Заговорщики (Книга 2, Перед расплатой) - Николай Шпанов

Джойс, не дослушав, зашептал торопливо, взволнованно:

- Что, если с самолетом это... не временно? Если...

- Вы с ума сошли?!

- ...говорят...

- Молчите!.. - Чэн боялся услышать, что говорят в полку.

А Джойс, грустно покачивая головой, укоризненно говорил:

- Кажется, я напрасно согласился ехать сюда вашим механиком. Болеть душой за всяких эгоистов...

- Я эгоист?!

- Неисправимый к тому же... Вы в бою, а у меня за каждый винтик в вашей машине душа болит. Сидишь тут в травке и все вспоминаешь, вспоминаешь: болтик там проверил ли, гаечку подтянул ли, шплинтик разогнул ли, тандерчик переменил ли? Ведь механик к своему сердцу так не прислушивается, как к мотору, когда его летчик на взлет идет!..

- Довольно!

- Это я вам сказать должен: довольно... - сердито огрызнулся Джойс. Вся душа моя впереди вас в бой летела, а вы? Оттого что я тут, а не в воздухе, мне вдвое тяжелей.

- Знаете ли вы, что такое "тяжело"?.. Тяжело - это то, что сейчас со мною происходит...

- Сегодня я нечаянно услышал разговор Лао Кэ с Фу...

Взволнованный этим неожиданным заявлением, Чэн вплотную придвинулся к Джойсу.

- Я случайно услышал снаружи то, что говорилось в пещере. - И Джойс пересказал Чэну разговор командира с заместителем.

Чэна давил мучительный стыд. Рассказ Джойса одним толчком перевернул в нем представление о заместителе командира полка. В самом деле, какое значение могло иметь то, что он спас жизнь Фу в бою? Какое отношение это имеет к нарушению им. Чэном, боевого приказа? Значит, разбираясь в своих отношениях с Фу, он оказался еще раз не только не прав, но и жестоко несправедлив...

Он тихо произнес:

- Если меня отсюда отошлют, будет справедливо.

- Да... - грустно согласился Джойс. - К сожалению, это будет справедливо.

И вдруг Чэн как бы очнулся:

- Нет! Я имею право драться. Я же теперь понимаю: виноват! Возьму себя в руки, буду драться, как того требует обстановка. Не нужно мне эскадрильи, буду летать рядовым летчиком! - И, неожиданно повернувшись к Джойсу, крикнул вне себя: - И не смейте мне больше говорить об отчислении! Не будет этого! Не будет!

- А если так, то что ж вы тут? Идите объясняйтесь.

- Они поймут: я исправлю свои ошибки.

- Они-то поймут... - загадочно начал было Джойс, но так и не договорил.

- Что? - с беспокойством спросил Чэн.

- Поспешить нужно с получением нового самолета, вот что.

- Да, да, верно! - несколько повеселев, воскликнул Чэн. - Идемте добывать самолет!

Когда он добрался до площадки, оказалось, что Фу уехал на командный пункт полка. От летчиков Чэн узнал: полковой врач Кун Мэй запретила Фу летать из-за контузии спины, полученной в последнем бою. Но со слов летчиков выходило, что Фу все же поехал к командиру договориться: он хотел сам вести вторую эскадрилью на задание.

Без Фу ни начальник штаба эскадрильи, ни инженер ничего не могли сказать Чэну о том, когда он получит новый самолет и получит ли вообще.

В той стороне, где находился командный пункт, в воздух метнулась красная ракета. Ноги сами подняли Джойса из травы, но ему оставалось лишь смотреть, как винты чужих истребителей засверкали на выглянувшем солнце дрожащими, переливающимися дисками.

Один за другим вступали в работу моторы, сливая гул выхлопа в один могучий рев. Джойс жадно раздул широкие ноздри, пытаясь уловить ни с чем не сравнимый чудесный запах перегретого масла. Ухо чутко вылавливало из стройного гула редкие хлопки выброшенной в глушитель смеси, пыталось поймать перебои. Нет, все было в полном порядке, хотя машины и были подготовлены к полету не им, не Джойсом.

Джойс опустился на корточки и, прищурившись, глядел, как качнулась "красная лань" на борту командирской машины. Вот она тронулась, побежала. Сквозь отбрасываемые истребителями тучи пыли Джойс видел, как между колесами "лани" и землей образовался просвет, как машина пошла в воздух, набирая высоту...

Самолеты исчезли в белесой дымке все еще облачного, но быстро прояснявшегося неба. Аэродром затих.

Рядом с лежавшим в траве Джойсом опустился Чэн. Негр только покосился на него, но не шевельнулся, не сказал ни слова. Так, молча, они лежали, впившись взглядом в горизонт, за которым исчезли самолеты.

Прошло не меньше часа. Чэн вдруг порывисто вскочил и, загородившись ладонью от солнца, стал вглядываться в небо.

- Один безусловно не наш! - сказал он наконец.

Посмотрев в направлении его руки, Джойс тоже заметил три самолета. Они шли по прямой с заметным снижением. Через минуту уже можно было ясно разобрать, что два истребителя гонят вражеский самолет. Всякая его попытка ускользнуть от преследования тотчас вызывала ясно слышимые на земле очереди истребителей. Тогда американец поспешно занимал прежнее положение между преследователями.

Чэн уже понял, что если снижение будет продолжаться под тем же углом, то встреча американца с землей - посадка или авария - должна произойти в районе аэродрома. Он прикинул расстояние и крикнул Джойсу:

- Надо его взять!

Джойс не уловил мысли Чэна, но, видя, что тот побежал к аэродрому, бросился следом.

Тем временем в воздухе происходила последняя стадия борьбы. Американец продолжал отчаянные попытки выскользнуть из-под истребителей, но те с прежней неумолимостью жали его к земле.

Когда положение сделалось уже совершенно безнадежным, американец, решив, повидимому, что только добровольная посадка оставит ему все же некоторую надежду на спасение, выпустил шасси и выровнял машину к посадке. Едва его машина остановилась, откинулся колпак фонаря, и фигура в желтом комбинезоне выскочила из пилотской кабины на крыло.

- Смотрите, смотрите! - закричал Джойс. - Он хочет поджечь машину!

Американский летчик соскочил с крыла и в упор выстрелил из пистолета в центроплан своего самолета, где был, повидимому, расположен главный бак. Но прежде чем ему удалось сделать второй выстрел, кулак Джойса свалил его с ног. Всею тяжестью своих девяноста шести килограммов негр навалился на американца.

Тем временем подоспел Фу и бегом направился к американскому самолету.

Чэн двинулся было за ним, но тут до его слуха донеслись слова, произнесенные каким-то техником:

- К нам прибыли советские "Яки" - последняя покупка дунбейского народного правительства.

Чэн остановился как вкопанный: "Яки"! Это были советские истребители. Чэн уже летал на них в школе, а тут еще мало кто знал эту машину. Рой радостных мыслей помчался в мозгу летчика. Он нагнал Фу, рассматривавшего американский самолет:

- Мне необходимо с вами переговорить.

- Хорошо, зайдите вечером, - ответил Фу.

Джойс с нетерпением ждал свидания Чэна с Фу. Как назло, тот долго не возвращался с аэродромов. Черная ночь давно накрыла степь, как закопченным дочерна котлом. В небосводе не было ни единой щелочки. Дорогу можно было отыскать только ощупью.

Джойс, наконец, нашел санитарную пещеру.

Мэй показалась ему взволнованной, даже растерянной.

- Ты недовольна тем, что я зашел? - спросил он.

Она ответила неопределенно:

- Садись.

- Скажи... контузия Фу - это серьезно? - спросил он.

При этом Джойс не глядел на Мэй и не поднял головы, когда почувствовал, что она, остановившись, удивленно смотрит на него.

- Почему ты этим заинтересовался?

- Говорят, ты не разрешаешь ему летать.

- Да. Строго говоря, я должна была бы уложить его в постель.

- Контузия-то пустяковая.

- Это не меняет дела. Ты лучше сделаешь, если не будешь вмешиваться не в свое дело Фу - мой пациент. - Она отвернулась и решительно сказала: Надеюсь, тебе самому не нужна медицинская помощь?

- Нет, мне она не нужна, - сказал Джойс. - Но я не узнаю тебя, Мэй...

Джойсу не удалось договорить - совсем рядом послышались быстрые шаги, полог над входом откинулся, и негр различил фигуру Лао Кэ. Джойс козырнул и неохотно вышел.

Лао Кэ спросил Мэй:

- Говорят, вы настаиваете на эвакуации Фу?

- Он нуждается в госпитале.

- В интересах части... - начал было Лао Кэ, но Мэй прервала его:

- Именно в интересах части я должна соблюдать предписанный мне порядок.

Лицо командира осветила мягкая улыбка.

- Мне кажется, у товарища Фу пустячная контузия...

- В этом меня уже пытались убедить только что, перед вашим приходом.

- Тем лучше, - добродушно сказал Лао Кэ, - значит, кто-то и до меня уже пытался доказать вам, что очень важно в эти решающие дни не лишиться моего заместителя, не обезглавить вторую эскадрилью. Ей дано важное задание...

- Уверяю вас, Фу не должен летать. Ему нужно лежать.

- Если ему придется полежать здесь - полгоря.

- Какой же здесь уход?! - Мэй пожала плечами. - Извините меня, но вы первый не дадите ему ни минуты покоя.

Заметив, что в ее тоне уже нет прежней решительности, Лао Кэ продолжал мягко настаивать:

- А кто же лучше вас выходит его? - И в его прищуренных глазах блеснула хитринка.