Хрустальный лабиринт - Марианна Алферова

«Разве это космомодерн?» — было написано на физиономии Дерпфельда. Он даже рот открыл, чтобы спросить. Но промолчал. И сунул в рот кусок морепродукта. И даже что-то изобразил губами. Кажется, улыбку. И тут же кинулся льстить:

— Восхитительный дом! Только истинный художник мог создать такое! Я потрясен. Клянусь Галактикой, я потрясен!

Несомненно, в первую секунду Крто, увидев гостей, готов был зарычать от возмущения. Но лесть его обезоружила — маслом разлилась по волне гнева, и наместник лишь буркнул:

— Надеюсь, дорогая, гости не все пиво вылакали?

— Пива еще три бутыли, — заявил Стато, выползая с кухни, держа бутылку под мышкой. — А рыбка у Иммы восхитительная. Как всегда.

— Я восхищен… — вновь попытался подольститься сержант.

— Рад, что вы оставили мне немного, — буркнул Крто и, подлетев к бассейну, выпрыгнул с кресла прямо в воду, окатив гостей фонтаном брызг.

— Они не просто так, они гостевой взнос внесли! — крикнул Стато, наклоняясь над самым бассейном.

Архонт вынырнул, забрал у Стато бутылку пива, глотнул и нырнул назад в воду. Если бы эгейцы принимали участие в Галактической Олимпиаде по плаванию, то все призы достались бы им — с такой скоростью Крто рассекал воду, прижав руки к телу и пользуясь лишь хвостом. Вода так и кипела вокруг него. Наплававшись, он выпрыгнул из воды и шлепнулся на бортик. Тут же встал на раздвоенный хвост, и… вся его удивительная ловкость пропала. Он неуклюже подпрыгивал и рисковал в любой момент потерять равновесие, добираясь до своего кресла-антиграва, которое оставил слишком далеко от края бассейна. Очутившись, наконец, в кресле, он подлетел к столу. Залпом выпил из раковины-стакана пиво и внимательно посмотрел на Имму. Потом перевел взгляд на Дерпфельда. Потом — на Платона. Однако ничего не сказал и ни о чем не спросил. Маска его оставалась совершенно бесстрастной. Лишь в глазах вспыхнули синие зловещие огоньки.

— Профессор Рассольников, я заглянул на сайт МГАО, — голос Крто звучал странно — то ли уважительно, то ли насмешливо. — Ваше имя упомянуто тридцать один раз. Поменьше, чем мидий на затонувшей барже, но все же…

«А ведь он — гадина», — подумал про себя Атлантида.

— Но вот имя Дерпфельда… я не нашел… то есть нашел, но в разделе «земная археология». Некий Вил Дерпфельд раскапывал Трою после Шлимана. Странно, не так ли? — Странно, что этот эгеец что-то слышал про Трою, Шлимана и Вила Дерпфельда. Бред…

— Ничего странного, — и не подумал смущаться сержант. — Я в археологии новичок — практикант профессора Рассольникова. Так что неудивительно, что обо мне на сайте МГАО нет ни слова.

— Вы взяли себе псевдоним? — продолжал допытываться Крто. Как-то незаметно следователь и подозреваемый поменялись местами. Теперь архонт, уже не скрываясь, допрашивал копа.

— Нет, это мое подлинное имя. А с тем Дерпфельдом обычное совпадение.

— Вы староваты для практиканта. Уж скорее господину Рассольникову по годам больше подходит эта роль.

«Мерзавец!» — опять же мысленно выругался Атлантида.

— Я не сразу пришел в археологию, — продолжал выкручиваться сержант. — До этого я был военным летчиком. Но потом решил сменить профессию. Можете проверить. Мое имя до сих пор числится в списках астронавтов запаса Лиги. Ах, извините, у вас наверняка нет доступа к этим файлам.

— А-а… — протянул Крто и вдруг ослабил напор. — Что же вы сразу не сказали! — в голосе его послышалась досада. Но он тут же попытался эту досаду скрыть, и изобразил любезную человеческую улыбку. Довольно правдоподобно изобразил.

— Думаю, мы еще встретимся, и не раз, — тут же попытался отыграться сержант. — Ведь мы не можем безвылазно сидеть на острове Волка. К тому же, без вашей помощи нам никак не обойтись.

Крто промямлил нечто неопределенное. При всем желании его слова нельзя было принять за любезное приглашение.

— Я рад, что ваш дом открыт для нас в любое время дня и ночи, — беспардонно заявил профессор Рассольников. — Но мы не будем злоупотреблять вашим гостеприимством.

— А я что, должен жить на этом гнусном Волке, пока они копают шельф? — возмутился вдруг Стато. — И где жить? Там же никто не живет. Можно утром проснуться, а от твоего хвоста останется один скелет — крабы за ночь обглодали.

— Возьми с собой жилой блок, — посоветовал Крто.

— Жилой блок уплыл во время прошлой экспедиции, когда этот Корман нас всех кинул, как дохлых рыбин.

— Вы знакомы с Корманом? — очень ловко встрял в разговор Дерпфельд. Хотя имя Кормана Стато уже упоминал.

Имма глянула на Крто. В глазах ее был не испуг — ужас… Руки задрожали, и она спешно их стиснула. Крто, заметив это, положил свою ладонь на ее два сжатых кулачка. Жест — явно подражание человеческому, но на человеческий мало похожий: Крто будто муху прихлопывал. Да, а если другой император введет моду подражания внешности и манерам разумных тиранозавров, бедным эгейцам придется срочно переучиваться.

— Корман вел раскопки, — сухо сказал Крто. — Стато его сопровождал. Господин Корман пробыл на острове Волка месяц, потом уехал.

— Он ничего не нашел, — спешно добавил Стато. — Ничегошеньки. — И залпом допил из раковины пиво. — Выдохлось, зараза…

— Стато! — укоряюще воскликнула Имма.

— А в чем дело? Пиво выдохлось… я сказал — зараза. Зараза — и камень… То есть точка — как говорят люди. В нашем языке — камень и точка — одно и то же слово. Уронить камень — значит, поставить точку…

— А что раскапывал Корман? — прервал Дерпфельд, неумелую попытку Стато увести разговор от неприятной темы.

— Затопленные руины вокруг Волка. Но там, на шельфе ничего нет. Совершенно ничего, клянусь прибоем!

— Зачем же тогда нас вы туда посылаете? — спросил Платон.

У Стато побелел нос, он умоляюще глянул на Крто.

— Там много развалин и много старинных построек. — В отличие от Стато, архонт не собирался смущаться. — Но нет драгоценных металлов. А господина Кормана интересовало только золото. К сожалению. Он не обращал внимания на предметы эгейской культуры. Уверяю вас, там остались развалины многочисленных храмов. Здания, акведуки, часовни, дороги, склады. Что вас интересует?

— Альфреда Кормана зверски убили, вы знаете? — вдруг спросил Дерпфельд.

Эгейцы застыли. Будто их накрыло десятым валом — так говорят на Эгеиде — здесь десятый вал — самый высокий. Имма тихо ахнула. Стато поднес к губам свою раковину и сделал судорожный глоток, позабыв, что его раковина пуста. В огромных черных глазах Крто вновь вспыхнули синие нехорошие огоньки.