Родить, чтобы воспитать - Петр Люленов

Бедная бабушка Домникия пожалела, что затеяла этот разговор. Она даже не пыталась оправдываться. Могла сказать племяннице, что это идея принадлежит деду Никодиму, а он опытный человек и в женщинах разбирается лучше, чем племянница Ольга, но доказывать что-либо было некому. Наоборот, это привело бы к худшему. Если племянница не поверила родной тете и, можно сказать, выпроводила ее из своего дома, то деда Никодима тем паче не пожалеет и тут же начнет с ним ругаться. Даже возненавидит его за такое предложение. Поэтому бабушке Домникии ничего не оставалось делать, как встать и пойти домой. Она кивком головы попрощалась с сердитой племянницей и пошла к выходу. На этот раз никто ее не остановил, и она, подойдя к двери, открыла ее и, прежде чем выйти, тихо произнесла: «Поступай, как знаешь, но я тебе зла не желаю! Потому что в твоих жилах течет кровь моей сестры». Но это не помогло. Когда старушка подошла к калитке, хозяйка дома ей вдогонку крикнула: «Запомни! Пока я жива, горожанку в свой дом не пущу!» Старая женщина на это ничего не ответила, открыла калитку, вышла на улицу и побрела домой, оскорбленная родной племянницей.

Именно в тот самый вечер ее сын вернулся домой позже обычного времени. Алексей заметил, что окно в комнате матери светится. Улыбнулся и прошептал: «Моя миленькая мамочка меня еще ждет». Но он не знал, что на этот раз его любимая мама была не совсем миленькой, и как только сын вошел в дом, она на него набросилась: «А ну, сынок, скажи мне откровенно, где ты до сих пор шлялся? И не смей мне врать, что задержался на наряде у председателя колхоза! Или был на комсомольском собрании!

Я примерно знаю, где ты пропадал! Чует мое материнское сердце, что был ты у этой проклятой горожанки! Говори, у нее ли ты был? И не ври мне! Потому что я уже знаю, откуда ветер дует. Сегодня моя миленькая тетушка Домникия позволила себе хвалить эту горожанку и даже убеждала меня, что она не человек, а ангел. Так вот, чтобы ты знал, сыночек, что если старушка успела и тебе заморочить голову красотой этой горожанки, то я не буду возражать против твоего выбора. Но знай, что в наш дом горожанку не пущу! Иди и живи с ней! Если она и тебе кажется ангелочком, то живите там, в ее квартире. Этой дыры вам хватит. К себе в дом эту интеллигентку я не пущу! Мне нет надобности, повторять «подвиг» Дроновых. И позориться перед всем селом я не собираюсь!»

Сын стоял перед матерью как солдат ― навытяжку. Слушал, как она не переставая говорит и удивлялся, что мать, не дождавшись ответа на свой вопрос, где ее сын был, уже подписала ему приговор. И заявляет, что не собирается пускать эту горожанку даже на порог своего дома. И что обидно, говорит плохо о девушке, которую даже поверхностно не знает. Алексей все же попробовал улыбнуться матери, но та была настолько озлоблена, что закричала на него: «Не смей мне улыбаться! Лучше признайся честно, где ты был! И правда ли, что успел влюбиться в эту горожанку?»

Услышав этот крик, Алеша сдвинул брови. Чувствовалось, что такая позиция матери его оскорбляет, но он настолько сильно любил свою маму, что не посмел повысить на нее голос, а вежливо попросил: «Сядь на стул, мама. И дай мне возможность тоже сесть. Может, ты уже с этого вечера не собираешься впускать меня в дом? Тогда так и скажи! Я прямо сейчас развернусь и уйду на все четыре стороны! Только не понимаю: причем здесь ненавистная тебе учительница?»

Эти слова сына озадачили родительницу, и она согласилась сесть. Садясь на стул, огляделась, как будто ждала, что еще кто-то войдет в дом. Алеша подвинул свободную табуретку ближе к столу. Сел так, чтобы оказаться напротив матери. Снова улыбнулся и попросил маму успокоиться. Попробовал взять ее руки в свои руки, но она их вырвала, словно ужаленная, и грубо отрезала сыну: «Не подмазывайся! Ничего у тебя не выйдет! Я от своего намерения отступать не собираюсь! Сдохну, но горожанку в свой дом не пущу! Говори, где был! И объясни мне, почему идешь против воли матери? Хотя я знаю почему! Потому что окрутила тебя юбка, и ты забыл о том, что мать тебя родила и вырастила без отца!» Голос ее дрогнул, и сын еще раз убедился, что мама сильно расстроена и даже готова заплакать. И тяжело вздохнув, Алексей спросил: «Мама, что с тобой?»

Но родительница молчала, только сердито смотрела на сына и тяжело дышала. И сын продолжал: «Мама, когда это было, чтобы ты даже не хотела со мной говорить? Всегда вежливо меня встречала и с интересом выслушивала меня. Радовалась моим успехам и переживала за случившиеся неудачи. И всегда меня учила: «Сынок, никогда не делай поспешных выводов! Сначала хорошо разберись в ситуации. Хорошо все обдумай и только после этого принимай решение, как поступить!» А сегодня ты сама противоречишь тому, чему меня учила. Смотри, я один. Никого с собой не привел. И не собираюсь приводить, пока не получу твоего согласия!» Но и это не помогло. Мать снова потребовала: «Говори, где ты был!»

Алексей рассердился и спросил: «Мама, почему ты считаешь, что я иду против твоей воли? Приведи мне пример, когда я так поступал? Я всегда старался выполнять твои советы, и они никогда не противоречили моим желаниям. Почему ты сегодня без причины рассердилась и даже грубишь мне, не позволяя слова сказать. Зациклилась на одном и том же: «Горожанку в дом не пущу!» Ну и не пускай! Если хочешь, и меня из дому выгоняй! Это твой дом и твое право поступать, как считаешь нужным. Повторяю, я всегда тебя слушался. Если сейчас скажешь «уходи», то даже не стану спорить с тобой ― встану и уйду! Но я знаю, что ты так не поступишь, потому что любишь меня и не проживешь и дня без своего любимого сыночка. Я же помню, мама, как ты два раза в неделю приезжала ко мне в город, когда я учился в строительном техникуме. И каждый раз привозила туда полную торбу с продуктами, чтобы не дай бог твой Алешенька не умер с голоду. Мои товарищи по учебе тогда смеялись надо мной и называли меня маменькиным сыночком. Это меня злило, и я тогда запретил тебе так часто навещать меня и требовал, чтобы приезжала только раз в месяц! Ты тогда расплакалась и ответила, что не выдержишь и десяти дней, не повидавшись со мной, после чего я тебе разрешил приезжать ко мне раз в десять дней. Как же ты сейчас будешь жить без меня, мама, если я уйду из дома?!»

Сын рассчитывал, что этим смягчил гнев матери, но она была непреклонна и повторила, что в любом случае не даст согласия на то, чтобы сын женился на этой горожанке. И подтвердила, что не нужна ей в доме эта ленивая учительница, которая не сможет даже постирать мужу грязное белье. И чтобы сын ей поверил, опять привела в пример соседей Дроновых: «Видела я у соседей своими глазами кучу непостиранного белья под кроватью. И слышала своими ушами, как Дронова плакала, рассказывая мне о ленивой городской невестке. Зная об этом не понаслышке, зачем мне повторять ту же самую ошибку? Неужели мало хороших сельских девушек? Почему ни одна из них тебе не приглянулась? Вот, скажем, Лена Семенова. Лучшая доярка колхоза. Чем она плоха? Красивая, стройная и, главное, работящая. Иди, посмотри, уже несколько лет подряд ее портрет висит на доске почета в центре села! О чем это говорит? О том, что эта девушка с работой справляется и дома успевает все делать. Вот такую сноху я бы с радостью приняла в свой дом! Почему мой сын не полюбит такую работящую сельскую девушку, а ухватился за юбку какой-то интеллигентной учительницы? Я же знаю, что такие накрашенные куклы ничего по дому не умеют делать! Не смогу я такое пережить и умру на десть лет раньше положенного срока. Вот и жди, чтобы я умерла, а после этого можешь приводить свою горожанку в наш дом», ― и мать Алеши заплакала. Но в тот вечер от своего мнения не отступила.

7. Фома Перцев жалуется на непослушных детей

В очередное воскресенье после посещения церкви, в которой служба проводилась раз в две недели из-за того, что это была одна из двух действующих церквей в районе, а служил в обеих церквях один и тот же пастырь, который жил в районном центре, дед Никодим пообедал и в оставшееся время выходного дня решил отдохнуть. Он никогда не ложился спать в обед, потому что днем не мог заснуть, поэтому вышел на улицу, сел на скамейку возле дома и стал наблюдать за прохожими. Те, кто проходили мимо, узнавали старика и кивком головы здоровались с ним. Некоторые останавливались на короткое время, интересовались состоянием здоровья и шли дальше по своим делам. Иные даже присаживались к нему и, как обычно, уточняли, какой ожидается урожай в этом году. Так проходило время до вечера. Иногда под вечер к старику присоединялись соседи, которые к этому времени справлялись со своей домашней работой.

И вот к вечеру во дворе у соседей Перцевых поднялся крик: слышен был женский плач, потом заплакал и ребенок. Шуму было много. Но никто серьезно не реагировал на этот шум, потому что многие соседи, в том числе и дед Никодим, хорошо знали нрав Фомы Перцева. Он постоянно кричал на домочадцев и часто избивал своих детей, которые сильно плакали и просили маму, чтобы она их защитила от очередной отцовской порки. Матери ничего не оставалось делать, как тоже плакать. И на этот раз женщина плакала и просила мужа оставить в покое ребенка. Вот так проходила жизнь в семье Фомы Перцева. К этому «распорядку» все уже привыкли, и никто не вмешивался во внутренние дела соседей, потому что люди знали ― делать замечание Фоме ― бесполезно. Наоборот, даже себе во вред. Так как сердитый хозяин моментально переключал свой гнев на того, кто посмел сделать ему замечание, и, оставив в покое плачущую семью, он начинал ругать того, кто вмешался в это дело. Он кричал и требовал: «Не вмешивайся в мои семейные дела! Не твое собачье дело! Это мои дети! Хочу ― бью, хочу ― милую! И ты не лезь в мои дела, а лучше посмотри на себя».