постели, и все посчитают меня проституткой». Усилием воли ей удалось сохранить полное равнодушие и вежливо пролепетать:

— Я была рада оказать вам помощь.

Лайон, взглянув на Миген с удивлением, приподнял бровь.

Энн и Уильям Бингхэм наблюдали за происходящим с нелепым облегчением, Присцилла же не отрывала взгляда от жениха и горничной. Миген уже собралась попрощаться со всеми, когда заметила появившегося из затемненного вестибюля незнакомого ей человека.

Тот был такого же высокого роста и столь же широким в плечах, что и Лайон. На этом сходство между ними кончалось.

Волосы Маркуса Римса были черны, как беззвездная ночь, на лице выделялись проницательные глаза янтарного цвета и большой ястребиный нос. Его широкий рот перекосился в самую странную улыбку, какую Миген приходилось когда-либо видеть.

— Здравствуй, Лайон. Поздравляю тебя с возвращением домой. В твое отсутствие я развлекал восхитительную мисс Уэйд. Надеюсь, что против этого ты не возражаешь?

Лайон заговорил, и стало ясно, что слова Римса привели его в то опасное состояние, когда от его обаяния и сердечности могло не остаться и следа. Миген почувствовала, как холодок пробежал у нее по спине.

— Я не предполагал, что сегодня вечером увижусь с тобой здесь, — сказал он, холодно улыбаясь. — Ведь после нашей последней встречи прошло уже много месяцев. Где же мы последний раз виделись? На острове Хуанпу?

— У тебя, мой друг, прекрасная память.

В этот момент к Присцилле вернулась ее смекалка. Она просияла и встала между мужчинами, явно не обращая внимания на опасные подводные течения в их беседе.

— Я считаю, что нахожусь в компании двух самых красивых мужчин Филадельфии. Лайон, почему вы не рассказывали мне о мистере Римсе?

— Я просто не могу, милая Присцилла, представить себе, почему это стерлось в моей памяти, — ответил он с нескрываемой иронией.

Тем временем Энн Бингхэм бросала неодобрительные взгляды на Миген, которая наконец сделала вид, что поняла намек.

— Извините меня, — прошептала она, сопроводив свои слова коротким реверансом.

Миген поспешила в крыло особняка, где проживали слуги.

Ее лицо горело от стыда, ибо мистер Хэмпшир даже не посчитал нужным кивнуть ей на прощание.

К концу вечера Лайона охватило препаршивейшее настроение. И никакое количество бренди, выставленного Бингхэмом, не смогло развеять его.