Канарейка для миллионера (СИ) - Рина Старкова

Нефть "ВЕС" в том наряде, который берегла именно для этого случая.

Пока еду в лифте, поправляю строгое чёрное платье в облипку, закрывающее колени, без излишеств. Осматриваю чёрные лакированные туфли лодочки на шпильках. Главное, сегодня не упасть. Всё это выглядит стильно и гармонично, просто потрясающе. Оборачиваюсь боком, рассматривая идеальную фигуру. Платье то оно и обычное, но так подчеркивает достоинства женского тела, что взгляд не возможно оторвать. Всё идеально, но дрожащие пальцы и бледный цвет лица, которое не спас даже макияж, выдают, что я безумно волнуюсь.

— Привет, — меня по традиции встречает Оксана.

Секретарша сегодня тоже при параде. Вчера она проболталась, что хочет замуж за иностранца, и швейцарский миллионер как раз ей подойдёт.

— Привет, Степан Ефимович у себя? Хочу с ним поговорить перед встречей, — я иду по длинному коридору, который сегодня кажется мне бесконечным.

— У себя, но у него сейчас занято.

Хм…

Я снимаю верхнюю одежду и сажусь в приёмной.

Даже не знаю, что для меня волнительней: встреча с боссом наедине или заключение договора с иностранцами. Со Степаном Ефимовичем мы виделись только мельком, он всегда был приветлив, доброжелателен, но дальше улыбки и перебрасывания дежурных фраз не заходило. По вечерам он всегда узнавал, как прошёл мой день через смс, желал спокойной ночи. А на днях прислал ещё один шикарный букет из белых роз с запиской "Думаю только о тебе". И этого было достаточно, чтобы поддержать нашу возникшую связь. Я чётко понимала, что он занят подготовкой к встрече Швейцарцев, и старалась не быть назойливой.

После той головокружительной ночи, я рьяно боролась с мыслями о плохом. Он не выгнал меня работать обратно официанткой в ресторан. Он не перестал смотреть на меня так искренне, со светом в глазах. Это уже хорошо.

То, что я каким-то чудом оказалась с ним в одной постели, было просто нашей общей слабостью. Приятным бонусом к высокооплачиваемой работе.

И всё же, думать о том, что Степан Ефимович в один момент закроется от меня и будет воспринимать как коллегу, которая ещё и даёт доступ к телу, очень больно.

Дверь в кабинет Волкова открывается, и я встаю с диванчика.

Молча, не обращая никакого внимания на присутствие в приёмной меня и Оксаны, мимо пролетает Эвелина. Меня обдаёт холодной волной. Будто ледяной водой окатили. Оксана поджимает губы и смотрит за моей реакцией с интересом.

— Вероника, заходи, — совершенно отстранённый голос босса прошибает, как молния.

Я вздрагиваю.

И иду.

— Здравствуйте, Степан Ефимович, — стараюсь вежливо улыбнуться, но выходит что-то похожее на звериный оскал.

Зачем эта чертовка Эвелина приходила сюда? Что ей ещё нужно? И как вообще Степан Ефимович пустил её в свой кабинет после того, как она напала на меня на светском вечере? Обида подстёгивает моё бурное воображение, и я рисую в голове не самые приятные сцены. Кошу взгляд на двери в потайную комнату, где у Волкова огромная постель и зеркало во всю стену. Сердце больно сжимается.

— Вероника, ты готова? — босс сидит в кресле за столом, даже не глядя в мою сторону.

— Да, — выдыхаю я. Голос безбожно дрожит.

— Что с тобой? — взгляд мужчины, наконец, устремляется на меня.

— Я просто нервничаю, — пожимаю плечами.

Вру. Это явно не швейцарские миллионеры на меня ужас навели, а присутствие рядом с Волковым этой гадюки Эвелины. Кажется, все мысли о том, что босс уже не любит бывшую жену, были фальшивыми. Иначе почему в его глазах вновь этот километровый слой льда?

Таких то как раз миллионеры и любят. Стерв.

— Послушай, Ника, подписание этого договора очень много значит для нашей корпорации. И, если ты чувствуешь, что не готова предстать перед ними и сразить их наповал своим чарующим голосом и женским обаянием, то…

— Я так просто не сдамся, — перебиваю я.

На лице Степана Ефимовича загорается улыбка.

— Хорошо. Они прибудут через полчаса. Сегодня их встречает специально обученный человек, но когда я возьму тебя на работу, это будет твоя обязанность.

Я киваю.

— После подписания договора у нас ужин в ресторане, будем отмечать. И ты обязана там присутствовать. Это тоже входит в твои обязанности.

— Хорошо, я всё поняла, — выговариваю быстро. — Мне можно идти в зал переговоров?

Степан Ефимович молчит, медленно поднимается с кресла. Я глубоко вдыхаю сладкий аромат его туалетной воды. Какой-то новый запах. Не резкий, но запоминающийся.

— Вероника, я бы хотел узнать, какие у тебя планы на будущее? — Волков смотрит на меня исподлобья, а я теряюсь в смысле вопроса.

— Не поняла, — качаю головой.

— Есть ли у тебя жених, дети?

Я истерично всхлипываю от смеха, но тут же замолкаю.

— Нет, я совершенно свободная женщина, — стараюсь улыбнуться, но не выходит. Под обжигающим взглядом босса, я становлюсь безхарактерной вещью.

— Хорошо, — Степан Ефимович выдыхает и быстро сокращает расстояние между нами.

Уверенным движением он заправляет мои волосы за ухо. Тело помнит его прикосновения. Реакции ждать не приходится. Я закрываю глаза и наслаждаюсь приятными ощущениями, которые взрываются внутри меня громкими петардами. Возбуждение накатывает жаркой волной.

Тыльной стороной ладони мужчина ласкает мою шею медленно, сверху вниз, скользит по плечу, закрытому строгим платьем, и ниже, по предплечью, запястью, наши пальцы сплетаются. Волоски на моей руке встают дыбом, кожа покрывается мурашками.

— Мне так нравится твоя реакция, Ника, — шепчет босс, и я невольно улыбаюсь. — Я боюсь причинить тебе боль.

Как удар поддых.

Распахиваю глаза и изучаю его лицо. Он серьёзен, брови сведены на переносице.

— О чём вы говорите? — я непонимающе хмурюсь.

— О том, что было между нами после приёма у Орловых. Я боюсь, что ты уже составила совместные планы на будущее после той ночи.

— Нет! — резко выговариваю и освобождаю руку.

Степан Ефимович вопросительно смотрит.

— Вы мне симпатичны, как мужчина. Я не буду это скрывать, потому что всё и так понятно. И вы это видите! Вы видите, как я на вас реагирую. Мне приятно, что вы оказываете мне знаки внимания, — уверенно начинаю я, потому что собираюсь высказать чистую правду. — Но я знаю, кто вы такой.

— И кто же? — лицо Волкова становится суровым.

Думает, что я ему гадостей наговорю. И, скорее всего, все обиженные девушки после проведённой с ним ночи только плохое и говорили. Но у меня и в мыслях нет оскорблять его.

— Вы миллионер. Я ваша подчинённая. Я не строю дальнейших планов на вас, не засматриваюсь на ваши деньги и на вашу власть. Я хочу получить эту работу, чтобы обеспечить себя сама. Но, если… — я запинаюсь, набираю в лёгкие побольше воздуха. — Если