Эволюция «Андромеды» - Дэниел Уилсон

астрономическому гамма-всплеску. Безудержная микрочастица «Андромеды» – искусственная или естественная – поглощает достаточно энергии для глобального распространения. Она беспристрастно питается биологическими организмами, эффективно стерилизует планетарную биосферу и превращает Землю в безжизненный камень. Выживают только люди, находящиеся на космических аппаратах (МКС и другие орбитальные станции), хотя, вероятно, ненадолго. Выживаемость: от 10 до 100 человек.

Сценарий F (<.01 %): полное исчезновение планеты

Беспрецедентный по своим масштабам сценарий, который можно сравнить лишь с последствиями умирающего солнца. Теоретически вероятен сценарий «серой слизи»[48]. Экспериментально установлено, что штамм «Андромеды» способен потреблять различные материалы, преобразовывая их в чистую энергию. Если процесс начнет бесконтрольно повторяться, «Андромеда» полностью поглотит Землю. Выживаемость: ноль.

Индиос-бравос[49]

Осознав, что попался на глаза изумленной команде, мальчишка принял решение покинуть укрытие. Осторожно он опустился на землю и приготовился к побегу. Ребенок нерешительно стоял в зазоре между корнями, обратив взор на ученых.

Босоногий темнокожий мальчик с черными, коротко обрезанными волосами выглядел лет на десять. С плеч, точно патронташ, свисала самодельная веревка. Гордо застыв на месте, краснощекое дитя выпятило маленькую грудь. В руке он держал духовую трубку, в два раза превышающую его рост. Второй конец «посоха» твердо утыкался в грязь.

Со свирепым воплем мальчик махнул одной свободной рукой – явное требование убираться прочь.

Четверо ученых, оказавшись одни в чужих джунглях, не знали, как реагировать. Все еще стоя над телом, они не сводили глаз с ребенка. Инстинктивно команда двигалась медленно, разговаривала друг с другом спокойно, держа руки на виду.

– Насколько я вижу, он не заражен, – заметил Стоун.

– Он слишком мал, чтобы обращаться с оружием, – предположила Пенг.

– Нам пора уходить… – С грустной улыбкой Гарольд Одиамбо отпрянул, покорно подняв руки.

– С чего вдруг? – удивилась Ведала. – Он всего лишь ребенок. Он не представляет угрозы.

– Полагаю, мы стоим над телом его родственника или знакомого. Вероятно, отца или дяди, – тихо пояснил кениец.

Команда отступила.

Не теряя времени, мальчик подкрался к соплеменнику и, опустившись на колени, прижался лбом к земле. Слезы навернулись на глаза, грудь содрогнулась, губы сжались в неподдельном выражении горя.

Ученые наблюдали за происходящим с близкого расстояния.

– Нельзя, чтобы он прикасался к телу, – предостерег Стоун.

– И как вы предлагаете ему помешать? – спросила Ведала.

– Есть одна идея.

– Как обычно, – фыркнула Нидхи.

Добрым голосом Стоун окликнул мальчика, но тот лишь съежился и испустил очередной дикий вопль. Склонившись над телом, ребенок дергал безвольную руку, безуспешно пытаясь оттащить соплеменника.

Стоун, демонстрируя пустые ладони, сделал несколько медленных шагов по направлению к ребенку. В тот же миг настороженный и испуганный мальчик поднялся на ноги. Аккуратно Джеймс дотянулся до рюкзака и вытащил дрона.

А затем он протянул ребенку маленькое черное устройство, держа его на открытой ладони.

Глаза мальчика с подозрением сузились, когда четыре ротора беспилотника быстро и со свистом закружились. С легкой улыбкой Стоун опустил руку и отступил назад.

Дрон остался парить в воздухе прямо перед ним.

Глаза мальчика расширились от удивления и любопытства. Глядя на других ученых, он пытался измерить уровень опасности летающей перед ним мистической птицы.

Дюйм за дюймом дрон приближался к удивленному ребенку.

Уверенный, что сумел ненадолго отвлечь мальчика, Стоун снял монитор с шеи и передал Ведале.

– Все датчики, включая камеры, подключены к монитору, – тихо объяснил Стоун. – Проверьте парня на наличие инфекции. А я тем временем займусь другим делом.

Со скептическим одобрением Ведала приняла монитор из рук коллеги и включила инфракрасный режим. Измерив температуру тела, они с Пенг Ву принялись шептаться о вероятных визуальных признаках инфекции.

Тем временем Стоун вытащил из рюкзака износоустойчивый ноутбук, напоминающий своим видом черный пластиковый кирпич. Усевшись на землю, он снял с заднего корпуса портативную клавиатуру, опустил ее на колени.

И быстро застучал пальцами.

Нидхи Ведала рассмотрела лицо ребенка, увеличив нос и рот, а затем, не поднимая глаз, шепотом передала наблюдения остальной команде:

– В отличие от других, темный пепел вокруг рта и носа отсутствует. И я не вижу на эпидермисе металлических наростов.

Ведала вновь обратилась к изображению ребенка, который по-прежнему стоял на бревне, настороженно разглядывая беспилотник. Дрон медленно кружил вокруг мальчишки, который в тот момент напоминал котенка на охоте.

– Моторика и координация функционируют нормально, – добавила она.

Неуклюже растопырив локти, Стоун продолжал что-то печатать. Пенг Ву тем временем рылась в чемодане в поисках мешков для отбора проб. В нескольких ярдах от нее, обливаясь потом, Одиамбо склонился над лопатой.

– Гарольд, что вы задумали? – поинтересовалась Ведала. – Мне не помешала бы ваша помощь.

Одиамбо обернулся, сгорбившись над илистой почвой джунглей, после чего кивнул в сторону тела и перевел взгляд на отвлеченного мальчика.

– О… – понимающе выдохнула Нидхи.

Увлеченная научным приключением, Ведала постоянно напоминала себе о человеческих потерях. Но, несмотря на собственную черствость характера, она глубоко ценила милосердные качества Одиамбо.

– Стоун, поможете мне? – попросила Нидхи. – Ваш глупый дрон не сможет вечно отвлекать ребенка.

Стоун ответил, не отрываясь от компьютера:

– Этот глупый дрон, как вы его называете, является высокотехнологичным роботом с множеством возможностей. В частности, он обладает камерой, микрофоном, небольшим динамиком и целой горой искусственного интеллекта.

– И что с того?

– Вы заметили, как мальчик двигает руками во время разговора? Думаю, он использует диалект паноанского языка, на котором говорили индейцы из племени матис.

– Все это чудесно, вот только никто из нас не понимает их язык, – напомнила Ведала. – Никто за пределами джунглей никогда его не слышал. Вы, верно, забыли, что они – неконтактное племя?

– Неконтактных людей не бывает. В какой-то момент истории все мы друг с другом связаны. Каждый человек. Уверен, его язык имеет много общего с другими местными диалектами. Во всяком случае, скоро мы это выясним. – Улыбаясь, Стоун глянул на Нидхи, выражая чистый, почти детский восторг. А затем нажал кнопку на ноутбуке. – Я взял с собой универсальный распознаватель речи и обширную библиотеку жестов. Кроме того, динамик на беспилотнике способен преобразовывать текст в речь…

– Минутку, – прервала Пенг, выглядывая из-за раскоряченного в грязи потертого рюкзака. – Дрон распознает речь? И обладает голосом?

Стоун улыбнулся группе ученых:

– Наша маленькая птичка работает переводчиком.

– Блестящая идея, доктор Стоун! – с улыбкой признал Одиамбо. – Мальчик, бесспорно, заговорит с дроном, ведь практически во всей местной мифологии птицы служат посланниками. Это просто блестящая идея!

– Я признаю вашу гениальность, когда воочию увижу результат, – пробормотала Ведала.

– Спросите, как ему удалось выжить, – велела Пенг, морща лоб. – Он может стать ключом к спасению всех нас.

В тридцати ярдах от ученых мальчик тянулся к парящему дрону. Когда рука его приблизилась, беспилотник ловко переместился, тем самым избежав прикосновения. Казалось, изящные движения необычного устройства радовали ребенка. Целых тридцать секунд он занимался веселой игрой, пытаясь поймать удивительную «птицу».

Ученые тем временем пристально наблюдали за мальчиком. Его знания могли принести неоценимую пользу.

Стоун выпустил последнюю волну текста: голубые глаза сфокусировались на экране, а пальцы быстро затанцевали по водонепроницаемым клавишам. Наблюдая за его работой, Нидхи Ведала наконец усомнилась