Негодяи и ангелы - Антон Антонов

— Можно мне взять эту книжку? Я прочитаю и верну.

— Конечно, — ответил тот. — Можешь даже не возвращать. Перед этим он ненароком обмолвился, что некоторым другим натурщицам здесь собираются платить гораздо больше, чем ей, и Лариса немного успокоилась. Однако, разменивая сотенную бумажку в магазине неподалеку, она чувствовала себя очень неуверенно — вдруг все-таки фальшивая. Продавщица посмотрела сквозь купюру на свет и без дальнейших проверок положила ее в ячейку кассы, доведенными до автоматизма движениями отсчитав сдачу. Сотенка была настоящей.

44

Дома Юра Гарин сказал Ларисе.

— Тобой какие-то военные интересуются — ты в курсе?

— Какие военные? — не поняла девушка.

— Обыкновенные, в погонах.

— Откуда ты знаешь? — спросила Лариса, начиная понимать, о каких военных идет речь.

— Сюда Слава Зимин заходил, журналист, я тебе про него рассказывал.

— И ты открыл? Я же просила никому не открывать.

— Слушай, я ведь не в тюрьме. Кого мне бояться, я и сам знаю, а Славик — мой друг.

— А как он тебя нашел?

— Через милицию. Военные чего-то там про меня спрашивали, кто я такой, давно ли с тобой живу. А Слава меня в розыск объявил. Ну, в милиции сравнили и ему позвонили.

— Так. Это плохо, — сказала Лариса. Девушка она была неглупая, хоть и училась в школе на тройки с двойками. Во всяком случае, она сразу сообразила, чем это новое обстоятельство может грозить.

А сообразив, поделилась своей мыслью с Гариным.

— Точно так же тебя могут найти и бандиты.

— Ты думаешь?

— Уверена.

— И что делать? А что делать? Черт его знает, что делать. По всей видимости, ничего. В милицию обращаться бесполезно, да и не пойдет туда ни Лариса, ни Юра. Оба наобщались с милицией по самую завязку — на всю жизнь воспоминаний хватит. Тем более, что жизнь короткая такая. К журналистам обратиться — тоже не выход. Плохие из них защитники. Им ведь неважно, жив ты или помер — главное, чтоб в номер… Ну и так далее, в точности по Симонову. Вон, один даже сам помощь предлагает, но Юрик отказывается, и Лариса склонна его поддержать. Ведь этому Зимину нужен разоблачительный материал о квартирной мафии, а безопасность Юры и его подруги — вопрос второй и далеко не главный. Одна надежда на «Трибунал», который занимается уничтожением преступников. Но для этого надо срочно, в считанные дни, изучить компьютер и послать письмо. Да ведь еще вопрос, как «трибунальщики» отнесутся к тому, что Лариса обратится к ним по двум делам сразу. А не упоминать об убийстве Алексея нельзя, никак нельзя. Раз военные зашевелились — значит, они замышляют что-то против нее, Ларисы Бабушкиной. Значит, ее письмо — черт бы его побрал! — дошло до генерала Игрунова, и теперь доблестный военачальник только и думает о том, как бы отмазать своего сынка. И ведь отмажет — как пить дать, отмажет! А главное, ради этого он может устроить Ларисе любую пакость. Упрятать в психушку, например. Или даже убить — чужими руками, конечно, но ей-то от этого не легче. А ей только-только понравилось жить — впервые после гибели Алексея. И смерть от чьей бы то ни было руки никак не входила в ее ближайшие планы.

45

Две шикарные иномарки, нагло завернув под «кирпич», въехали во двор дома, где жила мать беглого солдата Чудновского, и резко затормозили. Одна из них чуть не задавила котенка, но его хозяин — пацан лет двенадцати — скоро отомстил. Когда семь здоровенных парней покинули свои тачки и толпой вломились в подъезд, мальчишка подбежал к машине и шарахнул кулаком по капоту. Его расчет оправдался. Даже уходя на пару минут, хозяин этой машины включал сигнализацию. Так что на этот удар тачка отреагировала мгновенно. Она пронзительно взвыла и стала издавать короткие гудки наподобие тех, которые в гражданской обороне известны как сигнал «Внимание всем!» Хозяин машины тут же выбежал из подъезда с криком: «Где эта сволочь?!» — но пацана и след простыл. А шестеро остальных бандитов в это время вели беседу с Валентиной Петровной Чудновской. Ей пытались объяснить, что раз ее сынок сбежал с чужими деньгами, то деньги эти будут взысканы с нее и ее родственников. Так что если Валентина Петровна знает, где ее сын, то пусть даст адресок или лучше пусть срочно зовет его сюда, чтобы заинтересованные стороны могли решить все полюбовно. Если он вернет все деньги, то его даже не станут убивать. Правда, квартиру придется отдать бандитам — в качестве компенсации за беспокойство — но более никаких претензий мафия к семье Чудновских иметь не будет. Между тем, мама Арика понятия не имела, где он находится. Арик время от времени звонил ей по радиотелефону с приставкой против любых засекающих приборов, но никогда не говорил, где он теперь живет, чем занимается и когда вернется. Только твердил.

— Мама, что бы обо мне ни говорили — не верь! Она и не верила, но теперь ей угрожали мучительной смертью, и не только ей, но и всем родственникам до седьмого колена, хотя даже если собрать всю родню и продать все ее имущество, сумму, которую назвали эти бандиты, изыскать все равно не удастся. И оттого, что они называли конкретную цифру, все происходящее казалось Валентине Петровне совершенно нереальным — так, что она даже не ударилась в панику, не упала в обморок и не грохнулась с сердечным приступом. А с виду она, между тем, казалась очень хрупкой и уязвимой. Тронь — рассыплется.

Так что в этот визит ее решили не бить, не мучить и даже не очень пугать. А то помрет чего доброго — и что тогда? Сейчас-то их действия можно считать совершенно безобидными. Угроза — не преступление. А если и преступление — так еще ведь доказать надо, что они угрожали. Свидетелей нету. Правда, квартиру могут прослушивать — но это вряд ли. В здешнем РОВД аппаратуры для подслушивания нет и еще лет сто не будет, а у областного управления есть много дел поважнее, чем охота на беглого солдата. Если бы он кого-то убил и в милиции об этом знали — тогда дело другое. Однако о том, что Чудновский пустил в ход свой автомат, осведомлены только люди Корня и «трибунальщики» — причем первые не знают об осведомленности последних. А милиция знает совсем мало. Считай, что ничего не знает. И неоткуда взяться подслушивающим устройствам в квартире Валентины Чудновской.

46

Вот тут-то как раз боевики Корня ошибались по причине своей неинформированности.

«Трибунальщики» добрались до этой квартиры позже милиции, но раньше бандитов. И несколько дней назад в дверь позвонил молодой человек, желающий снять показания счетчика.

— Конечно, пожалуйста, — сказала ему Валентина Петровна, которая, несмотря на потрясение, вызванное побегом сына из части, вовсе не отошла от дел житейских и даже продолжала вести уроки в школе. Сказав это, она удалилась на кухню, и «электромонтер» (или как его еще назвать) имел предостаточно времени, чтобы установить в прихожей «жучок». «Трибунальщиков» интересовали тогда не столько бандиты, сколько местонахождение Аристарха. и они рассчитывали, что если мать знает, где ее сын, то она обмолвится об этом в разговоре с кем-нибудь. Второй «жучок» был поставлен на телефон, но не в квартире, а на распределительном щите. Таких приборов у «Трибунала» было немного, и пришлось даже отложить пару перспективных разработок. Сто тысяч долларов важнее. Охоте за этими долларами не смогли помешать даже огромные проблемы, возникшие после инцидента с гибелью милиционера. Более того — после этого найти пропавшие сто тысяч зеленых стало важно, как никогда. Очень скоро наблюдатели были вознаграждены. «Жучки» принесли первую информацию.

Валентина Петровна разговаривала по телефону с сыном, и содержание разговора ясно показывало, что она не знает, где тот находится. Что же, отрицательный результат — тоже результат. Зато теперь стало очевидно, что парень иногда звонит домой. Следовательно, его можно засечь. Стали пробовать — и довольно быстро получили сведения о том, откуда идет звонок.

Правда, сведения очень поверхностные и очень неприятные. Звонки оказались международными. А с определением конкретного источника возникли дополнительные трудности, которые большого значения уже не имели. Оправдывались самые худшие предположения. Чудновский сбежал с деньгами за границу. На самом деле, как известно, Чудновский никуда не сбежал — просто антишпионская приставка к его радиотелефону работала таким образом, что АОНы и более продвинутые приборы аналогичного назначения регистрировали международный звонок.

«Трибунальщики» знали о существовании таких устройств, но никак не предполагали, что беглый солдат Чудновский может ими пользоваться. А если бы и предполагали — что с того? Истинный источник звонка определить все равно нельзя. Тем не менее, наблюдение с квартиры Валентины Петровны снимать не стали — в надежде определить хотя бы страну, откуда идут звонки. Однако Арик звонил не особенно часто. Это из армии он писал маме каждый день, чтобы не сойти с ума, не отупеть и не озвереть. А теперь у него появились новые, гораздо более эффективные средства для снятия стресса. Так что к моменту приезда бандитов изыскания «трибунальщиков» не продвинулись ни на шаг. А теперь вот бандиты приехали и принялись разрабатывать остывший след, при этом путаясь под ногами у «Трибунала», чего агенты последнего, естественно, стерпеть не смогли. Переговоры тройки наблюдения с координатором заняли минут пять. Тот сообщил судьям, и они после короткого совещания решили этого дела так не оставлять. Еще несколько минут потребовалось, чтобы поднять по тревоге тройку ликвидаторов, и вскоре из Белокаменска выехала машина с двумя «трибунальщиками» и мотоцикл — с одним. Когда они приближались к дому Валентины Чудновской, бандиты как раз отъезжали от него. Их выпустили на шоссе и дали разогнаться. Ездить на скорости меньше ста километров в час любой порядочный бандит считает ниже своего достоинства. А если какой-то нахал на мотоцикле без номеров ни с того ни с сего обгоняет бандитскую машину — тут только держись. Оскорбленный водитель наикрутейшей иномарки издает звериный рык и вдавливает в пол педаль газа. Но у мотоцикла тоже мотор форсированный, и он снова догоняет иномарку. На шоссе впереди машин нет, а мотоциклист маячит слева. Бандит пытается оттолкнуть его бортом — на такой скорости верная смерть для наглеца — но мотоциклист уворачивается. За тонированным стеклом шлема не разглядеть, но бандиты пытаются и не сразу замечают в руке у мотоциклиста пистолет. Отставая, он всаживает несколько пуль в заднее колесо иномарки. Вернее, в цель попадает только одна пуля — но и этого вполне достаточно. Машина оседает на левое заднее колесо, идет юзом, переворачивается и начинает кувыркаться, словно какой-то великан пнул ее ногой. Вторая бандитская иномарка устремляется в погоню за мотоциклом, но оказывается в «коробочке» между ним и «трибунальской» машиной. Уходя из-под обстрела, бандитский шофер бьет по тормозам, его пассажиры вываливаются из машины и залегают — но «трибунальщики» вовсе не собираются их добивать. Машина и мотоцикл уносятся в сторону Белокаменска, оставляя бандитов в сильном недоумении.