Магистр тайного ордена - Александр Алейников

–Исправлюсь.

–Я пытался уговорить Влада отдохнуть, но он настоял на своем.

Роман покосился на Люсьена, когда они вышли из дома.

–Уговорить?

–Когда в моем подчинении было четверо телохранителей, я не уговаривал, - ответил Люсьен,- но сейчас нас только двое. Поэтому я могу понять Влада.

–Ясно.

–С другой стороны, если он будет ночью его охранять, у нас есть возможность отдохнуть.

Они прошли метров двести от дома и остановились около небольшого бетонного выступа.

–Сегодня заходить не будем,- сказал Люсьен,- но завтра с утра начнем отсюда. Под землей хороший полигон, электронные мишени, выбор оружия. Ролиньер запретил мне задавать тебе вопросы, за десять лет службы у него, такое впервые. Он никогда не влезал в мою работу, а я старался ее делать так, чтобы он не испытывал никаких трудностей. Но поскольку нам с тобой работать в паре, мне надо знать, на что я могу рассчитывать.

–У меня небольшой опыт работы телохранителем.

–Работа в паре?

–Давай попробуем.

–Сегодня уже нет,- повторил Люсьен,- а завтра выходи в шесть утра, после небольшой пробежки, мы поработаем немного. Мой обычный день с утра, это пробежка, часа два стрельба на полигоне. Если есть время и возможность, рукопашный бой. Дальше все зависит от нагрузки в течение дня.

–В шесть выйду,- сказал Роман.

–Доверять ты можешь только мне и Владу, подчиняешься только мне. Когда мы идем, я нахожусь за спиной Ролиньера, ты впереди. Когда мы выезжаем куда-то, от Ролиньера нельзя никому отлучаться ни на минуту. Надо в туалет, делай в себя, памперсы для лежачих больных ты получишь, а еще лучше ешь утром мало, пей еще меньше. Я утром съедаю пять ложек детской смеси, запиваю молоком, и мне хватает часов на шесть.

–Ты десять лет ешь детскую смесь?

–Да, но не только детскую смесь, различные витаминные и пищевые добавки. Так на протяжении четырнадцати лет.

–Чудесно,- заметил Роман.

–Вопросы?

–Пока все понятно, дальше по ходу дела.

Они направились обратно в дом.

–Долго мы будем здесь находиться? - спросил Роман.

–Здесь, это где?

–В этом месте.

–Еще завтра, потом у Ролиньера будет несколько встреч.

–Не боится?

–Покушения?

–Да.

–Для этого у него есть охрана. Но соглашусь с тобой, это будет огромный риск. Вот почему мне крайне важно, в течение завтрашнего дня понять, насколько я могу на тебя рассчитывать.

Когда они зашли в дом, Люсьен направился в свою комнату, там он выдал Роману пачку памперсов.

–С одеждой для тебя возникнут трудности,- предупредил Люсьен,- костюм за день пошить они не успеют, а потом нам будет не до него. Пока оденешь костюм Влада, он немного тебя шире в плечах, но это поправимо, а за неделю-две, мы вопрос с твоей одеждой решим.

–Как скажешь.

–Вот твоя рация,- протянул Люсьен Роману портативный наушник и микрофон, - это вставляется в ухо, это…

–Цепляется на грудь, или рукав.

–Да.

–Сегодня у меня будет работа?

–Нет, отдыхай.

–А здесь есть, где отдохнуть?

–Ты в плане развлечься, или выпивки?

–В плане развлечься.

–Эта услуга только для Ролиньера, нам приходиться ждать выходных.

–Ну ты сам сказал, что на ближайшую неделю график загруженный.

–Дня три будет тяжковато, а потом…

–Потом выделишь день выходных?

–Выделю, а ты что так любишь развлекаться?

–Нет, давно просто не было,- признался Роман.

–Береги энергию,- посоветовал Люсьен, - мне это часто Ролиньер повторяет.

–Все понял, я могу пользоваться спортзалом?

–Да, считай что этот дом наш.

Роман попробовал час позаниматься в зале, колотя по груше и качая пресс, потом попарился в баньке, которая находилась на первом этаже. Затем он поплавал в бассейне, и, выпив немного отличного коньяка, который стоял в баре в его комнате, спустился в столовую, где разогрел в микроволновой печи пиццу и съел ее.

Роман остался довольный тренировкой, хотя он старался давать не сильную нагрузку на раненую руку, однако боль уже почти не чувствовалась. Похоже те кто его сюда направил свое дело знали, если учитывать, что у него было сквозное ранение, а он уже на третий день бил рукой по груше и почти не испытывал боли, это был прогресс.

После еды Роман вернулся в свою комнату и лег на кровать, он включил телевизор, листая каналы, а сам раздумывал.

Прошло уже два полных дня и сегодняшний клонился к концу.

"Ровно семь дней,- подумал Роман, - начиная с завтрашнего. Днем мы с тобой рядом, ночью Влад. Ровно семь дней, почему именно семь? Что ты должен совершить за эти семь дней, после которых, ты становишься им не нужен? Интересно Ролиньер, а ты сам сколько лет жизни себе определил?"

Роман выключил телевизор и разделся, ложась в кровать.

"Как там мои родители? - подумал он,- Считают что я мертв, а я здесь"

Роман вспомнил свой последний день перед уездом.

"Сколько мне давали намеков, чтобы я не сел в этот самолет,- грустно подумал он,- чтобы отказался от этого путешествия. Я никого не слушал. Меня приучили к тому, что за все нужно бороться, если не идет что-то, надо рвать зубами землю, но сделать это"

Трусы бояться трудностей! - вспомнил Роман свою любимую фразу.

В свете новых знаний, которые он получил от своего последнего инструктора, трудности, это были намеки человеку, на пересмотр своего отношения к жизни. Он должен был задуматься над тем, почему они с ним произошли, может он выбрал не ту дорогу? Может ему стоит по-другому посмотреть на эту ситуацию, и избрать иной путь?

Если все происходит легко и без трудностей, - вспомнил Роман слова агента, - значит вы идете по гармоничному пути, но, следуя по нему, не занимайтесь самовосхвалением. Путь гармонии, это не только повышенная сенситивность, с осознанием всех процессов мысли, без объекта, который их контролирует, но и понимание тех знаков, которые на этой дороге появляются.

"Знай, я это раньше,- подумал Роман,- мне бы хватило одного, ну двух знаков, я бы просто отпустил ситуацию"

Если что-то должно принадлежать тебе,- вспомнил Роман еще одни слова агента,- или ты должен где-то оказаться, то это будет принадлежать тебе, и ты там окажешься. Возможно, это произойдет чуть позже, но окажешься. Если же это не твое, и оно не должно принадлежать тебе, то сколько бы ты усилий ни приложил, оно все равно уйдет от тебя, а может никогда тобой достигнуто и не будет.

Роман еще раз ощутил истину этих слов, он столько сил и времени потратил, чтобы жениться на своей бывшей жене. Он поджидал ее после работы, придумывал всякие хитрости, чтобы оказаться рядом с ней, наконец, сбылась его мечта. Она бросила своего дружка и оказалась с ним, но и тогда все шло с какими-то трудностями, он вновь и вновь завоевывал ее. Ведь трусы бояться трудностей! А он не трус, он не боится!