Прелестная лгунья - Кэтрин Коултер

– Ты быстро сообразил, что надо сделать, – заметила Эванжелина.

– Да, я всегда быстро соображаю, особенно, если для этого не требуется особых усилий.

Девушка знала, что он подсмеивается над ней, но не поняла, в чем соль шутки, поэтому предпочла просто кивнуть.

– И это возмутило тебя, не так ли? Я просто в ужасе, оттого что ты не понимаешь моего юмора, Эванжелина. Да уж, я таков. Но можно не сомневаться, что этот твой покойный Андре точно знал, что нужно делать для того, чтобы понравиться женщине. – Ричард усмехнулся.

Девушка посмотрела на него:

– Андре был очень осторожным и щепетильным.

– Ну да, – кивнул герцог, поправляя крашеное голубое перо на ее шляпе. – А ты не могла бы сообщить мне, с чем это он так осторожничал?

Эванжелина ничего не могла придумать, но тут, к счастью, ей вспомнилось, как аккуратно отец вел домашние счета.

– Ну-у, к примеру, Андре никогда не платил мяснику до тех пор, пока последний кусок мяса – а он считал, сколько мяса купили в лавке и сколько было подано к столу, – не был съеден. И кухарке приходилось ежедневно отчитываться. Ну как, ты не считаешь, что такого человека можно назвать щепетильным?

Герцог оторопел:

– Он считал куски мяса?!

Торжествующе улыбнувшись ему, Эванжелина крикнула:

– Эдмунд! Ты готов? Покажешь мне свои тайные дорожки? Мальчик засунул пистолет за пояс штанов, вышел из дома и остановился перед Эванжелиной. Бэссик, сделав страшные глаза, прошептал герцогу:

– Ваша светлость, она же совсем неопытная молодая девушка.

– Знаю, – кивнул Ричард. Вдруг он нахмурился, увидев, как его сын дразнит одного из павлинов. – Да, знаю. И это странно, – добавил он, покачав головой.

Бэссик тоже нахмурился, глядя вслед герцогу, направившемуся за этой молодой девушкой и своим возбужденным сыном. И как только она додумалась привезти ребенку пистолет? По опыту Бэссик знал, что леди вообще не выносят вида оружия. Да уж, необыкновенная леди, Бэссик был уверен в этом. И еще он спросил себя, что же все-таки на уме у его хозяина.

Вскоре управляющий услышал, как Ричард спрашивает свою кузину:

– А сапоги для верховой езды тебе подходят?

– Нет, – ответила та, поворачиваясь к нему лицом. – Они мне жмут. Я же гораздо крупнее Мариссы. – Девушка приподняла юбки, чтобы показать герцогу свои обычные сапожки. – Я надела свои, какая разница? Но спасибо тебе за то, что одолжил платье кузины.

– Ничего я тебе не одалживал, – возразил Ричард. – Оно твое – равно как и вся остальная одежда Мариссы.

– Ты очень добр, но я не возьму вещей моей несчастной кузины, – заявила Эванжелина.

– Почему бы и нет? Ее вещи стоят столько, что если их продать, то на вырученные деньги можно целый год содержать небольшую деревушку. Одежда висит в шкафах – кое-что она носила, а что-то наверняка ни разу не надевала. Мама учила меня быть бережливым. Так что ты можешь помочь мне стать добродетельным. К тому же, – добавил он, – если ты будешь хорошо одеваться, то соседи будут более высокого мнения обо мне.

– Папа, я только что застрелил Рекса!

– Не слишком удачный выстрел, – заметил герцог, – потому что он все еще ковыляет. Рекс – это наш павлин, – объяснил он Эванжелине.

– Господи, я не хотела, чтобы он так играл, – разволновалась девушка. – Бедная птица.

– А что, по-твоему, он должен делать с игрушечным пистолетом?

Казалось, Эванжелина огорчилась. Ричард слегка приподнял ее подбородок.

– Не тревожься. Это прекрасный подарок. Я, конечно, потолкую с Эдмундом по-отцовски позднее, но даже не представляю, что скажу ему. Насколько я знаю, дети часто бывают прямо-таки кровожадными дикарями, особенно мальчишки. Мы постоянно дрались на деревянных саблях, ножах, кидали друг в друга камнями, ветками! Я вообще-то не против таких игр, пусть играет, пусть воображает, что стреляет в Рекса. Тот хоть ненадолго замолчал, после того как Эдмунд “выстрелил” в него.

Тут павлин вновь заклекотал, и мальчик снова прицелился в него.

– Эдмунд, спрячь пистолет и попроси мистера Маккомбера оседлать тебе Пэнси.

Чеслейская конюшня находилась на довольно большом расстоянии от северного крыла дома. Воздух возле нее был напоен ароматом свежего сена и соленого морского бриза. Справа от конюшни простиралась небольшая возвышенность. Эванжелина поднялась на нее и замерла, глядя вниз на море, омывающее мыс, на котором стоял Чеслей-Касл. Вода была темно-синей, а по ее поверхности то и дело пробегали и разбивались о берег белые барашки пены. На какое-то мгновение девушка ощутила себя беспечной, словно ничто не омрачало ее жизнь. Жить во лжи было ужасно.

– Франции ты отсюда не увидишь, даже в самый ясный день. Если хочешь, можем на моей яхте прокатиться до острова Уайт, у меня там есть небольшая усадьба. Недалеко от Вентнора, – пояснил герцог. – Эдмунд любит ездить туда. Там есть маленькая, закрытая со всех сторон бухточка, где он плавает, и лодочка, которую я купил ему в прошлом году.

– Я так люблю ходить под парусами, но никогда не каталась на яхте по морю, – вымолвила Эванжелина. – Есть какая-нибудь разница?

– О да! Сама увидишь, это волнует и будоражит воображение. Ты хорошо плаваешь?

Девушка кивнула и повернулась к Ричарду, чтобы пойти вслед за ним в конюшню.

Глава 11

– Маккомбер! – крикнул Ричард высокому худощавому человеку, одетому в домотканую куртку и великолепные кожаные сапоги, очень понравившиеся Эванжелине.

На вид Маккомбер был крепок и могуч, как старый дуб, и силен, как Геркулес.

– Добрый день, ваша светлость, – приветливо ответил он. – Император уже вовсю вертит головой. Парню нужен хороший галоп, и можете побиться об заклад, что он попытается свалить вас на землю, такой озорник. И вот чего, я подумал, что Голубка лучше всех подойдет для молодой леди. А Томми сейчас седлает пони лорда Эдмунда.

Услышав свое имя, мальчик тут же выставил голову из дверей конюшни.

– Папа, я показываю Томми мой новый пистолет! – Он снова исчез в конюшне, и они тотчас услышали звуки выстрелов.

– Я не знаю, как ты ездишь верхом, – проговорил герцог, обращаясь к Эванжелине. – Голубка – милая добрая старушка, которая за свои двадцать лет ни разу никого не обидела. Она обожает кусочки яблока, которыми потчует ее Маккомбер. Дай ей три ломтика, и Голубка согласится переплыть Па-де-Кале с тобой и тремя тюками на спине. А уж если ты угостишь ее целым яблоком, то она опередит любого скакуна в округе.

– Ага, – вмешался в разговор Маккомбер. – Так и есть. Она хорошая девочка, моя Голубка, такая спокойная, но, думаю, это именно то, что вам нужно, мадам. Голубка – единственная кобыла, на которой осмеливалась ездить покойная герцогиня.