Яркие краски для Бесполезной - Юлия Галл

заряжает не только мир, но и мужчин, типа вдохновляет их на «подвиги» во имя прекрасных алиэри…

А Бесполезные ничего не могут давать ни миру, ни мужчинам, кроме одного — потомства…

Это официальная версия…

— А не официальная? — заинтересовалась я.

— Когда женщина приходит сюда со своим жизненным опытом, она не доверяет никому. Ни миру, ни мужчинам, даже порой самой себе. Она скрывает свои чувства, энергию. И мужчины не хотят прикладывать усилия, чтобы добиться от них подпитки. Ведь намного проще подарить цветок «полезной» алиэри и получить от нее энергию и магию, чем тратить силы на такую, как ты.

— Но я видела магию, … — прошептала я. — Я чуть не стала убийцей…

— Говорят, Бесполезные много держат внутри себя. Потому их энергия копиться внутри и вырывается на свободу при сильных эмоциях. Как правило — негативных. — Пояснила Тициана. — Потому их стараются отправить подальше и дать рабов поменьше. Магию Богини они все же пробуждают, потому их и оставляют, только подальше от столицы. Но хочу тебя успокоить, если бы ты была склонна к насилию, к убийству, божественный дар не коснулся бы твоей руки. Кольцо — это не простое украшение, это артефакт, связывающий тебя с телом богини, сокрытым в этих землях. Не забывай, богиня не любила смерть и жестокость, и никогда бы не признала в тебе хозяйку этих мест.

— Но я точно знаю, что хотела наказать тех мужчин, что напали на Мая и на Лорвуда, — я покосилась на Тициану, но та пожала плечами.

— Алиэр Зоридар — наглый хам и задира. Моим мальчикам частенько прилетало от него и его слуг, но раньше они просто уходили от его рабов подальше. Так что такие разборки были, хотя и редко. Насчет твоей злости и желания наказать… Однажды, когда я была еще жива, так рассердилась на одного свободного, что над моим поместьем разразилась настоящая буря, алые сполохи мелькали повсюду, думала прибью его совсем. Ан нет, он просто лишился мужского достоинства на пару лет.

— Что?! Как лишился?!

— Как, как? Отсохло и упало, потом у него все отросло. Но ко мне подходить он больше не смел. Так и в твоем случае, может, наказала бы их недержанием мочевого пузыря, или руки у них отсохли. Может, шевелюру бы им подпалила, или чего еще, — алиэри довольно усмехнулась. — Успокойся, ты не способна убивать. Наказывать — да, злиться и бояться тоже — да… Но в то же время ты способна любить, быть благодарной, нежной… Тебя нужно просто согреть, согреть твое сердце и душу, и тогда свободные очень пожалеют, что не добивались тебя. Ведь вся нерастраченная энергия будет направлена на твое поместье, на твоих рабов и на твою жизнь.

В своем прежнем мире ты пережила много трудностей и в результате умерла, но здесь есть шанс все начать сначала, забыть прошлое и построить свое будущее, а мои мальчики тебе в этом помогут. Лорвуд прекрасно занимается хозяйством и домом, Шаир поможет восстановиться телесно и душевно, а Нир откроет тебе красоту творчества. Поверь, такие Бесполезные как ты в этом мире создают шедевры. Взять хотя бы мои витражи. Во всех империях за них готовы были драться… Какие только богатства не предлагали, только чтобы получить живое стекло в свои дома.

— Витражи, и правда, прекрасны. Я видела несколько, и поражена их красотой.

— Хм, мои витражи, и правда, прекрасны, но также таят в себе тысячи секретов, и я обязательно тебе о них расскажу, но сейчас уже рассвет. Тебе пора возвращаться в кровать и отдохнуть. Захочешь пообщаться, подойди к любому окну или зеркалу и, коснувшись его кольцом, позови меня. Увидишь, что будет — тебе понравится.

Я кивнула и, понимая, что совсем продрогла. Идею вернуться домой и забраться в кровать, под теплое одеяло, посчитала замечательной. Попрощавшись с Тицианой, я направилась домой, но не успела отойти от мастерских, как нарвалась на Эйрана, который хмуро шел мне навстречу. Заметив меня, он тихо выругался. В утренней тишине я прекрасно слышала про глупых новеньких и желание поучить их уму разуму.

— Госпожа, — это слово явно давалось красавчику с большим трудом. — Мы искали вас.

— Зачем? — мысль, что я не могла убить чужих рабов, привела меня в хорошее настроение, и даже хмурый взгляд гаремника не мог нарушить его.

— Госпожа не должна ходить одна, по ночам.

— Мне казалось, как госпожа, я могу делать все, что захочу, — заметила я, с удивлением видя, как Эйран расстегивает свою шинель и снимает ее.

— В этих местах водятся ядовитые змеи и насекомые, — пригрозил он, набрасывая свою одежду мне на плечи. Она была такая теплая, мягкая, что я чуть не «мурлыкнула» от удовольствия. И пахло от нее приятно, видимо, Эйран успел помыться и не сильно переживал за меня. Но не успела так подумать, как нащупала в кармане шинели очищающий камень. Значит, переживал?

— Я нашел ее. Мы у мастерских, — тихо проговорил гаремник, и сделал попытку взять меня на руки, но я испуганно отпрыгнула от него.

— Не надо, я сама. Нет ничего лучше, чем утренняя прогулка.

— У тебя губы посинели, — заметил парень, хмурясь, а я, поплотней закутавшись в его шинель, пошла к дому.

Эйран был очень красив, и из-за своей манеры поведения еще больше казался недоступным. Мне не хотелось с ним сближаться. Он бывший свободный. Это сразу бросалось в глаза по его осанке, манере общаться и держать себя. Надо поскорей узнать у Тицианы, как отпускают рабов, и освободить Эйрана.

— Госпожа, госпожа…

Веселая компания из всех моих домочадцев неслась ко мне навстречу. Меня окружили, рассказывали на перебой, как переживали, что я исчезла, как искали и не могли дозваться. А я, смотря на всех них, понимала, что мне безумно нравится эта забота. Несмотря на озябшие ноги, я чувствовала, как на сердце стало тепло, и позволила увлечь себя домой, который теперь поистине стал для меня родным. Возможно, это было из-за истории Тицианы, и понимания, что Бесполезная — это не так просто и страшно. А, возможно, потому, что зеленое колечко на моем пальце тихо сверкало, наполняя тело странной легкостью и счастьем.

Глава 10 — Цена Свободы

Магия…

Это ведь мир магии, но все опять было не так просто. Как бы сильно я не размахивала руками, ногами, волосами, но все вокруг только дышало миром и спокойствием.

А вот Май, которого я своей благодарностью заряжала каждое утро творил с ее помощью настоящие чудеса. Теперь, просыпаясь, я отбившись от Шаира,